Восьмой Артефакт - Tomok0
Это было так хорошо, что не хотелось ничего говорить и даже шевелиться. Она лежала на нём, уткнувшись лицом в грудь, тяжело дышала и чувствовала, как он легко перебирает руками её волосы, упавшие на спину.
Он повернулся, и она оказалась лежащей на боку, а голова на его руке.
— Я сейчас вернусь, — проговорил он ей, вытаскивая руку из-под неё, и она кивнула. Драко встал и направился в ванную комнату. Сразу же послышался мерный звук льющейся воды, который усыплял и убаюкивал.
«Нужно отправляться домой, — возникла мысль в голове. — Я сейчас буду собираться». Но вдруг навалилась усталость за целый день, глаза закрылись сами собой, и она заснула.
Когда Малфой вернулся в спальню, обнаружил крепко спящую Гермиону в своей кровати. Он довольно ухмыльнулся, осторожно вытащил одеяло и укрыл её, нырнув в постель рядом с ней. Осторожно, чтобы не разбудить, он привлек её к своей груди.
***
Гермиона почувствовала какое-то стеснение в движениях, когда попыталась повернуться. И вдруг она резко открыла глаза, вспомнив, что не у себя в кровати, а в постели Драко Малфоя.
«О нет, как же это я так заснула? Который час?»
Она беспокойно шевельнулась, чувствуя, как его дыхание колышет её волосы, а рука собственнически обхватила талию под одеялом. В комнате было темно, и она совершенно не представляла, сколько сейчас времени.
Гермиона осторожно попыталась выбраться из его объятий, но вдруг его рука напряглась, крепче притягивая её к себе:
— Даже не думай, — прозвучал его сонный голос.
— Но, Драко, мне пора…
— Нет, — прозвучало очень твердо, и для большей убедительности своих слов он переплёл их ноги под одеялом. — Спи.
Она обречённо замерла, подумав, что нет ничего страшного в том, чтобы остаться у него на ночь. Хотя такое быстрое развитие событий немного волновало её, но она решила, что у них вообще всё развивается не так, как по её представлениям, должны развиваться обычные отношения, поэтому… к глубоководному гриндилоу всё это. И она заснула, ощущая защищённость и умиротворенность в его руках.
***
Утро медленно прокрадывалось в полумрак спальни и отгоняло сон. Гермиона открыла глаза и потянулась. Её по-прежнему прижимала к себе рука Драко, и она попыталась незаметно выскользнуть, но он что-то промычал сквозь сон и сгрёб её в охапку, не отпуская.
— Нет, — он даже не открыл глаза.
— Драко, я просто в душ! — она даже усмехнулась его нежеланию отпускать её. — Я не сбегу, честное слово!
Он приоткрыл глаза, пытливо глядя на неё.
— Если сбежишь, клянусь Мерлином, я переоденусь в звериные шкуры, как ты говорила тогда, перекину тебя через плечо и приволоку сюда насильно, — он ухмыльнулся, отпуская её и переворачиваясь на спину.
Она засмеялась, и подхватив валявшееся на полу полотенце, завернулась в него и устремилась в душ. Но не успела она войти под бодрящие струи тропического душа, как дверь распахнулась, и Драко как ни в чем ни бывало зашёл к ней в душ, сходу давая волю рукам и своим бесстыдным губам. Гермиона даже потеряла дар речи от такого нахальства, а он шептал:
— Ты не захотела вчера принять душ со мной… — Его рука отбросила с шеи её мокрые пряди волос. — Но я покажу тебе, что это может быть очень… — Его губы впились в её шею. — Приятно…
Упругие струи душа стекали по их телам, посылая возбуждающие вибрации через кожу. Гермиона почувствовала, как его член упирается ей в живот, и провела рукой по его телу вниз, обхватывая его ладонью, и делая легкое движение сверху-вниз. Он выдохнул с утробным рычанием, подхватил её под бедра, чтобы она обвила его ногами, развернулся и усадил на выступ в стене…
Через полчаса они, весьма довольные друг другом, вышли из душа, и начали одеваться. Драко вдруг щёлкнул пальцами, и возник Дирк.
— Дирк, подавай завтрак, пожалуйста.
— Будет сделано, хозяин. — Эльф с тихим щелчком исчез.
— Мог бы подождать, пока я оденусь! — Гермиона сидела, прикрывшись блузкой. Малфой удивлённо взглянул на неё:
— Но это же домовой эльф, им всё равно, в каком виде хозяин.
— Ты не его хозяин, а работодатель. — Она торопливо застегивала блузку.
— У каждого свои недостатки, — пробормотал Малфой, ухмыльнувшись, влезая в футболку и домашние штаны.
Они спустились в каминный зал, где уже был накрыт завтрак. Когда Гермиона едва пригубила чашку кофе, Драко внезапно сказал:
— Мои родители приглашают нас через неделю на ужин в свой дом, в мэнор.
Гермиона чуть не поперхнулась:
— Ты сказал им… о нас?
— Да, — он уверенно встретил её взгляд.
— И как они отреагировали? — Гермиона не могла понять, чего было больше в её ощущениях от этой новости — страха или удивления.
— Не беспокойся. — Он бесшумно поставил чашку на блюдце. — Они нормально отреагировали.
— Но… — Гермиона недоверчиво смотрела на него. — Тебе не кажется, что ты… мы слишком торопим события?
— Нет, — он прямо смотрел на неё. — Я же сказал тебе сразу, у меня серьёзные намерения.
Гермиона нервно сглотнула и потупилась.
— Прекрати себя накручивать, это ни к чему тебя не обязывает. Просто это будет значить, что моя мать перестанет рекламировать меня дочерям своих подруг.
Она кивнула, раздумывая над его словами. Гермиона не ожидала, что события будут развиваться с такой скоростью. Это немного пугало и вызывало чувство неуверенности. Она взглянула на него: Драко внимательно следил за её реакцией.
— Тебе это не нравится? — спросил он.
— Не то чтобы не нравится… — Она набралась духу и сказала: — Меня немного пугает такое быстрое развитие наших отношений. Ещё неделю назад мы… только начали встречаться, а сегодня ты уже зовёшь меня на встречу с родителями.
— Ах, вот в чем дело, — он пожал плечами. — Если ты против…
Гермиона вздохнула:
— Если для тебя это важно, я пойду. Просто… меня напрягает даже больше место встречи, чем они сами. Не знаю даже, как объяснить.
Он кивнул.
— Ты не узнаешь мэнор. Там давно всё переделали. Родителям, знаешь ли, тоже мало приятного доставляло постоянное напоминание о том, что творилось в большом зале.
Она молчала.
— Я буду рядом, — сказал он, и от этих простых слов стало как-то легче.
Гермиона засобиралась домой, чтобы успеть на обед с родителями. На мгновение она подумала, не позвать ли с собой Драко, но… Она совершенно точно пока не была готова к таким резким переменам. Родители её только смирились с тем, что она рассталась с «милым мальчиком Роном»,
