Синнамон Берк - Благородная разбойница

Ян отскочил с их дороги, когда они свалились обратно на постель. Его так забавлял вид Дрю Джордана, борющегося с обнаженной красавицей, которую он называл своей женой, что он даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему ее обуздать. Он знал, что у Дрю достаточно силы, чтобы в конце концов одержать верх, но Айвори Даймонд была одной из самых красивых женщин, которых он когда-либо видел, а в ярости и совершенно обнаженная, она представляла такое зрелище, от которого захватывало дух.

У нее был также самый цветистый словарь, который только встречался Яну, и она называла Дрю такими гнусными именами, что он никак не понимал, почему Дрю не даст ей кулаком по подбородку, чтобы она отключилась. Выкрикивая оскорбления, она нападала на него, как демон ада, кусаясь, царапаясь и нанося удары. Наручники нисколько не сдерживали ее напора, она просто сцепила пальцы и пользовалась кулаками как дубиной, пытаясь поразить Дрю ударами в висок.

Испытывая все большее нетерпение, Шеф открыл дверь спальни и заглянул внутрь. Ужаснувшись, он вошел в комнату, вытащил из кармана маленькую ампулу с наркотиком и аккуратно нацелившись, вколол его Айвори в предплечье. Она ослабела, потеряла сознание и упала, откатившись в сторону от Дрю.

Дрю взглянул на Шефа и покачал головой:

— Извините. Я думал, что смогу с ней справиться сам.

— Ты глубоко меня разочаровал, — ответил Шеф. — Ян рассказал мне о твоих планах, но, может быть, ты уже передумал жениться на этой… ну, на этой женщине.

Не собираясь допустить, чтобы любимая женщина лежала распростертой на полу, Дрю поднял ее на руки и присел на край кровати. Он задыхался и не сразу ответил:

— Вполне естественно, Айвори была разочарована, узнав, кто я на самом деле.

— Разочарована? — хмыкнул Ян. — Она была в ярости и явно дала понять, что презирает тебя. Тебе еще повезло, что от твоего лица хоть что-то осталось.

Из царапин на щеке Дрю сочилась кровь и капала на голую грудь Айвори. Он почувствовал тошноту и еще крепче прижал ее к себе.

— Дайте мне ключи от наручников и оставьте нас одних, чтобы я мог ее одеть.

Шеф кивнул, и Ян выскользнул мимо него за дверь, прикрыв ее за собой. Сомневаясь, стоит ли оставлять Дрю с Айвори одного, Шеф пододвинул себе кресло и сел.

— Думаю, тебе о многом нужно мне рассказать.

— Позже, когда я буду знать, что Айвори в безопасности.

— Ей не грозит никакая опасность, Дрю. Спайдер — самодовольный ублюдок, но с ним у нас было гораздо меньше хлопот, чем у тебя с ней. Конечно, он еще не знает насчет тебя, а она уже знает. — Шеф нервным движением разгладил складку на своих брюках. — Она будет давать показания против своего отца?

Дрю смотрел, как кровь стекает вниз между грудей Айвори, алая река отчаяния.

— Ни за что, — убежденно сказал он, но вдруг вспомнил о ее сне. — Можете вы выяснить, что случилось с женой Спайдера? Айвори сказали, что у ее матери было слабое сердце, но это вполне могло быть просто подходящей ложью.

— Я посмотрю, что мы сможем выяснить, но ничего не обещаю. — Шеф встал и бросил ключи от наручников на кровать. — Одень ее. Я буду ждать снаружи, но не заставляй меня ждать слишком долго.

Дрю кивнул, но еще несколько минут не мог заставить себя двинуться. Потом, оставив Айвори лежать на кровати, он прошел в ванную, намочил край полотенца и постарался остановить кровь, сочившуюся из щеки. Айвори хотела попасть ему в левый глаз, но наткнулась на щеку, и ее ногти оставили там три кровавые полосы. Шефу следовало бы привести с собой медиков, которые ликвидировали бы ущерб за несколько минут с помощью своих чудесных лучей, но он взглянул в зеркало и решил их не беспокоить. Дрю снова намочил полотенце и вытер кровь с белоснежной кожи Айвори. Они не слишком долго жили в одной комнате, и он не знал, где она держит свое нижнее белье: ему пришлось заглянуть в несколько ящиков, пока он его не нашел. Он снял наручники и надел на нее бледно-голубое нижнее белье и одну из тех серебряных пилотских форм, которые она обычно носила. Это было непросто, но ему наконец удалось это сделать. Он умыл ее, причесал волосы и, нагнувшись, поцеловал. Захватив наручники с собой, он вручил их Шефу.

— Мне они не понадобятся. Куда ее отнести?

— Тебе не нужно делать это самому.

— Я хочу, — повторил Дрю настойчиво.

Шеф воспринимал привязанность Дрю к Айвори как личное оскорбление. Кроме всего прочего, он же был начальником Дрю, и любое отклонение от установленного порядка бросало тень и на него.

— Тебе ни в коем случае нельзя было позволить вовлечь себя в личные отношения с Айвори Даймонд. Это наше основное правило. Как ты мог вести себя так легкомысленно?

Дрю оперся рукой о дверь.

— Поберегите ваши лекции на потом. Я хочу убедиться, что моей жене удобно, и тогда мы поговорим.

— Больше нет никакой необходимости в этой странной фантазии, — возразил Шеф чопорно, и Дрю подумал, а трогала ли вообще когда-либо его сердце любовь. «Вряд ли», — решил он, и не стал говорить ему о счастье взаимности.

— Мы не так уж не подходим друг другу, как вы думаете. Она необыкновенная женщина и талантливая художница. Я собираюсь остаться с ней.

Шеф раскрыл глаза от удивления:

— Такая неуместная преданность — это просто абсурд. Но мне кажется, ты скоро устанешь навещать ее в тюрьме. Женщины могут годами гадать мужчину, пока он отсидит свой срок, но мужчины никогда не проявляют такой же преданности. Мы напрасно теряем время. Если ты больше никому не доверяешь отнести ее на корабль, тогда просто перекинь ее через плечо и неси сам.

Вместо того чтобы последовать совету шефа, Дрю осторожно поднял Айвори с кровати и понес ее на руках нежно, как спящего ребенка. Он остановился в дверях и окинул взглядом комнату.

— Я хотел бы забрать кое-что из ее вещей, — сказал он Шефу.

— Сделаешь это позже.

Дрю осторожно, чтобы она не ударилась о косяк, вынес Айвори в коридор.

— Куда вы забираете ее теперь?

— Пока что на корабль для заключенных, потом ее будут держать в штаб-квартире Конфедерации. Это будет процесс века, Дрю, и ты будешь главным свидетелем.

Вместо гордости Дрю почувствовал только невыносимую печаль. Он знал, что операции Спайдера с оружием угрожали существованию каждой мирной колонии, но Айвори была художницей, она не угрожала никому. Он взял ее поудобнее, входя в лифт.

— У вас будет полно свидетелей, — пообещал он. — Не будет никакой необходимости в том, чтобы я давал показания.

— Это было очень трудное задание. — Шеф сменил тон на примирительный. — Через несколько дней ты почувствуешь себя по-другому.

Дрю коснулся локонов Айвори губами.