Линда Ховард - Отчаянный побег

— Я не смогу выстрелить ему в спину или пока он без сознания, — задумчиво произнесла Карлин, прокручивая в голове варианты. — Может, я глупая, может, слабая, но просто не смогу. Я не говорю, что вообще не смогу в него выстрелить, если придется, но не в таких обстоятельствах.

Зик не стал спорить, просто кивнул.

— Осознание собственных пределов не делает тебя ни глупой, ни слабой, наоборот умной. Он полицейский, значит, прошел специальную подготовку, владеет огнестрельным оружием и обучен драться. В честном бою тебе его не одолеть. Давай пока о нем забудем и освоим несколько основных приемов, чтобы ты не запаниковала, если он застанет тебя врасплох.

Научиться не паниковать — прекрасное начало. Когда Зик ошарашил внезапным появлением в ванной комнате, Карлин настолько перепугалась, что фактически отключилась — отвратительное ощущение само по себе. Если бы на месте Зика оказался Брэд, всё закончилось бы весьма печально, потому что она проявила абсолютную беспомощность. Всё, чему научит Зик, пусть и самому элементарному, может оказаться чрезвычайно важным.

— А ты брал уроки? — спросила Карлин, подтягивая на бедрах тренировочные штаны, которые были немного свободны в талии, потому что старые и резинка ослабла, вот и съезжали.

— Имеешь в виду уроки боевых искусств или что-то в этом роде? — Зик пожал плечами. — Нет. В детстве я был хулиганом, частенько участвовал в потасовках, плюс папа кое-чему научил. Когда мы окончили среднюю школу, один из моих двоюродных братьев пошел служить в правоохранительные органы и, разумеется, показывал мне всё, чему научился. Главное — забудь о борьбе по правилам. Отбрось сомнения. Если тебя загнали в угол — бейся изо всех сил, используй грязные приемы.

— Так покажи мне эти самые грязные приемы.

Первоначальный энтузиазм Карлин пропал, и на смену ему пришла решительность.

Чем они и занимались последующие два часа. Первое, чему Зик научил — как бить мужика по яйцам… но не ногой и не на расстоянии. Вместо этого надо схватить парня за рубашку и притянуть к себе — как правило, это последнее, чего ожидает злоумышленник, — тем самым ошарашить, а потом ударить коленом между ног. Карлин соблюдала крайнюю осторожность, чтобы на самом деле не заехать Зику по яйцам, хотя тот тоже не дремал, однако сама идея грела душу. Схватить противника вместо того, чтобы убежать — неожиданный поворот, но теперь понятно, что всё может сработать.

Зик научил выдавливать глаза (большим пальцем) и бить в кадык (костяшками или ребром ладони). Мысль о том, чтобы ткнуть кому-то в глаза, вызвала отвращение, пока Карлин не представила себе Брэда, и всякая брезгливость исчезла. Зик сомневался, что она сможет раздавить кому-то кадык, разве что случайно, но вполне способна выбить дух из хулигана, а тем временем сбежать.

Он объяснил, что мышцы ног сильнее прочих, научил, как падать, если тебя сбили с ног, как повернуться на бок и ударить по коленям и в пах. В целом, все показанные приемы служили одной цели — вырубить бандита настолько, чтобы суметь убежать. Карлин не обладала физической силой и достаточными знаниями, чтобы в драке рассчитывать на победу, так что успеть смыться — лучший результат.

Еще несколько приемов, как вывернуться, если кто-то схватил сзади, как наклониться, обхватить парня за лодыжки и рвануть вверх, чтобы враг приземлился на задницу. Физические упражнения оказались более тяжелыми, чем она ожидала, и вскоре оба взмокли.

Сначала Карлин полностью сосредоточилась на демонстрации и практических повторах, но физическая реальность такого обучения сопровождалась многочисленными прикосновениями, ощущением сильной хватки Зика во время учебных атак, всего его жесткого мускулистого тела. Мягкая ткань штанов совершенно не скрывала утолщения в его паху, отвердевшая плоть тыкалась либо в живот, либо в промежность, в зависимости от приемов, которые он показывал.

Концентрироваться на уроках становилось всё труднее и труднее, прямо пропорционально увеличению пениса, и наконец Карлин перестала даже пытаться. Прислонившись спиной к нему, обхватила его сильные запястья и закрыла глаза.

— Похоже, у меня пропала мотивация.

— Неужели? — низким грубым голосом спросил Зик и плотнее притянул ее к себе.

Мужская рука забралась под ее футболку, погладила гладкий живот, замерла на мгновение, лаская кожу, потом направилась вниз и скользнула под растянувшийся пояс штанов. Большой палец покружил вокруг пупка, потом двумя рассчитанными движениями Зик стащил с нее штаны до колен.

— Похоже, сейчас ты потеряешь не только мотивацию.

Наклонил голову и неспешно прошелся горячими губами по ее шее. У Карлин загрохотало сердце, дыхание стало частым и глубоким. Она подняла руку, изогнулась и обхватила его затылок, впитывая жар его тела, ощущая жесткие мышцы даже на затылке.

Зик накрыл ее приподнявшуюся грудь мозолистыми ладонями и осторожно стиснул соски, поначалу, потом сильнее, затем уже не так нежно, но Карлин было наплевать. Острое наслаждение в сосках копьем пронзило промежность, а потом и всё тело. В ней напрягся каждый мускул, и она хрипло вскрикнула от невыносимой пустоты внутри.

Либо ее крик послужил сигналом, либо он воспламенился на все сто, как и она, но Зик быстро повернул ее к себе лицом, обхватил за талию и перекинул через плечо. Карлин так и льнула к нему, пока он нес ее по лестнице в свою спальню, а потом уложил на кровать.

Затем рывком сбросил свои штаны и нижнее белье, стащил с нее футболку и отбросил в сторону. Карлин старательно помогала избавиться от одежды, чтобы как можно скорее обнять любовника.

Но Зик не дал ей такого шанса, широко раздвинул ее колени и лег сверху, направив пенис в лоно. Карлин глубоко вздохнула и замерла, закрыв глаза, готовая к пылкому вторжению горячей плоти. Что и произошло, но не медленно, как иногда бывало, а глубоко и немного резко. Карлин накрыло магическое ощущение проникновения, наполнения, растягивания, тепла и чего-то еще, чего-то большего, чего-то захватывающего, драгоценного и пугающего.

А потом, когда нахлынула пресыщенность, когда каждый мускул дрожал от усталости, осталось только одно желание — свернуться калачиком в его объятиях и не двигаться, пока не нужно будет вставать, чтобы идти готовить завтрак. Пришлось заставить себя выползти из его рук, из теплых скомканных покрывал и разыскивать свою одежду.

— Останься у меня на ночь, — приказал Зик, стальной тон указал на крайнее недовольство, что она отказывалась провести ночь в его постели, и что ему чертовски надоело спать в одиночестве.