Елена Арсеньева - Час игривых бесов

Конечно, она совершает смертный, незамолимый грех против бога Шейпа, но ладно уж, учитывая те стрессы, которые перенесла сегодня... Нужен бы еще какой-то транквилизатор. Ах, какая жалость, что нет любимых творожков! Зато есть сгущенка.

Открыла банку. Ох, какая вкуснота!

Однако транквилизаторы сегодня как-то плохо действовали. Алена съела все, что отрезала, да еще и четверть банки сгущенки, но тревога ее не оставляла. И как ни убеждала она себя, что главное – с Игорем все в порядке, а остальное переживаемо, тяжесть с души не уходила.

Подумала-подумала – и откромсала еще сыру, очистила еще одно яблоко... С надрывным, обреченным, осуждающим вздохом поднесла ко рту полную ложку сгущенки, и тут зазвонил телефон.

Алена сняла трубку.

– Елена Дмитриевна?! – Мужской голос, накаленный добела.

Голос Льва Муравьева!

– Ой, Лев Иванович, добрый день, как хорошо что вы позвонили, а у меня мобильный разрядился, представляете? Я пока до нормального телефона добралась, вам позвонила, а вы уже уехали.

– Перестаньте врать! – проскрежетал Муравьев. – Почему вы все время врете? И вдобавок забываете собственное вранье! То говорите, что вам надо срочно позвонить кому-то, то телефон у вас, видите ли, разрядился... Морочили нам голову с этой Омелиной!

– Я ничего никому не морочила! – обиженно воскликнула Алена – и онемела.

Муравьев-то звонил сейчас по городскому телефону, вдруг дошло до нее. По домашнему! По тому самому, который прослушивался неизвестными людьми, подсадившими в трубку «жучок»!

Да почему неизвестными? Нетрудно догадаться, кто это мог быть. Наверняка все устроили Гнатюк и его спутник, с которым Гном приходил к Алене в тот вечер, когда оставил ей начало истории Саблина и аванс. Отключение электроэнергии каким-то хитроумным способом было, конечно, устроено ими нарочно для того, чтобы без помех, без осложнений с охраной попасть в квартиру писательницы до ее прихода и внедрить в ее телефон это поганое насекомое. Как открыли дверь? Да ну, для такого человека, как Гном —Гнатюк с его преступным прошлым, это семечки, конечно, сущие семечки. Таким образом прослушивались все ее разговоры – и прослушивается этот, с начальником следственного отдела городского УВД!

– Лев Иванович! – возопила Алена. – Я вас ужасно плохо слышу! У меня последнее время вообще связь барахлит. Скажите мне ваш мобильный – я вам сразу же перезвоню, сию минуту!

– Ну уж нет, этого вы не дождетесь! – рявкнул Муравьев. – Мобильного моего я вам не дам! Зачем? Чтобы вы в любое время дня и ночи могли мне позвонить и опять начать морочить голову, как морочили с Галкой?

– С какой галкой? – прошептала Алена, которой показалось, что у ее собеседника от злости поехала крыша. Причем поехала с громким скрежетом!

– С какой, с какой! Мы так между собой Омелину звали, когда она в наших розыскных ориентировках возникала – опять, мол, Галка прилетела. Она же Галина, как вы не понимаете? Галина, Галка. Но это к делу не относится. Мы побывали у Туманова примерно через полчаса после вашего безумного звонка. Я немедленно отправил бригаду. И сам Туманов, и его мамаша описывали мне какую-то другую женщину, к Омелиной никакого отношения не имеющую. Хотя да, они подтвердили, что документы у нее были именно на Омелину, однако внешность никак не подходит к Галке. Та была необычайно обаятельна, а эта, сказали они, производит отталкивающее впечатление. Мы договорились, что, если эта женщина снова у них появится, они нам немедленно позвонят и постараются ее задержать до нашего прихода.

Эта женщина! Эта женщина, судя по всему, сообщница того человека, который установил на телефон Алены подслушивающее устройство! Возможно, они сейчас оба-два сидят рядком где-нибудь на диванчике и по одним наушникам внимают откровениям Муравьева!

Господи, и этот человек работает в милиции! Да он не имеет понятия о конспирации, об осторожности, о том, что можно болтать по телефону, а чего нельзя...

Трубку бросить, что ли?

– Теперь вот что скажите, Елена Дмитриевна. Почему вы подняли тревогу, когда увидели эту женщину вместе с ее «Ауди»?

Ну, предатель... Вот язык, а? Не язык, а сущее помело!

Если бросить трубку, он перезвонит снова. И злить его нельзя!

– Лев Иванович, я... извините, я не могу сейчас с вами разговаривать. Извините, бога ради! Мне... в дверь звонят. Это сантехник пришел. У меня протечка, я соседей заливаю. Я не могу больше разговаривать! Скажите ваш...

– Ничего я вам больше не скажу! – злобно буркнул Муравьев и швырнул трубку. Было слышно, как она грохнулась, ну а потом раздались гудки.

Алена прижала трубку к виску и зажмурилась.

Да, это все круто, просто баснословно круто!

Теперь та женщина, кто бы она ни была, Моська или Галка Омелина, подробнейшим образом осведомлена о...

Секундочку! Галка?

Галка?!

Алена швырнула трубку на рычаг и понеслась к компьютеру. Включила его. Пока он нагревался, нетерпеливо топталась у стола, бормоча:

– Ну скорее, скорее, грузись, железяка несчастная!

Наконец загрузился рабочий стол. Так, скорее Outlook Express открыть... ну где это, где?..

Вот! [email protected] Электронный адрес, с которого приходили файлы с историей Саблина.

Galka.n.om... Многоумная писательница Дмитриева решила, что это galkan. Да какой, к лешему, galkan?! Ты на первые буквы посмотри, вот же они: galka.n.om. Ну и какая выписывается аббревиатура?

G.n.om! Гном, вот какая.

Еще один гном...

Да, если дело пойдет такими темпами, скоро, такое впечатление, их наберется искомое число «семь». Ну а роль Белоснежки все-таки будет исполнять, такое ощущение, писательница Дмитриева!

Алена вспомнила, как несколько лет назад она подарила на день рождения Инниному сыну Кирюшке кассету с диснеевским мультиком «Белоснежка и семь гномов». Кирюшка этот фильм обожал и немедленно заставил поставить кассету. Среди его гостей была дочка Инниной подруги, кудряшка лет пяти, которая смотрела мультик первый раз. Злоключения Белоснежки произвели на нее такое впечатление, что в особенно острый момент она вдруг закричала со слезами в голосе:

– Девочка, девочка, беги, а то они тебя поймают!

Может быть, этот совет исполнить Алене Дмитриевой?

Пока не поздно?

Вопрос только, от которого из гномов бежать?

Гнатюк – Гном, и Омелина – тоже. Галина Николаевна... Галина...

Галина?! Или Алина?

– Матушка Пресвятая Богородица! – пробормотала Алена почти с восхищением. – Ну и дела!

Она вызвала на экран файл с заказным романом и принялась шарить курсором по тексту.

Алина... ее неземная красота... Галина... ее невероятное обаяние...

Вот он, тот эпизод, в котором Саблин нашел дискету с описанием преступлений Алины и пытается ее открыть, пытается угадать пароль. «Пароль состоял из четырех букв. Я мог гадать до бесконечности, но, словно ведомый некой высшей волей, я набрал на клавиатуре слово, которое первым пришло мне в голову, когда я только увидел моего покровителя, – и понял, что угадал. Защита была снята».