Хизер Грэм - Умираю от желания

Даг пожал плечами:

– Может быть, если бы ты попросила его, он сказал бы «да». Он позволил бы тебе устраивать ленчи. И тогда мы присматривали бы парня только для меня, и он, разумеется, был бы не похож на того, кого мы умудрились подцепить в последний раз.

Она поцеловала его в лоб. Пора. Торн нетерпеливо вертелся около стула для грима.

Постановщики, актеры, реквизиторы, костюмеры, гримеры – все были в сборе. Ассистенты сновали по площадке. Все было готово к съемке. Представитель строительной компании, которая предоставила установку для сброса песка, показывал Джо и Энди, как она работает, заверяя их, что там существует специальный рычаг управления, который останавливает работу машины в любой момент. Пока Серена гримировалась, она заметила, что на площадке появился Джефф. Он, очевидно, уже обговорил свое возвращение с продюсерами, потому что приветливо помахал им рукой. Он был непреклонен, полностью отрицая свою вину и говоря, что он не хочет терять работу, которую любит, из-за того, что случилось.

Серена вскочила со стула и поздоровалась с ним, целуя в щеку.

– Джефф, как здорово, что ты вернулся.

– Да, я больше не хочу, чтобы ты работала с «египетским» реквизитом, когда меня нет рядом.

Она улыбнулась:

– Я рада, Джефф.

– Спасибо.

– Серена, мы еще не закончили, – позвал ее Торн. Когда она снова уселась на стул, то заметила, что Лайам все еще разговариваете Биллом Хатченсом. Когда Торн направился зачем-то в вагончик, Билл на мгновение остановился около нее.

– Как дела?

– Хорошо. Спасибо. По обстоятельствам. – Она посмотрела на него. – Они уверены, что смерть Кайла Эймзбари – несчастный случай?

– Мы уверены, что он утонул, и нет никаких причин думать иначе.

– Может быть, его кассеты дадут ключ к разгадке?

– Я надеюсь.

– Ты не думаешь, что некоторые люди знают, что могли попасть на них?

– Конечно, и переживают, так как все кассеты в распоряжении полиции.

Когда Торн закончил с ней, Джим Новак позвал ее и дал ей наставления для первой части сцены. Серена отрепетировала монолог, проходя мимо своих сокровищ – разных кувшинов и статуэток, расставленных на площадке. Все прошло хорошо. Джим позвал операторов, говоря им, чтобы они приготовились к съемке. И снова прозвучало:

– Пять, четыре, три… – И потом молча на пальцах – два и один.

Монолог удался прекрасно. Все были довольны. Джо чмокнул ее в щеку.

– Детка, мы так скучали по тебе, когда ты уехала.

– Спасибо, босс.

Она репетировала сцену с Конаром, в которой Верона признается Дэвиду Девиллю, что она беременна. А Дэвид отвечает, что, может быть, это не его ребенок.

Когда они освободились, начали репетировать Келли с Джеем.

Джине стояла рядом с Сереной, наблюдая, как работают Келли и Джей. Серена заметила, что Джине бледненькая и вид у нее болезненный. Она почувствовала свою вину. Она так зациклилась на себе, что совсем забыла об этой молоденькой девушке.

– Джине, что-то случилось?

Джине покачала головой.

– Может быть, я могу помочь тебе?

Джине снова покачала головой, потом прошептала:

– Кассета.

– Какая кассета?

Джине была расстроена.

– Копы… после смерти Эймзбари. – Внезапно она посмотрела Серене в глаза. – Серена… я бывала в том доме.

– Да? Но, Джине…

– Был один любопытный момент. Когда… о, Серена, это было так глупо.

– Джине, ты с кем-то… встречалась в доме Кайла Эймзбари?

Джине еще больше побледнела.

– Джине, копы не станут показывать это…

– Станут известны имена.

– О работе не беспокойся.

– Нет, ты не понимаешь…

– Серена! – прозвучал резкий голос Джима. – Мы ждем только тебя.

– Не беспокойся ни о чем, выкини все это из головы. Слышишь? – настаивала Серена. – Поверь мне, один неблагоразумный поступок не может скомпрометировать тебя. Мы в Голливуде.

– Ты не понимаешь. Впрочем… это не важно. – Джине внезапно снова посмотрела ей в глаза. – Серена, с тобой так приятно работать. Я правда думаю, что ты лучше всех.

– Спасибо. Но, Джине…

– Серена! – снова позвал Джим.

– Эй, выше нос. – Серена улыбнулась. – Ты расстроилась из-за того, что не так уж важно. Мы еще поговорим, хорошо?

Серена быстрым шагом устремилась на площадку. Конар ждал ее.

– Одна репетиция, и мы снимаем. Идет?

Он кивнул.

Они прошли сцену до того момента, когда должен был начать сыпаться песок.

Потом все встали на свои места, готовые к съемке. Джо Пенни стоял рядом с Нилом Майерсом, обязанным пустить в действие гидравлический механизм, обеспечивающий плавное падение песка. Рычаг безопасности, о котором шла речь, находился на задней части огромного бункера с песком.

– Я собираюсь встать сам за этот проклятый рычаг, – пробормотал Джо.

– Отлично. Все по местам, – командовал Джим Новак. – Мы можем сделать только один дубль… или придется вернуться к этому завтра, когда песок очистят.

Серена и Конар заняли свои места на площадке. Камеры подкатили к нужным точкам. Возникла заминка, когда какая-то бумага опустилась на площадку. Один из помощников бросился убирать ее.

Джине, прижимая ноутбук к груди и глядя на все застывшими глазами, стояла возле с Джо у рычага безопасности. Лайам устроился за операторами. Джефф стоял рядом с Джимом Новаком. Джей Браден и Келли ушли с площадки, готовые выбежать на нее, когда песок перестанет падать.

– Пять, четыре, три…

Серена и Конар ждали окончания команды. Начинал сцену Конар. Он сразу стал кричать на нее. Она нервно отвечала, порой тоже срываясь на крик. Напоминая, что никто не заставлял его быть с ней и теперь придется расплачиваться. Он говорил, что она должна сделать аборт. Она возразила, что это решать ей… Он кричал, что любит ее сестру Марлу, что всегда любил только ее, как она не может понять?

Она забывала обо всем, когда была на площадке. Это было такое наслаждение – работать с Конаром. Он мог оправдать любой, самый невероятный поворот в роли, придать ему глубину и драматизм. И, несмотря на то что сцена была из «мыльного» сериала, верилось, что он мог любить одну сестру и страстно желать другую.

Она говорила ему, что он никогда не сможет отказаться от ребенка, если она решится родить его. Он сокрушался, что Марла Валентайн не простит его. Может, и так, соглашалась она, но надо было думать раньше.

Они приближались к финалу. Он повысил голос, говоря ей, что это она соблазнила его. Она отвечала:

– А ты разве лучше? Разве не ты соблазнил Натали в Париже? И потом переключился на Марлу здесь, в Штатах, когда Натали больше не хотела тебя. Ты не любил Марлу! И то, что у тебя было со мной, – это по крайней мере честно. Но в основе всего этого лежит одно: ты, Дэвид Девилль, всегда делал все ради того, чтобы заполучить виноградники Валентайнов. Ты хотел присвоить плоды многих лет труда и усилий моего отца. Ты хотел славы.