Анна Малышева - Ночь опасна

— Как обычно, чуть лучше, чем в прошлом году, — удивился Николай. — А что?

Теща никогда не интересовалась его бизнесом и не отличала дубовой доски от ламината. Ее неожиданное любопытство очень озадачило зятя. Но он еще больше поразился, когда Инесса Павловна подала ему совет — не рисковать, пряча пачку денег в таком ненадежном хранилище, как стенной шкаф.

— Воры туда лезут первым делом, — напомнила она. — Ты бы подумал об этом… Я на эти деньги не зарюсь, но жалко будет, если пропадут. Это же трудовые, не ворованые!

— Постойте, Инесса Павловна! Вы о каких деньгах говорите? Я никогда не клал их в шкаф!

Она достала с опустевшей полки сверток в черном целлофановом пакете и протянула зятю.

— Я заглянула, думала, там какие-то вещи. Оказалось, доллары. Все-таки подумай над моими словами! Я их не искала, но вот — сразу наткнулась…

Он взял сверток, развернул обертку. У него в руках оказалась пачка стодолларовых купюр. Просмотрев её, Николай убедился, что там было около тридцати тысяч. Инесса Павловна продолжала что-то говорить, но он уже не слушал.

Он никогда не приносил в дом такой суммы «на мелкие расходы». А если бы принес, то ему бы и в голову не пришло прятать деньги в шкаф.

— Где вы, говорите, это нашли? — резко спросил он, перебив тещу.

Та показала. Пачка хранилась на полке, где Нина держала свое нижнее бельё. Николай никогда в жизни там не рылся.

Глава 17

Подушка пахла сладко и незнакомо — по ней расплескалась волна темно-рыжих волос. Олег тихонько дотронулся до них. Тамара не услышала — она уже спала.

Рядом на столике лежали ее очки — она сняла их так порывисто, что не успела положить в очешник. Если они случайно упадут и разобьются, то назавтра их обладательница окажется почти слепой. Олег подумал, что нужно встать и переложить их подальше от края, но не было сил.

— Что? — переспросил он, склоняясь над нею. Ему показалось, что Тамара что-то сказала. Но она лишь слегка шевельнулась во сне, повернув к нему лицо.

Она не смыла косметику, сразу уснула. Вокруг глаз размазались зеленоватые тени. «Похожа на русалку, — подумал Олег. — Хорошо, что я ничего ей не рассказал, иначе бы она разволновалась. А сейчас так спокойно спит!»

Курьер из издательства приехал в его отсутствие. Тамара приняла его и обещала передать книгу по назначению. Потом Олегу звонила какая-то женщина — Тамара сняла трубку, заговорила с ней, но толку не добилась. Вместо того чтобы представиться, женщина принялась расспрашивать, с кем говорит. Казалось, она была встревожена.

— Это мама или сестра, — объяснил Олег. — Нет, скорее сестра. Мама бы обязательно представилась. И вообще, была бы рада твоему появлению.

— Почему?

— Она все пытается меня женить, — признался он. — До сих пор переживает, что я когда-то развелся.

— А, так мы с тобой члены одного клуба, — засмеялась Тамара. — Нужно было сказать, что я твоя невеста?

Они перебрасывались шутками на эту деликатную тему, и Олег не ощущал никакой неловкости. Скорее он растерялся накануне, когда она впервые у него заночевала. А теперь — ничуть. Он полностью сосредоточился на своем предприятии с Семеном Федоровичем, и, когда Тамара неожиданно подошла вплотную и заглянула ему в глаза, он даже не сразу понял, чего она от него хочет. И только почувствовав нежное тепло ее губ, безмолвно обругал себя дураком.

Она больше не вспоминала своих прежних упреков, не говорила о том, как быстро возлюбленный забыл Нину. Олег не искал в ее поведении логики — ее не было, а если была, то он все равно не смог бы ее постичь. Он не задавал вопросов, и она ни о чем не спрашивала. Только поздно ночью, когда они лежали обнявшись, Тамара очень тихо сказала то, отчего ему сразу захотелось отодвинуться.

— Как страшно, — произнесла она.

Уже вторая женщина приходила к нему, ища помощи и защиты. Только поэтому? Олегу не хотелось так думать. И особенно не хотелось проводить между ними параллели. «С ней ничего не должно случиться, я этого не допущу!» — думал он, вдыхая запах ее волос. И думал, что скоро привыкнет к этому запаху, почти перестанет его замечать, но пока это внове, тревожит и возбуждает. «Тамара ничего не сделала и вообще тут ни при чем. Она права, что решила остановиться, спрятаться. Не стоит идти в хранилище, ни к чему задавать вопросы. Сегодня я сделал все, что мог. Если книгу не найдут — значит, это просто-напросто конец истории. И наверное, начало новой… Если Тамара не сбежит от меня, как только перестанет бояться».

Раньше она казалась ему смелой — иногда даже чересчур смелой. Особенно его раздражало, что она все-таки вынудила его пойти к следователю. В награду он получил сцену странной ревности от самой Тамары и оскорбления от секретарши Николая. А будет ли из этого какой-то толк…

Утром следующего дня, когда Тамара открыла глаза и повернулась к нему, Олег убедился, что смелой его подруга вовсе не была.

Она обняла его, спрятала лицо у него на плече и шепнула почти те самые слова, с которыми уснула:

— Я жутко боюсь.

— Опять? — огорчился он. — Прямо с утра? И чего ты боишься на этот раз?

Она вздохнула — будто кто-то пощекотал ему шею перышком:

— Боюсь все время. Знаешь, если бы ты не оставил меня здесь, я бы натворила кучу глупостей. Сбежала бы к родителям, например. А меня бы там могли найти.

— Не хочешь узнать, что творится у тебя дома?

Она очень даже хотела это знать. Но пойти туда —

ни за что! Тамара сразу отвергла такое предложение. Олег пояснил, что она неверно его поняла — он сам собирался туда съездить и хотя бы взглянуть на входную дверь.

— Нет, нет. — Тамара отодвинулась и села на постели, нервными движениями собирая в узел спутанные волосы. — Тебя выследят. Я уверена, что за всеми нами следят.

— За кем — за всеми?

— За тобой и мной, за мужем Нины и за Валерой. И все из-за этих проклятых карт! Если бы можно было от них избавиться!

Она нисколько не сомневалась, что Маша тоже боялась этих проклятых листов пергамента. Иначе почему ни слова не сказала о том, что прячет их в шкафу?

— Значит, боялась, что я не позволю. Бедная… Ей немного было нужно, чтобы испугаться, а тут такое! Я уверена, она предчувствовала, что с ней случится несчастье. Потому и выразилась так странно в то воскресенье. Она никуда не собиралась уходить из дома. Да ей и некуда было идти — разве что ко мне, но она бы не захотела меня стеснять. Нет, она имела в виду, что скоро умрет… А карты спрятала у меня в самый день своей гибели. Олег изумленно на нее взглянул:

— Почему ты в этом так убеждена?

— Зачем же она заходила? — ответила Тамара вопросом на вопрос. — Она держалась так странно, как будто сама не понимала, зачем пришла. И ничего толком не сказала, не захотела подождать, когда уйдет мой ученик. Думаю, тогда-то она и спрятала карты в шкаф.