Наталья Ефремова - Осколки памяти

Или сорвалась.

Она не знала.

«Ну и пусть», – как заклинание, твердила она, пытаясь заглушить проклятый внутренний голос.

«Ты! – яростно кричал кто-то, беснующийся глубоко внутри нее так, что ей захотелось заткнуть уши и закричать самой, лишь бы не слышать его, лишь бы он замолчал, – ты просто полная… полная… нет такого слова, каким можно было бы тебя назвать! Что ты делаешь?! Опомнись! Тебе наплевать на то, как ты поступаешь – с ним, с собой? Ты ведь прекрасно понимаешь, что все это – вся эта дурь, что ты демонстрируешь, – пройдет, что это минутное… А что потом? Ты отдаешь себе в этом отчет?! Ты же будешь горько раскаиваться!»

«Ну и пусть…»

– Мне уйти? – знакомый безжизненный голос прорвался сквозь горячие упреки у нее в голове.

Кристина закрыла глаза и коротко кивнула.

«Уходи. Прямо сейчас. Уходи скорее!»

Прошло несколько бесконечно долгих минут. Ник стоял и ждал, но ничего не изменилось.

– Кристи, не дай мне уйти, – прошептал, нет, скорее, прошелестел срывающийся голос. – Прошу тебя…

Она лишь до крови закусила губу и покачала головой. Минуты капали в ее сознании, как расплавленный свинец: тяжело, гулко и мучительно медленно.

Вдруг Кристина услышала, как Ник пошел прочь по скрипящему дощатому полу беседки, потом ступил на посыпанную гравием дорожку и мелкие камешки зашуршали под его ногами. Каждый его шаг вместе с этим оглушительным шуршанием отдавался в ее голове, словно раскат грома.

Она так и не повернулась, когда Ник уходил, так и не смогла заставить себя открыть глаза. Зато отчетливо слышала, как вдалеке, за цветущими кустами, ворота открылись… закрылись… взревел мотор мотоцикла… и от этого звука Кристина сморщилась, как будто что-то острое ударило ее прямо в грудь, куда-то посередине, туда, где на самом деле находится сердце.

Почему все думают, что оно слева? Нет, болело как раз посередине… Или там не сердце, а душа? Почему на анатомии об этом ничего не рассказывают?

А на душе было муторно. И вместе с тем она чувствовала себя так, словно невыносимая тяжесть оставила ее. С уходом Ника ей стало легче дышать.

Как так могло быть? Она почти физически ощущала, что больше не было гнета, этих давящих тисков на сердце, не исчезающих с того момента, как там, в Миннеаполисе, она впервые с неприязнью подумала о возвращении домой, о встрече с Ником.

Ей было невыносимо тяжело и легко одновременно. От этого раздвоения можно было сойти с ума.

Истерзанные лесные цветы остались сиротливо лежать на скамейке, как невысказанный упрек. Кристина так и не смогла притронуться к ним, хотя бы для того, чтобы выкинуть.

Она встала, всеми силами сопротивляясь той тяжести, что навалилась на нее, и на деревянных ногах пошла в дом.

Шли дни, недели, а Кристина с Ником после подобия разговора в беседке так и не сказали друг другу ни слова.

Кристина приходила в школу и усаживалась за свой стол, безучастная ко всему происходящему вокруг, кроме присутствия Ника. Она начала пропускать историю, чего раньше никогда себе не позволяла, и все ради того, чтобы свести к минимуму встречи с ним, а на переменах старалась постоянно быть с Мирандой или в толпе других учеников, только чтобы он не застал ее одну и не подошел.

Теперь после занятий Патрик приезжал за ней намного раньше, и она прямо из школы бежала на парковку, пряталась в машине и уезжала домой.

Разумеется, Миранда все это замечала, и однажды попыталась выяснить причину. Короткий и неприятный для обеих разговор состоялся в раздевалке. Зашнуровывая кроссовки, Миранда спросила о Нике, придет ли он сегодня на физкультуру. И тон ее был довольно невинным, и вопрос до смешного естественным, но Кристина вдруг рявкнула так, что от неожиданности Миранда выпустила из рук шнурок.

Не знаю!

– Эй, Крис, ты чего? – Миранда огляделась, но в раздевалке в это время, кроме них, никого не было.

– Ничего, отстань! – Кристина с такой силой захлопнула дверцу шкафчика, что у нее зазвенело в ушах.

– Послушай… Только не злись, ладно? – справившись с изумлением, сказала Миранда. – Тут и слепому видно, что между вами что-то произошло. Конечно, это не мое дело, но… ты мне дорога, и Вуд неплохой парень… в общем, может, объяснишь? Мне достаточно и одного раза, больше приставать не буду.

В голосе Миранды прозвучала обида, и Кристине тут же стало стыдно. Ну вот, не хватало еще и подругу потерять. Уж кто-кто, а Миранда точно не заслуживает такого отношения.

– Прости, я не хочу с тобой ссориться, – как можно миролюбивее начала Кристина. – Ты не обижайся, ладно? Просто… как-то все паршиво выходит…

Она прижалась лбом к холодному металлу шкафчика.

– Мне и рассказывать тебе нечего, честно. Даже не знаю, что объяснить и как. Короче, ничего такого особенного не случилось…

– Вы поссорились? – подсказала Миранда, видя, что Кристина никак не может подобрать слова.

– Мы не ссорились.

– Не ссорились, – эхом отозвалась подруга. – Ясно. Значит, дело не в вашем пикнике на озере, да? А то я подумала, может, Вуд позволил себе лишнее и ты теперь на него дуешься. Ты же мне так и не рассказала, как у вас там все прошло.

Подавив злой стон, Кристина поморщилась, как от зубной боли.

Она с трудом заставляла себя не вспоминать ту ночь, чтобы не сойти с ума от стыда и сожаления. Ей почти уже удалось не вспоминать, а Миранда взяла и напомнила, как ножом полоснула.

Ее передернуло.

Не замечая состояния подруги, Миранда продолжала ее допрашивать:

– Неужели между вами ничего не было? На озере?

– Нет, – сипло прошептала Кристина, сглотнув комок отвращения.

Если бы они с ним тогда… Если бы он не остановился…

Ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы справиться с подступившей к горлу тошнотой.

– А может, у тебя кто-то появился там, в Миннеаполисе? – не унималась Миранда. – Ты не думай, я болтать не собираюсь.

– Нет, – Кристина вспомнила об Алексе Гарднере. О нем она Миранде еще не рассказала и, наверное, не стоит теперь рассказывать: Миранда сделает абсолютно очевидные и неправильные выводы. Но Алекс точно не был тем «кем-то», на кого она намекала. И Кристина повторила, уже увереннее:

– Нет у меня никого.

– Тогда в чем дело? Ты же с ума по нему сходила осенью, да и потом, когда вы уже вместе были…

– Были. Теперь нет, – Кристина старалась говорить как можно спокойнее.

Конечно, не только Миранда заметила, что они с Вудом шарахаются друг от друга, ну, пусть не оба, пусть шарахается она одна… Рано или поздно кто-нибудь все равно бы спросил, и ей пришлось бы как-то реагировать. На всех огрызаться не будешь. Надо бы придумать какую-нибудь удобную отговорку.

– Так в чем причина-то, объяснить можешь? – Миранда недовольно оглянулась на дверь: раздевалка начала заполняться ученицами. Вокруг сразу стало людно и шумно. В такой обстановке не посекретничаешь, но Кристина и не собиралась.