Нора Робертс - Память о смерти

– Да, но она же этого не знает! Она считает, что пора уже ей насладиться плодами своих трудов. Обвесить себя всеми этими брюликами, за которые она столько лет платила страховщикам. Все, пора закинуть ноги на стол и ловить кайф. Она же ради этого делала подтяжки, держала себя в форме. Пару своих прежних кормушек она выдоила досуха, да и все они не бесконечны, если на то пошло. Она берет джекпот и может считать себя свободной. Уйти на покой.

– Что она скажет родным?

«Думай, как она», – приказала себе Ева.

Это оказалось не так уж трудно.

– Сын ее предал, променял на жену, неблагодарный ублюдок. Ни черта она ему не скажет. Она не обязана. Если она и собиралась ему сказать, можешь не сомневаться, она бы что-нибудь придумала. Выиграла в лотерею, получила наследство. Что-то в этом роде. Но Бобби ей больше не нужен, потому что у нее есть кто-то другой. Она кого-то держит на коротком поводке, чтобы делал за нее черную работу, когда ей это нужно. И он был с ней в Нью-Йорке. Она его взяла на всякий случай. – Ева размяла плечи. – А может, она хочет избавиться от него, нанять кого-нибудь помоложе, когда переедет. Ты знаешь кого-нибудь в этом районе Италии, кто занимается недвижимостью? Кто мог бы нам помочь в этом деле?

– Кое-кого знаю. Но сейчас там второй час ночи.

– Ах да! – Ева нахмурилась, глядя на часы. – Терпеть не могу всю эту муть с разницей во времени, это меня из себя выводит. Ладно, отложим до утра.

– Мне больно тебе об этом напоминать, но завтра сочельник. Вряд ли мы найдем хоть одну открытую контору, тем более в Европе: к праздникам и выходным там относятся серьезно. Я, конечно, могу нажать на кое-какие кнопки, но без крайней необходимости мне бы не хотелось испортить кому-то праздник.

– Вот видишь! – Ева взмахнула ложкой. – Рождество меня губит, режет без ножа. Ладно, это может подождать. Гораздо важнее узнать, путешествовала она одна или в компании. Может, это ее единственный промах. Единственная зацепка, которая сдвинет все с места.

– С этим я тебе помогу.

– Я хочу выявить все ее рейсы.

– Все?

– До единого. Полный список пассажиров. Потом прогоним их всех через сравнительный тест, вдруг всплывут одинаковые имена. Или любое имя из дела. – Она слизала мороженое с пальцев. – Да, я знаю, авиакомпании тоже закрыты, а доступ к информации о пассажирах, как правило, требует разрешения.

Рорк лениво ухмыльнулся.

– Заметь: я ничего не говорю.

– Мне только посмотреть и больше ничего. А если что-то выяснится, я сдам назад и пойду по инстанциям. Но меня уже тошнит от бега на месте.

– Заметь: я по-прежнему молчу.

– Но ты думаешь.

– Я думаю, тебе следует передвинуться. Мне нужно твое кресло.

– Это еще зачем?

– Если я должен добыть эти данные, а мы оба знаем, что я доберусь до них раньше, чем ты, мне нужны кресло и стол. А почему бы тебе не заняться посудой?

Ева фыркнула, но поднялась из-за стола.

– Тебе повезло, что настроение у меня праздничное, а то врезала бы тебе за эту твою дурацкую шутку с посудой.

– Хо-хо-хо! – Рорк сел на ее место и закатал рукава. – Мне бы не помешала порция кофе.

– Тонкий лед, умник. Трещит под твоими шикарными ботиночками.

– И печенье. Ты съела почти все мое мороженое.

– Ничего подобного! – крикнула она уже из кухни.

Ну да, допустим, съела она его мороженое, но не об этом же речь! Но поскольку она сама хотела кофе, с таким же успехом можно заказать две порции. Шутки ради Ева достала одно крохотное печеньице величиной с полпальца и положила на тарелку рядом с его кружкой.

– Раз уж ты ради меня стараешься, да еще сверхурочно, самое меньшее, что я могу для тебя сделать, – это принести кофе с печеньем.

Она подошла к нему сзади, наклонилась и чмокнула его в макушку, как полагается любящей женушке. А потом поставила перед ним тарелку. Рорк взглянул на тарелку, потом на нее.

– Это сволочной прикол, Ева. Это чересчур даже для тебя.

– Знаю. Зато смешно. Что там у тебя?

– Я получаю доступ к ее счету, чтобы определить, какими авиакомпаниями она пользовалась для своих поездок. Когда у меня это будет, я проведу поиск по датам, проставленным в ее паспорте. Потом я представлю тебе списки пассажиров, и можно будет начинать сравнительный тест. Мне кажется, я заслужил это чертово печенье.

– Например, такое.

Ева вытащила из-за спины украшенный сахарной глазурью пряник. Что бы она ни говорила о Соммерсете – а она могла сказать о нем много плохого, – одно надо было признать: печь он умел.

– Вот это уже больше похоже на правду. А теперь почему бы тебе не посидеть у меня на коленях?

– Достань данные, Умник. Я понимаю, спрашивать об этом оскорбительно, но у тебя не будет неприятностей с компьютерной охраной?

– Так и быть, я это проигнорирую. Ты ведь принесла печенье.

Она оставила ему печенье, а сама устроилась за вторым компьютером.

Интересно, подумала Ева, что другие супружеские пары делают после ужина? Может, смотрят телевизор или расходятся по своим комнатам и занимаются своими делами, говорят по телефону со своими приятелями или родственниками, приглашают гостей.

Они тоже этим занимались. Иногда Рорку удавалось увлечь ее просмотром кинофильмов – особенно старых черно-белых, созданных в двадцатом веке. Иногда они проводили вечера именно так: как многие другие супружеские пары. Наверное, предположила Ева, большинство считает такое времяпрепровождение вполне нормальным.

Если, конечно, можно считать нормальным домашний кинотеатр, превосходящий по площади – и уж точно по роскоши! – большинство общественных кинотеатров.

До того как Рорк появился в ее жизни, она большую часть вечеров проводила одна, перечитывая свои заметки, занимаясь очередным делом. Разве что Мэвис порой удавалось вытащить ее из дому, чтобы развлечься. Она и вообразить не могла, что когда-нибудь будет жить с кем-то одной семьей. Что она будет так близка с мужчиной, несмотря на возникающие между ними стихийные разногласия.

Теперь она не могла вообразить себе жизни без него.

Раз уж Ева подумала о браке, ее мысли переключились на Бобби и Зану. Они сравнительно недавно поженились, логично было предположить, что они много времени проводят вместе. Они вместе работали, вместе жили. Путешествовали вместе. По крайней мере, в эту последнюю роковую поездку они отправились вместе.

Ее поиск принес успех. Она обнаружила заграничный паспорт Бобби. Последний штамп в нем был проставлен четыре года назад. Австралия. Пара других, более ранних поездок с интервалом между ними примерно в год. Одна в Португалию, другая в Лондон.

Отпуска, поняла Ева. Ежегодные каникулы. Но после Австралии ничего такого, для чего требовался бы паспорт.