Каролина Беркут - Свето во мраке

Чёртовы медики! А так всё удачно складывалось!

Серое мрачное утро распахнуло свои туманные объятья. Сквозь тяжелые серые тучи не пробивалось ни одного солнечного лучика. Все вокруг казалось, не чётким, смазанным.

— Тяжёлая ночка, — Эрик стоял на пороге больницы, наблюдая, как город медленно наполняется красками, пробуждаясь после долгого сна. Потухали светящие всю ночь вывески витрин, гасли причудливые старинные фонари, что так ярко горели у их больницы ночью. На дорогах снова замелькали двухэтажные красные автобусы.

Габриэлла натянула на себя просохшую куртку без верхних пуговиц. Они остались где-то там, на месте преступления. Небольшая цена за спасение от отморозков. Она ещё легко отделалась — пуговицами. Джеку досталось гораздо посерьёзнее.

— Да, — согласилась девушка, оборачиваясь к Эрику Дугласу. — Та ещё ночка. — Она то и дело старалась скрыть зевоту. Не получалось. Её занятия в колледже начнутся через час. Можно не бежать, а просто пройтись по лужам, рассматривая запертые магазинчики с тёмными витринами и своё отражение в них. В семь утра все магазины ещё не работают. Хоть по утрам Лондон и шумел, словно улей. Дороги начинали заполняться машинами, люди куда-то шли, торопились, толкались в автобусах. И Габи нравилось идти утром в толпе спешащих людей. Чувствуешь себя частью живого организма.

— У тебя прекрасно выходит ассистировать, Габриэлла. — Прервал её вялые мысли Док. — Из тебя получится блестящий хирург, — Эрик улыбался, с гордостью глядя на девушку.

— Спасибо мистер Дуглас.

— Ты не побоялась держать в человеческом теле тампон. Вы ведь ещё не проходили практику в своём колледже? Верно?

— Я всё время наблюдала, как это делаете Вы. — Ответила Габи. — Вы прекрасный учитель.

— Знаешь, что значит быть хирургом, Габриэлла? Это значит взять в руки скальпель и не бояться сделать человеку больно, — философски изрек главный врач. — Это значит иметь смелость разрезать человеческое тело, живое, горячее. Истекающее кровью. А потом заново зашить. Чтобы пациент и дальше мог жить здоровым. И ты не боишься это делать. Не многие юные девушки на такое способны. Ты далеко пойдёшь, Габриэлла.

— Я всегда хотела помогать людям. — Согласилась Габи. — И у нас, у врачей, есть множество приспособлений для этого: антибиотики — от инфекций, снотворное — для обезболивания, скальпели — чтобы делать больно во благо. С таким арсеналом можно многое.

Эрик только усмехнулся, продолжая как-то странно смотреть на неё.

К больнице подъехала служебная полицейская машина. Из неё вышел низенький полный мужчина, и размахивая блестящим жетоном, произнес:

— Полиция Скотланд-Ярда. Комиссар Майк МакКаллен, — голос у него был очень скрипучий, резавший слух. — Мне необходимо увидеться с Джеком О'Ниллом, чтобы взять показания. В какой он палате?

— О'Нилл без сознания, — ответил Эрик Дуглас. — Как только пациент очнётся, я дам вам знать, Комиссар. А пока ничем не можем помочь. — Эрик развёл руками.

— Я могу дать показания! — Вставила Габриэлла. Она и так собиралась идти в участок после занятий. — Это я вызвала полицию вчера вечером.

Лицо доктора Дугласа вытянулось от удивления. Что могло связывать того раненного мужчину и Габриэллу? Причем тут полиция? Когда она её вызвала и почему, чёрт возьми?

— Очень хорошо. Вы мисс Бартон? Верно? Тогда пройдёмте со мной. — Лицо Майкла МакКаллена было непроницаемо. — Где мы можем поговорить наедине? Мне нужно задать Вам несколько вопросов. Ничего не бойтесь, я задержу Вас не на долго.

Когда они оказались в пустой медсестринской, Майкл достал блокнот, и принялся задавать свои вопросы.

Габриэлла сидела на лекции, отчаянно стараясь скрыть зевоту. Ничего не получалось. Была лекция по психологии, долгая, монотонная. Габи пыталась слушать, но слова лектора растворялись в тумане её сознания. Девушка то и дело вспоминала лицо Джека. Его суровые черты казались ей самыми красивыми. Впервые в жизни она обратила внимание на мужскую привлекательность, раньше это её никогда не интересовало. Габриэлла с чего-то подумала, что её имя очень похоже на имя золушки (Cinderella). Да и образ жизни соответствует. Работа, работа и работа. И вот, на горизонте показался прекрасный принц, смелый, отважный. Готовый рисковать своей жизнью ради неё. Только не очень романтичный. Что он ей тогда сказал? «Пошла отсюда, живо». Не те слова, что обычно говорят прекрасные принцы. Ну, да ладно. Возможно, когда он придёт в себя, то будет не таким грубым. Девушка очень сильно на это надеялась.

— Габи, проснись, лекция уже закончилась. — Габриэлла почувствовала, как её трясёт за плечо подруга Марта. — Просыпайся, соня.

— О Боже, что я пропустила? — Габи никогда не спала на лекциях. Она ходит сюда для того, чтобы выучится на врача, чтобы получить знания, а не просто ради корочки.

— Профессор описывал разные примеры того, как правильно общаться с родственниками умершего в больнице пациента. — Ответила Марта. — Не ты одна спала на лекции. Нудная тема.

Габи так не считала.

— Ты дашь мне свой конспект? — с надеждой спросила она.

— Конечно. Только я мало что записывала в него.

Позже, вернувшись домой и приняв душ, Габи выделила себе четыре часа на сон. Потом у неё смена в кафе. Упав на диван, она снова закрыла глаза, и перед её взором появилось лицо Джека. Суровый подбородок, впалые щёки, покрытые недельной щетиной, губы правильной формы, и глаза. В его серые глаза Габи могла бы смотреть долго-долго. Ещё раз представив себе его взгляд, девушка подумала, что у него глаза охотника. Внимательные, жестокие. Так самодовольно может смотреть только сильный, смелый, уверенный в себе мужчина. Такой, идёт к поставленной цели любой ценой. И от этих мыслей Габи стало душно. Да что это с ней? Что ты вообще о нём знаешь? Может быть у него семья, жена и трое детишек, а ты мечтаешь смотреть в его глаза! Глупая, выбрось всё это из головы.

Не получалось.

В кафе этим вечером девушка была рассеянной, все её мысли снова и снова возвращались к Джеку. Пришел ли он в себя? Не стало ли ему хуже? Не начался ли перитонит или еще какой-нибудь воспалительный процесс?

В глубине души она понимала, почему Джек вызвал у неё такой буйный интерес. Смелость — Это раз. Не каждый кинулся бы ей на помощь. Один, против троих. И он знал, что может не справиться с нападавшими арабами, и поэтому отослал ее прочь.

Внешность — это два. Джек был необыкновенно привлекательным. Его лицо, несмотря на небритость, сложно было забыть. Губы правильной формы, широкий упрямый подбородок. Нос правда был большеват, и судя по всему когда-то давно даже сломан. Но это совсем не портило его внешность. Скорее наоборот.