Наталья Солнцева - Дневник сорной травы

Полноватый мужчина среднего роста, светловолосый, в летнем костюме и темных очках привлек его внимание. От неожиданности Гордеев не сразу узнал в нем профессора Рубена.

«Этот что здесь делает? – удивился Фарид. – Интересно, с кем он оставил своих доберманов?»

Профессор не стал прохлаждаться на платформе и сразу скрылся в вагоне. Том же самом, где, согласно купленным билетам, должны были ехать Гордеев и Анна с мужем.

Еще больше, чем мастер восточных единоборств, удивился адвокат Пономарев. Он тоже решил понаблюдать за публикой и занял подходящее местечко. Он заметил Фарида, тогда как тот не обратил внимания на соседа.

Кого-кого, а профессора Артем меньше всего ожидал здесь увидеть. Присутствие Гордеева адвокат объяснил его тайными взаимоотношениями с Левитиной. Третий не всегда лишний!

«Допустим, Фарид следует за дамой сердца, – рассудил Артем. – А что понадобилось профессору? Впрочем, он же историк. Золотое кольцо просто кишит историческими памятниками. Но за такие деньги… и почему именно в этом вагоне? Совпадение?»

В совпадения бывший сыщик давно не верил.

На платформе появились Салахов с женой. Бизнесмен был необыкновенно элегантен – широкоплечий, подтянутый, в белом костюме, он производил впечатление на дам. Те оглядывались вслед, сожалея, что он не один. Анна Наумовна держала мужа под руку и шла, глядя прямо перед собой. Ее, казалось, ничто вокруг не интересовало. Она была одета в развевающиеся шелка, шляпа с огромными полями и кремовыми розами на боку почти закрывала ее лицо… Если на господина Салахова оглядывались женщины, то на Анну смотрели все, даже милиционеры и носильщики.

Артем проводил глазами супружескую пару. Они зашли в вагон, и адвокат решил, что ему пора сделать то же самое. Но Фарид все еще оставался на платформе, и чутье заставило Пономарева задержаться. Он не пожалел.

Среди пассажиров и провожающих пробиралась дама в длинном розовом платье и шляпе, закрывающей лицо, очень похожая на… Анну?

«Не может быть, – опешил адвокат. – Вторая Анна? Это невозможно! Хотя… Что, если Салахов придумал подмену? Но зачем? Чтобы сбить с толку Фарида? Две Анны – это неожиданно. Какая из них настоящая? Та, что с Салаховым, или эта?»

Пора было занимать места в вагоне. Пономарев подождал, пока это сделает Фарид, и отправился следом. Больше никаких происшествий не было до самого отправления экспресса.

Внутреннее убранство поезда поражало роскошью. Купе, похожие на бонбоньерки, ковры, кожа и бархат, красное дерево, белые цветы в вазах…

– Здесь все точно такое же, как раньше, – заученно сообщил проводник, принесший Артему меню ресторанов и перечень услуг, предоставляемых в поезде. – «Восточный экспресс» возил королей и премьер-министров, кинозвезд и прочих знаменитостей. В нем Эркюль Пуаро расследовал убийства. Здесь все дышит стариной и легендами прошлого.

Когда за проводником с мягким стуком закрылась дверь купе, бывший сыщик прилег на диван и представил своего литературного коллегу. Пуаро ехал в этом поезде, переодевался к обеду в смокинг, пил французское шампанское и применял свой блестящий интеллект для разоблачения убийцы…

Интересно, что бы делал Пуаро, окажись он на месте Артема? Адвокат понятия не имеет, почему и для чего понадобился своему клиенту. Салахов путешествует с женой, но вместе или по отдельности? Какую из двух женщин надо держать в поле зрения? Очевидно, обеих? Что делает в поезде профессор Рубен? Фарид следует за Левитиной в качестве любовника или…

Ни на один вопрос пока не было ответа. Артем надеялся, что со временем ситуация прояснится.

Поезд набирал ход, мягко покачиваясь на старинных рессорах; уютно поскрипывала деревянная отделка, покачивались цветы в вазе, шторы колыхались в такт движению. Все это убаюкивало Артема, приглашая в блаженные объятия сна. Он не заметил, как смежились его веки, дыхание успокоилось, стало ритмичным и глубоким. Ему снились персонажи Агаты Кристи, потом их сменила красавица в восточном одеянии, потом…

Фарид, напротив, находился в непривычном возбуждении. Он тоже заметил «вторую Анну», и это его встревожило. Он любил ясность. В бою он умел усмирить свой страх, но когда не знаешь, кто твой противник, чувствуешь себя неуверенно. Старик Накаяма воспитал в нем стойкость, мужество и хладнокровие, отточил его технику. Все это годится для поединка, но жизнь – дело другое. Она требует напряжения ума…

Перед отъездом Фарид много тренировался, упорно, до изнеможения. Скорее для того, чтобы подавить вспыхнувшую страсть к Анне, чем для отработки навыков. Как боец он достиг совершенства. Его тело опережало рекомендации ума. Воин был спокоен. Но в иной роли Фарид ощущал растерянность. Чего ждет от него Анна? Этого он толком не знал.

Наконец и его сморила усталость, не столько физическая, сколько моральная. Он погрузился в чуткий неглубокий сон… где деревянные панели купе превращались в темные фрески на стенах его афинского дома. Разве у него когда-то был дом в Афинах? Гордеев несказанно удивился. И все же… ему снился Пелопоннес… акрополь и Львиные ворота Микен, сложенные из огромных каменных глыб… финиковые пальмы на побережье, шум олив и кисловатое критское вино… вкус крови и пота на губах, грохот боевых колесниц, натужные удары осадных орудий, свист стрел и лязг мечей… скрип мачты и гул ветра в парусах… женщина в светлом хитоне, машущая ему рукой…

О, Зевс, владыка грозный и великий! Услышь же вопль души!Но нет… напрасны губ сухих движенья…Простерся надо мной бездонный взгляд небес,Над нею же, как прежде, безмятежноПорхает белой бабочкой Любовь…Злодейка смерть пришла, чтоб разлучить влюбленных,И наступает ночь на нас, где гаснут звезды и прячет лик луна,А память унесет забвения река…Скажи, зачем сосуд священный тоскою напоен,А чаша огненная страсти не испита?..

Глава 37

Профессор истории Альвиан Николаевич Рубен отдыхал в своем купе. Поездка на «Восточном экспрессе» стоила немалых денег, но он ни о чем не жалел. Он с детства увлекался необычными вещами. Общеизвестное не представляло для Али, как его называли родители, никакого интереса. Он презирал игрушки и развлекался только у бабушки в Ярославле, целыми днями бродя по огромному деревянному дому, полному скрипа половиц, непривычных запахов и массы чудесных предметов. Тут были старинные иконы, ладанки, сундуки, набитые вышитыми рубахами, тусклыми ожерельями, старыми свечами, пожелтевшими кружевами, мотками ниток и прочими древностями. Но занимательнее всего казался чердак – пыльный, темный, таинственный. Там, среди хлама и паутины, Али откопал несколько стародавних книг в твердых, окантованных медью переплетах.