Марина Туровская - Зона Топь

— Вот! — Аня отстранила от себя рюмку с вином, поднесенную ей Сашей. — Машка врать не умеет. На Гену она смертельно обиделась, думает, он от нее отказался.

Похлопав себя по карманам, Гена достал из джинсов сигареты.

— Не кури! — жестко заявила Аня. — И теперь, мальчики, напрашивается логический вывод. Готовы слушать?

— Ага!.. А то… Говори… — Мужчины вернулись к поеданию ужина, поняв, что им говорить не придется.

— Так вот. Первое — Аристарх предложил Маше родить от него.

— Было такое, — вставил Геннадий, больше налегающий на водку, чем на еду.

— Гена, не перебивай. Второе — у нас в гостях в очередной раз был Максим Анатольевич, между прочим, гинекологическое светило мирового уровня. Третье — Маше было разрешено навестить меня в Зоне, что само по себе является фактом уникальным…

— Так она же по шпалам к нам за два дня до этого дошла, — оживился Саша. — Я уже приказал заваривать туннели…

— Мужики, — Аня начала сердиться, — помолчите, лучше слушайте. Четвертое — во время того как Маша меня навещала, я отлучилась на два часа. Маша спала… А вдруг — нет? У меня теперь есть твердая уверенность, что Аристарх и Максим Анатольевич ввели Маше что-то, отчего она оказалась беременной.

— Надо аккуратно проверить наличие биоматериала в криосейфах. Наличие пробирок со спермой, компьютерные записи в операционной… — Яша ритмично размахивал вилкой во время своего комментария.

— Вот! Наконец-то дельное замечание! — Аня сделала легкий жест пальцами, и Саша вставил в них бокал с белым вином. Аня с удовольствием выпила. — Поэтому тебе, Гена, необходимо этим заняться. Теперь об Аристархе.

— Не к ночи будь помянут, — перекрестился некрещеный Яков.

— Уверена, что Академик не мог пустить на самотек производство собственного ребенка. Рядом с Машей обязательно есть человек, контролирующий ситуацию…

— Логично, — согласился Гена. — Если бы Аристарх не отправил Ленчика учиться в Японию, я бы подумал на него…

— Я бы тоже, — согласился Александр.

Яков только пожал плечами, показывая свою неосведомленность.

Неожиданно раздался телефонный звонок. Аня взяла телефон.

— Алло… Что? Ты с ума сошла?.. Подожди, подожди… Да, конечно, я уже и билеты заказала… На послезавтра… За кого? За кого?!. Ой, мама.

Демонстративно положив телефон на стол, Аня села.

— Ребята, ситуация выходит из-под контроля. Маша выходит замуж.

— За Кирилла? — проявил осведомленность Гена.

— Нет. За Ленчика. В эту субботу.

Саша выронил вилку, Гена отставил недонесенную до рта рюмку, Яша отвалился от стола и хлопнул себя по животу.

— Не понял… Откуда он там…

— Примерно такую подлянку я и ожидал, — убежденно заявил Гена и допил водку.

— Если он появится в Топи, я его нечаянно убью, — заявил Саша и, заметив настороженный взгляд Ани, подтвердил: — Без базара. Убью.

Аня поспешно выпила вино.

— Я лечу послезавтра. — Аня, пьющая крайне редко, сама взяла бутылку белого вина и налила себе в бокал. — Гена, проверь биоматериал. Яша, обеспечь меня деньгами. Саша, на тебе все пропуска и вертолет до аэропорта.

— Сделаю, — ответили все мужчины.

Аня смотрела в бокал с прозрачным вином.

— Странное дело. Вот мы, я и Гена, люди с исключительными способностями, никому пока счастья не принесли. А гаденыш Ленчик невольно осчастливил Танечку и Сережу, выкупив их и отослав в поселок, вам, мальчики. — Выпив бокал, Аня налила себе еще вина и говорила только с ним. — Вот вы здесь делаете «Эйдос», лекарство для миллионеров… И непонятно, кому от него будет хорошо…

— Маша говорила то же самое, — отвлекся от сигареты Гена.

— Конечно, она же не дура. Так я к чему веду, мальчики. Я сюда пока не вернусь, я поеду в Италию.

— Опанька, — Саша подмигнул Ане. — Мне Аринай рассказывала, у тебя роман случился.

— Случился. И могу хотя бы ненадолго, хотя бы одного человека, но осчастливить. Он такой хороший… — Глаза у всех троих мужчин, смотревших на нее, стали сладко-умильными, Аня тут же сменила тон. — Но сначала к Маше, вправлять мозги. Гена, ты едешь со мной?

Аня и Гена впервые посмотрели друг на друга оценивающе, как соратники общего дела.

— Да. — Гена затушил сигарету. — Саша, нам нужно провести несколько приказов. Меня не будет пару недель… Впервые за десять лет.

— Ты уверен, что тебе нужно ехать? — Саша вприщур смотрел на друга. — Много денег можешь потерять.

— Могу… Могу себе позволить потерять.

Через час все разошлись. Гена остался один. Он лег в кровать и курил, глядя в потолок.

В медицину Гена пошел из-за родной тети Анастасии. Он ее любил. Не просто, как любят тетушек, а по-настоящему, как женщину. Его не смущала разница в возрасте в тринадцать лет и то, что они кровные родственники. Он изначально понимал, что его любовь навсегда безответна. Но он все равно любил.

Родители часто подкидывали его Насте, а сами уезжали развлекаться то на Домбай, то в Швейцарию, то еще на какие-то Боливы. Отец руководил строительным трестом, мама занималась домашним хозяйством. Маме помогала домработница, но все равно у нее не хватало времени на единственного сына.

Гена с удовольствием ехал из Малого Гнездниковского в далекие Кузьминки, где в двухкомнатной квартире проживали бабушка и Анастасия.

Настя подрабатывала хирургической медсестрой в больнице и одновременно училась в медицинском. Бабушка, несмотря на пенсионный возраст, работала там же в гинекологии старшей медсестрой.

Если приезд Гены совпадал с дежурством Насти, он тащился в пятнадцатую больницу в Выхино и дежурил вместе с ней, помогая заполнять карты, делать уколы.

С больными Настя обращалась, как сержант с новобранцами. Наибольший процент сочувствия доставался больным в реанимации, с ними она носилась как с малыми детьми. Как только пациент перебирался в палату, ее гуманизм уменьшался ровно в два раза. Она решительно приводила в действие все рекомендации врача. Жалоб не слушала, перевязки проводила молниеносно, твердой профессиональной рукой, прооперированного по поводу аппендицита больного поднимала через сорок минут после операции.

В квартире в Кузьминках соблюдалась стерильная чистота, нарушаемая раскрытыми анатомическими атласами и учебниками. Гена смотрел на плоских препарированных людей без содрогания и с большим интересом.

О чувствах Гены Настя догадывалась, хотя откровенно на эту тему они не разговаривали.

В школе Гена встречался с несколькими девушками, в том числе и старше себя, нещадно привирая свой возраст, но быстро с ними расставался. Они казались ему неинтересными и какими-то ненастоящими. Гламурные журналы, косметика, бесконечные покупки шмоток и их обсуждение. Интереснее становилось либо при редких разговорах на серьезные темы, либо при занятиях сексом. А потом опять — новый клип, новый фасон обуви и бесконечные сплетни о знакомых с оттенком зависти и презрения.