Лоис Гилберт - Без жалости

Замедленный ритм жизни в доме подчеркивало громкое тиканье настенных часов да глухое урчание собак, спавших на ковриках в гостиной и на кухне. Толстые деревянные стены и сложенный из серых валунов большой камин, который напоминал мне часового, даже сейчас создавали у меня устойчивое ощущение безопасности и защищенности от превратностей жизни.

Как всегда, обстановка дома подействовала на меня успокаивающе. Я задышала полной грудью и стала смотреть в окно на подернутый рябью пруд.

Белые стены дома особенно привлекательно выглядели со стороны. Подъездные дорожки были вымощены булыжником, а по берегу пруда и вокруг дома росли столетние ивы. Строение венчал шпиль, который был виден за несколько миль до усадьбы.

Поля вокруг дома, осенью палевого цвета, в некоторых местах были огорожены. Пригорок среди полей, на котором стоял дом, придавал зданию еще более величественный вид, и оно казалось сказочным замком, бог знает каким ветром занесенным в эту американскую глубинку.

Все, кто видел дом в первый раз, неизменно им восхищались.

Восхищение, однако, сменялось недоумением, когда гости входили внутрь. В доме было темно, а его интерьер — за исключением, быть может, комнаты Райана — носил на себе следы разрушительной работы времени и жучка-древоточца. Местами в доме было грязновато, а старая мебель представляла собой пестрое собрание всех времен и народов. В гостиной над каминной полкой висела побитая молью оскаленная голова медведя, а тяжелые длинные шторы из красного бархата напоминали старый театральный занавес. На стеллажах вдоль стен располагалось не меньше тысячи затрепанных книжек, а также многочисленные периодические издания, среди которых можно было обнаружить старые подшивки журналов «Лайф» и «Нэшнл джиографик».

Офис и хирургический кабинет Райана, пристроенные к задней части дома, выглядели по сравнению с остальным комплексом неорганично. Райан делал все сам на скорую руку и из дешевых материалов, поскольку не знал, сколько времени ему придется провести на ферме. Тем не менее спальня Райана была чистой и светлой, обставлена дорогой мебелью ручной работы из ценных пород дерева.

Райан разлил кофе по кружкам и одну из них протянул мне.

— Стало быть, ты не узнала того человека?

— Нет, не узнала.

— В любом случае это чрезвычайное происшествие. Вот будет фокус, если в конце концов выяснится, что мы знали убитого.

— Это было ужасно, Райан. — Я обхватила кружку обеими руками, чтобы согреть пальцы. — Но самое главное, что убийца все еще здесь, в наших краях.

— Кто знает? Может, он уже за тысячу миль от этого места.

— Ты в этом убежден? — спросила я.

— Во всяком случае, мне бы очень хотелось в это верить. — Райан скупо улыбнулся мне. — Может, не будем посвящать бабушку во все детали?

Я покачала головой. Эмили Энн Макбрайд было семьдесят пять лет, она родилась на ферме, и мы оба знали, что малейшая попытка умолчания с нашей стороны будет воспринята старушкой как личное оскорбление и удар по раз и навсегда установленным ею железным стандартам того, что называется хорошим тоном.

Бабушка вставала поздно, и я была рада, что звон коровьего колокольчика ее не разбудил.

«Пусть поспит еще немного», — решила я. Но как только я об этом подумала, вошла бабушка и неслышно, как туман, заскользила по кухне. У меня не было ни малейшего представления, сколько времени она простояла в дверном проеме и что слышала из нашего с Райаном разговора.

У бабушки было красивое лицо, на которое годы наложили отпечаток в виде глубоких характерных морщин, придававших ее чертам выражение абсолютно уверенного в себе человека, что, в общем, соответствовало истине. В бабке было почти шесть футов, и свой высокий рост, равно как и рыжие волосы — наследие наших далеких предков, шотландских горцев, — она передала всем остальным здравствующим ныне Макбрайдам, включая самую юную представительницу клана, Эми. Светло-голубые глаза бабушки, как у бесстрастного натуралиста, подмечали каждую мелочь происходящего у нас на ферме.

Ее седые редеющие волосы свободно струились по спине, и лишь на затылке их перехватывала маленькая голубая эмалевая заколка. Бабушка носила длинное зеленое шелковое кимоно, держалась абсолютно прямо и вид имела величественный — даже на кухне. Одевалась она всегда очень хорошо, отдавая предпочтение кашемиру, шелку, чистой шерсти и тонкому хлопку. В данную минуту выглядела она так, будто проснулась уже несколько часов назад.

— О чем это вы тут шепчетесь? — спросила она.

Несмотря на возраст, голос у нее был звучный и мелодичный, речь же была поставлена так, что невольно наводила на мысль о полученном в молодости хорошем воспитании и состоятельных предках. Ее отец владел в Итаке несколькими доходными домами, и бабушка росла в окружении слуг, а образование получила в частной школе и в Корнельском университете. Услышав ее голос, люди до сих пор оборачивались, чтобы взглянуть на человека, чьи уста могли издавать такие чарующие звуки.

— На тропе, что ведет к водопаду, лежит мертвец, — объявила я.

Бабушка громко рассмеялась.

— Это абсурд.

— Мне не до шуток. В лесу лежит труп.

— Глупости, — отмахнулась бабушка, доставая из кухонного шкафа чашку. Бросив на Райана вопросительный взгляд, она сказала: — Этого не может быть.

— Боюсь, это правда, — произнес Райан.

— Это ты его нашла? — спросила бабушка, озабоченно посмотрев на меня.

— Да.

— Бог мой, Бретт! — Бабушка подбежала ко мне и заключила меня в объятия.

Я усилием воли подавила желание приникнуть к бабуле всем телом и разрыдаться. Ну почему, спрашивается, этот мертвец так сильно затронул мои чувства? Я никак не могла забыть остекленевшего взгляда его мертвых глаз. Он вызывал у меня почти сверхъестественный ужас.

— Мне так жаль, детка, что ты все это видела, — сказала бабушка.

— Ничего, я в порядке.

— Вы уже позвонили Дэну?

Первым откликнулся Райан:

— Это я ему позвонил. Только что. Он вот-вот приедет. Разумеется, вместе с ним прикатит судмедэксперт и куча полицейских.

Бабка закатала рукава кимоно.

— В таком случае я поищу кофейник побольше. Как думаешь, дюжины чашек хватит, чтобы утолить их жажду? Сколько, ты сказал, их приедет?

— Это, знаешь ли, вовсе не светский визит, — заметил Райан.

— В любом случае на чашку времени у них хватит. Дэн любит кофе.

Бабушка стала доставать посуду, и в это время на кухню вошла Эми, облаченная в спортивные брюки и свитер. Усевшись за стол, она с рассеянным видом поглядывала в окно на палевые осенние поля.