Линда Ховард - Огненное Сердце

— Нет. — У нее не было сил отвечать ему в том же спокойно-ироническом тоне. Она стояла под теплым душем, опустив руки. Вода была восхитительной, она чувствовала себя слабой и такой легкой, что казалось, вода унесет ее.

— Но почему ты просто не взял рюкзак и не ушел? Ты же знаешь, я не смогла бы тебе помешать. Все остальное было совершенно не нужно…

Она боялась, что он занялся с ней любовью только для того, чтобы успокоить свое самолюбие, уязвленное ее бегством с Царицей.

— Ты никак не поймешь главного. Я пришел за тобой. — Он взбил мыльную пену и стал намыливать тело Джиллиан. — Ты больше от меня не уйдешь.

— Но почему ты не сердишься? — беспомощно спросила она, стараясь во всем разобраться.

— Сержусь, еще как… Я так зол, что могу снова наброситься на тебя.

Она зафыркала, не в силах сдержать смеха. Затем потрясение и напряжение последних дней навалились на нее, и она расплакалась. Бен прижал ее к себе. Так они и стояли под душем: он, склонив голову, ласково бормотал ей успокаивающие слова. Наконец, единственное, что он мог сделать для ее успокоения, это снова заняться с ней любовью. Он так и сделал, сначала приподняв Джиллиан, а потом скользнув в нее. Ее рыдания перешли во вздохи, а минуту спустя — в глубокие стоны наслаждения.

Минуты любви успокоили и его тоже. Все время до встречи с ней в этом доме он с ужасом думал, что потерял ее навсегда… И пока она не приняла его в свое тело с этой поразительной естественностью, пока ее руки не сомкнулись вокруг него, он был самым неуверенным и неспокойным человеком на свете. Он не собирался спускать с нее глаз по меньшей мере весь следующий год. Именно столько времени ему потребуется, чтобы прийти в себя после охватившей его паники.

Глава 23

Манаус подавлял. Слишком много народа, слишком много шума. На маленьком самолетике сеньоры Сайяд Бен и Джиллиан прилетели в Манаус, и переход к новой жизни оказался очень резким, слишком быстро все произошло.

Он договорился, чтобы самолет был возвращен хозяйке. Затем они взяли такси и приехали в отель, где она останавливалась раньше. Джиллиан подумала, что благодаря сеньоре Сайяд и Мораэсам они выглядят вполне прилично, одежда была чистой. Ангелина Мораэс, в восторге от того, что им с мужем удалось помочь любящим вновь обрести друг друга, даже настояла, чтобы Джиллиан воспользовалась ее косметикой.

Бен не отпускал Джиллиан от себя даже когда регистрировал их в номере «люкс» отеля.

— Такие апартаменты! — пробормотала она. — У меня нет денег.

— У меня есть. Не беспокойся об этом.

Они забрали вещи, которые Джиллиан и Рик оставляли на хранение. Управляющий с облегчением вернул написанные ею письма и поздравил ее с благополучным возвращением. Он поинтересовался двумя джентльменами, но Бен за спиной Джиллиан предостерегающе покачал головой. Быстро сообразив, управляющий тут же сменил тему, не дав Джиллиан ответить. Затем он лично проводил их в номер.

Бен отложил вещи Рика в сторону и, пока Джиллиан в спальне распаковывала свои вещи, позвонил управляющему, объяснил ситуацию и договорился, чтобы доставили кое-что из его одежды.

Джиллиан знала, что он разговаривает по телефону, но не стала подходить к двери и слушать, о чем он говорит. Судьбу Царицы они не обсуждали. Она устала до изнеможения. Бен сменил правила игры, и она не знала, как ей себя вести. Единственным ее желанием было выспаться. Когда она проснется, то может быть вновь готова к сражению.

В спальню вошел Бен:

— Сегодня поедим в номере. Останемся здесь и отдохнем.

— Что ты обычно делаешь в первую ночь после возвращения? — вяло поинтересовалась она.

— Покупаю бутылку, нахожу бабу и трахаюсь.

— Значит, сейчас ты нарушаешь традицию?

— Ты устала. Я могу подождать.

Она чуть в обморок не упала, услышав это из уст Бена Льюиса. Он насупился при виде ее преувеличенного удивления и, подхватив на руки, отнес на постель.

— Это дело подождет, — сказал он, снимая с нее туфли и ловко освобождая от остальной одежды. — Поспи. Это не совет, а приказ.

— Одна? — удивилась она.

— Если ты действительно хочешь спать, то лежи одна, — велел он, задергивая занавески, и отрегулировал кондиционер. — Я буду в другой комнате.

Джиллиан устроилась на широкой постели. Она буквально утонула в подушках и, перед тем как провалиться в сон, подумала, что наверняка в такой постели Бен будет потрясающе изобретателен. Возможно, она это еще узнает…

Бен заглянул через полчаса, чтобы удостовериться, что она спит. Дыхание ее было ровным и глубоким. Он тихо прикрыл дверь, затем уселся и стал звонить.

На следующее утро, когда они заканчивали завтрак, в номер постучали. Бен открыл дверь и взял у посыльного большую коробку и чемодан.

— Что это? — спросила Джиллиан, входя вслед за ним в спальню, где он поставил их на кровать. «На кровать, — подумала она, — которую так и не использовали по назначению». Прошлой ночью он настоял, чтобы она поспала.

— Чемодан мой, — сказал он. — Я договорился, чтобы мне доставили одежду. А коробка твоя.

Она внимательно посмотрела на нее и уверенно возразила:

— Это не моя коробка.

— Нет, твоя.

— Я ее никогда в жизни не видела.

— Может, ты наконец откроешь эту чертову коробку? — с досадой проговорил он.

Она подняла крышку и вынула содержимое. Это был шелковый костюм, какой светские женщины надевают на ленч: узкая бледно-розовая юбка чуть выше колен и длинный изящный жакет в белую и розовую полоску. Совершенно не деловой костюм. Она прикинула, что он стоил не меньше пятисот долларов. В комплект входили белая блузка, туфли и шелковые чулки.

Она недоумевающе уставилась на коробку:

— Зачем это?

Он положил на кровать свой костюм и продолжал доставать остальную одежду.

— Носить, — отозвался он. — Одевайся.

— Но для чего все это? — настаивала она.

— Не для чего, а для кого. — Он поглядел на часы. — У тебя двадцать минут, чтобы одеться.

— А что будет, если я не оденусь?

— Бога ради, не препирайся, а просто оденься! — заорал он, с каждой минутой нервничая все больше.

Он настоял на своем, и она нарядилась во все новое. Кроме того, он заставил ее воспользоваться косметикой и стоял над душой в ванной, когда она этим занималась.

— Ты меня нервируешь, — пожаловалась она.

— Это я-то нервирую тебя? — возмутился Бен.

— Что ты задумал, Бен Льюис? Я тебя знаю. Ты хитрый и пронырливый.

— Согласен. Но мне не нравится эта помада. Я люблю красную. Намажься красной.

Она бросила нетерпеливый взгляд в зеркало:

— Только не с розовым костюмом.

— А-а, ладно. И как это женщины знают, что с чем?