Найо Марш - Убийство по-римски

— Меня не удивляет, что вы не склонны возобновлять наше знакомство, мистер Грант, — начал Мейлер. — Я, наоборот, вас разыскивал. Быть может, мы перейдем в более спокойное место? Кажется, здесь есть кабинет. Пойдемте?

До конца дней Барнаби будет мутить при воспоминании об этой обычной небольшой комнате с псевдоампирной обстановкой, цветастым ковром и фабричным гобеленом на стене — излюбленным в маленьких гостиницах ширпотребным гобеленом с падением Икара.

— Я сразу перейду к делу, — сказал мистер Мейлер. — Так всего лучше, согласны?

Он действительно приступил к делу. Усевшись в судейской позе на раззолоченном стуле, сложив пухлые руки и вращая большие пальцы с обкусанными ногтями один вокруг другого, он принялся шантажировать Барнаби Гранта.

Все это случилось за две недели до того, как Софи Джейсон проводила в аэропорт имени Леонардо да Винчи свою подругу, у которой внезапно умер отец. Она возвратилась автобусом в Рим, в садик на крыше пансиона «Галлико», где десять месяцев тому назад Барнаби Грант принимал Себастиана Мейлера. Здесь она обдумала свое положение.

Ей было двадцать три, она работала в лондонском издательстве и начинала пробиваться как детская писательница. Это был ее первый приезд в Рим. Она и улетевшая домой подруга собирались провести летний отпуск вместе в Италии.

Они не составляли себе жестких планов, но засыпались ворохом брошюр, читали незаменимую мисс Джорджину Массон и зачарованные бродили по улицам от памятника к памятнику. Покойный отец подруги вложил изрядные капиталы в полиграфический комбинат близ Турина и договорился, что в римском отделении фирмы девушкам как следует подбросят деньжат. Им выдали официальные и личные рекомендательные письма. Вместе они были в упоении; в одиночестве Софи почувствовала странный, глубинный прилив сил. Быть самой себе хозяйкой — да еще в Риме! У нее были тициановские золотисто-каштановые волосы, большие глаза и полные губы, и она давно обнаружила, что ей лучше стоять спиной к стенке в тесных лифтах и везде, где поблизости оказывалось более двух римских джентльменов. «Близость, — объясняла она подруге, — и есть все выражающее слово».

«Я должна составить план-другой», — говорила она себе, но ящики в садике на крыше были полны весенних цветов, а воздух звенел от голосов, звуков уличного движения, шагов и милого цоканья копыт по булыжной мостовой. Спустить пару тысяч лир на извозчика и проехаться к лестнице на Площади Испании? Бродить и бродить, пока пятки не запылают углями? Что предпринять?

«Мне на самом деле нужно составить план», — думала безумная Софи — и вот она, счастливая и безоглядная, шагала по Корсо неизвестно в каком направлении. Очень скоро она с радостью заблудилась.

Софи купила себе перчатки, красные солнечные очки и полотняные туфли с мягкими стельками, которые она тотчас же с облегчением надела на ноги. Выйдя из магазина, она заметила рядом маленькое туристическое бюро. На большом полотнище было написано по-английски: «Мы будем вашими гидами по Риму».

Брюнетка свирепого вида, величественно возвышаясь над прилавком, красила ногти.

Софи прочла часть объявлений и взглянула на давно известные брошюры. Она уже собиралась уходить, когда маленькая карточка привлекла ее внимание. Наклонными печатными буквами она возвещала:

«Чичероне. Индивидуальные экскурсии. То, чего вам не предложат другие! Не слишком утомительно. Для интеллектуалов посещение некоторых наименее известных и наиболее увлекательных мест в Риме. Под ученым и предельно индивидуализированным руководством мистера Себастиана Мейлера. Ужин в самом изысканном ресторане и далее необычные путешествия по договоренности.

Почетный гость прославленный английский писатель мистер Барнаби Грант любезно согласился сопровождать экскурсии с 23 апреля по 7 мая, включая воскресенья».

Софи была ошеломлена. Барнаби Грант был самым крупным калибром в артиллерии ее издательства. Его новый и самый лучший роман «Саймон в Лациуме», действие которого разворачивалось в Риме, был главным событием и бестселлером года. Итальянский перевод его уже заполнял все здешние магазины.

Как-то на приеме в издательстве Софи подносила Барнаби Гранту коктейль, и однажды ее представил ему ее непосредственный босс. Сложившееся впечатление не позволяло допустить, что он будет таскаться по Риму с кучкой зевак. Она предположила, что за это ему много платят; мысль показалась ей неприятной. В любом случае, может ли маленькая фирма — а это была, несомненно, маленькая фирма — позволить себе платить так много, чтобы соблазнить Барнаби Гранта? «Быть может, — внезапно осенило ее, — он приятель этого ученого и предельно индивидуализированного мистера Себастиана Мейлера».

Она продолжала рассеянно глядеть на объявление, когда вдруг поняла, что рядом с ней стоит мужчина. У нее было впечатление, что он стоит уже некоторое время и рассматривает ее. Он не сводил с нее глаз, и она подумала: «Господи! Что за зануда!»

— Ради Бога, простите меня, — сказал мужчина, снимая зеленовато-черную шляпу. — Прошу вас, не сочтите меня навязчивым. Меня зовут Себастиан Мейлер. Вы, кажется, заметили мою рекламу.

Девица из-за прилавка бросила на него взгляд. Она уже покрасила ногти и теперь презрительно помахивала пальцами в воздухе. Софи взглянула на мистера Мейлера.

— Да, заметила, — сказала она.

Он слегка поклонился.

— Я вам мешаю! Простите! — и двинулся прочь.

— Нисколько, — сказала Софи и, поняв, что сказала лишнее, прибавила: — В вашем объявлении меня заинтриговало имя Барнаби Гранта.

— Да, это действительно мое счастье, — откликнулся мистер Мейлер. — Может быть, вы хотели бы… но простите. Минуточку. Вы не возражаете?

Он что-то сказал по-итальянски свирепой девице, и та выдвинула ящик, извлекла из него нечто похожее на книгу заявок и швырнула ее на прилавок.

Мистер Мейлер просмотрел ее.

— Да-да, — сказал он. — Другие, кажется, тоже заинтригованы. Я вижу, тут все заполнено.

Сразу же Софи испытала острое разочарование. Теперь больше всего на свете ей хотелось принять участие в высокоинтеллектуальной экскурсии мистера Мейлера.

— Число участников у вас строго ограничено? — спросила она.

— Это необходимое условие. — Он был погружен в книгу заявок.

— Может быть, кто-то откажется?

— Простите. Что вы сказали?

— Кто-то откажется?

— А! Да-да. Это… вероятно. Вы бы хотели присоединиться к одной из моих экскурсий?

— Очень, — сказала Софи и подумала, что так оно и есть на самом деле.