Айриш-бой для сицилийца - Джеки Бонати
– Ну все, нечего вам со стариком торчать, развлекайтесь, – отмахнулся он с усмешкой. – Мяч погоняйте.
– Сто лет не играл в футбол, сказать, по правде, – сказал Том, когда они отошли от Мазари.
– Да я тоже не так, чтобы часто, – улыбнулся Энди и пожал плечами. – Идём, будет весело, – он кивнул на парней, гоняющих мяч.
– А им точно нужны лишние игроки? – засомневался Том, но последовал за ним.
– Народ, примете в игру? – подойдя к краю импровизированного поля, Энди махнул рукой ребятам. Тут были и сыновья капо, и сотрудники.
Те без раздумий приняли их, разделив между командами, так что Тому пришлось играть против Энди. И игровой азарт быстро захватил его, они принялись яростно бороться за мяч, а темперамента итальянцам было не занимать.
И в какие-то моменты это было чертовски забавно. Хотя, когда двое, а потом к ним присоединились еще трое, остановились после борьбы за мяч, стали орать друг на друга, яростно жестикулируя, Том жутко испугался, что они подерутся.
Остальные же, окружив их, не проявляли и тени беспокойства, просто с интересом наблюдали, иногда подбадривая ругающихся репликами.
Их остановило только приглашение за стол, когда все было готово. Футболисты отряхнули рубашки от травы и листьев и потянулись к столу. К счастью, Том сидел рядом с Энди, так что ему так было спокойнее.
– Устал? – улыбнувшись, спросил Энди, ухаживая за Томом.
Над столом стоял гвалт голосов, все что-то обсуждали, наполняли тарелки.
– Нет, скорее сбросил напряжение, – улыбнулся ему Том, и впрямь ставший куда более спокойным. Он, не стесняясь, наполнял свою тарелку и слушал чужие разговоры, уже поднаторев в итальянском.
Убедившись, что все тарелки и бокалы наполнены, Джулиано Мазари взял свой бокал и поднялся. Разговоры стихли в тот же миг, и все взгляды обратились к нему.
– Семья, я рад видеть каждого из вас за этим столом, – Тому показалось, что на этих словах взгляд дона задержался на нем. – Отдыхайте, пейте, ешьте и не смейте оставить на тарелках хоть крошку.
– У итальянцев и ирландцев чертовски много общего, – улыбнулся Том, пока все сосредоточились на еде и был слышен только звон ножей и вилок.
– И что же именно? – прищурился Энди, тоже не отказываясь от вкусной еды. Практически все, кто знал его достаточно хорошо, не могли не отметить, насколько он изменился, стал мягче, улыбчивее.
– Семейные ценности, – пожал плечами Том. – Пока в нашей деревне все было хорошо, тоже так собирались, – ответил он.
– Хорошо, что теперь у тебя снова есть семья, – под столом, под прикрытием скатерти Энди погладил его по колену.
Он не стал вдаваться в рассуждения, да и размышления, насколько глубже связь в их семье, в сравнении с простыми сборами ирландской деревни. Но он все же не знал, насколько там тесны эмоциональные связи, а потому и не стал ничего утверждать.
Разумеется, исполнить указание сеньора Мазари было нереально – уже через час все были настолько сытые, что едва ли не из ушей лезло, а тарелки были еще полны.
Том боялся, что ужин станет для него тяжким испытанием, но все обернулось иначе. Он едва заметил, как пролетело время, и опустилась ночь, а в саду зажглись фонарики. Гости стали разъезжаться, разбирая умотавшихся и заснувших детей, забирая с собой коробки с десертами – канноли и кассатой. Тому и Энди тоже досталось, и они, попрощавшись, направились к машине.
– Это был потрясающий семейный вечер, – признал Том. – Я объелся, пытался болтать на итальянском, который оказывается больше сицилийский, чем итальянский, но в остальном я кажется, справился.
– Еще как справился, – подтвердил Энди и, едва они оказались в темноте машины, потянулся к Тому и поцеловал его, соскучившись за день по ласке. – Теперь ты свой человек в семье и желанный гость в доме у любого, кто был сегодня на ужине.
– Еще бы всех их запомнить, – рассмеялся Том, целуя его в ответ. – Поехали домой.
Следующий день Том все же провел в беспокойстве, думая, как пройдет клятва. Он не боялся передумать, об отдаленных последствиях старался не думать вообще. Но в понедельник в машину Энди садился заметно бледным.
– А были случаи нарушения клятвы? – не мог не спросить он, пока они ехали.
– Были, конечно, – пожал плечами Энди, глянув на Тома.
У сеньора Мазари был офис над одним из принадлежащих ему ресторанов, разумеется, с отдельным официальным входом и тайным – на случай облавы.
– А причины? – спросил Том, гадая, что может заставить человека решиться на такое предательство.
– Разные – страх за себя, за родню, жажда денег, уверенность, что в семье не так хорошо, и где-то еще может быть лучше, – задумчиво ответил Энди.
– Типичные, в общем-то, – вздохнув, ответил Том, взяв Энди за руку. Он надеялся, что у него все будет иначе. У них с Энди. Энди притянул его руку к губам и поцеловал.
– Не нервничай, айриш бой, я буду рядом, – подбодрил он, когда они доехали до ресторана, и в темном коридоре коротко поцеловал Тома.
– Это самое главное, – кивнул ему Том, и они вошли в кабинет, где их ждал сеньор Мазари и его ближний круг.
Его консильери – весьма худощавый мужчина, возраст которого Том определить не рискнул бы, лишь коротко посмотрел на пришедших, кивнул в знак приветствия и снова отвернулся к окну, словно ждал кого-то.
– Добрый день, – поздоровался сеньор Мазари и все остальные. – Кофе?
– Добрый день, да, спасибо, – Том посчитал, что отказываться невежливо, да и Энди согласился.
Мазари вызвал секретаршу и заказал кофе всем, кто выразил такое желание, а когда она ушла, протянул Тому документ.
– Судя по твоему лицу, ты собирался расписываться кровью? – Джулиано иронично прищурился. – Прочитай для начала.
– Была такая мысль, – рассмеялся Том, понимая, что его лицо было более чем говорящим. Документ походил на стандартный договор, только касался семейных дел и омерты, о которой говорил Энди.
– Нам, конечно, нужна твоя душа, но не в том смысле, в каком дьяволу, – хмыкнул дон.
Пока Том читал контракт, секретарша принесла и расставила кофе.
– Я со всем согласен, – сказал Том, дочитав условия. – И Энди объяснил мне некоторые моменты.
– Тогда можешь подписать, – Мазари придвинул ему красивый письменный набор с перьевой ручкой.
Том взял ручку и решительно подписал договор. У него не было сомнений в том, что он делает. Он прошел уже через куда более страшные испытания и не предал Энди. Значит, он справится и с другими.
– Молодец, мальчик, – Мазари улыбнулся ему ещё теплее, чем на ужине, а консильери, отвернувшись от
