Восьмой Артефакт - Tomok0
— Что это значит? — удивилась Гермиона.
— Это значит, что она попросила убежища у магической Британии, — ответил Гарри, — она сбежала из страны. Попросила нашего содействия и охраны. Я подробностей не помню, не вникал. Спроси у Малфоя, ему наверняка известно, — вдруг скривился Поттер.
— Гарри, почему ты так стал к нему относиться? — задала вопрос Гермиона. — Вы же нормально ладили…
— Гермиона, — Гарри покачал головой. — Я просто не понимаю, что у него на уме. Я хорошо к нему отношусь и давно простил всё, что было в детстве. Он действительно изменился, но всё-таки…
— Ты считаешь, что я не могу ему нравиться? — прямо спросила Гермиона.
— Не в этом дело… — Гарри замялся. — Я переживаю за тебя. Ты такая добрая, хорошая, чуткая. А он такой циничный, неприступный… Я боюсь, что он сломает тебя. Не могу представить, что вас может связывать.
«Но со мной он не такой» — хотела сказать Гермиона, но слова почему-то так и не сорвались с языка. Потому что она не была уверена ни в чём.
— Я боюсь, что ты будешь страдать, — произнёс вдруг Гарри. — Переживаю, что он поиграет с тобой и в итоге так и не женится.
— Гарри, у нас с Роном до свадьбы тоже не дошло! — горячо сказала Гермиона. — Зачем забегать так далеко? Если хочешь знать… — она уверенно посмотрела на него, — он очень внимателен ко мне…
Гарри ответил ей долгим взглядом. Хмыкнул каким-то своим мыслям.
— Дай Мерлин, Гермиона.
Гермиона стояла в своём кабинете, глядя на букет роз. Драко присылал ей цветы каждое утро с пожеланием хорошего дня. Сегодня в записке было написано «Жду вечера с нетерпением». Разговор с Гарри посеял в ней неприятное чувство. На одной чаше весов были их последние встречи, на которых она теряла голову от него, а на другой — все его прошлые поступки и репутация. На эту чашу взгромоздилась ещё и собственная неуверенность.
Неуверенность в себе. Неуверенность в нём. Она решила сегодня же узнать о причинах его поведения по отношению к ней в последние годы. Зачем он пытался её задеть, когда они сталкивались в Министерстве? С какого момента началась его симпатия к ней?
Гермиона заранее заказала доставку еды для ужина. Зная, какой он привередливый, она сомневалась, что еда, которую приготовит она, будет для него съедобной. После того, как в их скитаниях Гарри и Рон сошлись во мнении, что готовка это не её, Гермиона задалась целью и всё же неплохо научилась готовить. Нет, она не шеф-повар, конечно, но есть у неё несколько коронных блюд. Но капризы Драко в ресторанах не вызывали желания экспериментировать.
Когда она вышла из камина, то сразу побежала переодеваться. Она весь день раздумывала, как одеться для встречи дома. Не хотелось слишком наряжаться, но и её любимая растянутая футболка с легинсами тоже не подходили. В итоге она остановилась на простых джинсах и футболке. В дверь позвонили — доставка еды прибыла, и Гермиона принялась разбирать пакеты. Разговор с Гарри не отпускал её, но она хотела отвлечься, включила музыкальный канал и подпевала песням, расставляя тарелки. Она вдруг открыла шкафчик и, поддавшись порыву, взяла один из пузырьков противозачаточного зелья и выпила. На всякий случай.
Гул камина оповестил, что гость прибыл. Гермиона замерла и нервно сглотнула. Мерлин, почему она каждый раз так волнуется при их встречах? Она выровнялась, натянула радушную улыбку и повернулась.
Драко выходил из камина, отряхиваясь. Запоздало она подумала, что давно не вызывала службу для чистки каминов, и смутилась. Но Малфой как будто не обратил на это внимания, он стоял в её комнате, оглядываясь. На нём тоже были обычные джинсы и тонкий чёрный свитер, в руках он держал букет роз и бутылку вина.
— Привет, — сказал он, подходя к ней, поставил бутылку на стол и протянул букет. — Это тебе.
Наклонился и поцеловал её в щёку. Гермиона засуетилась, поставила букет в вазу, посадила его на диванчик. Нервозность выдавала её дрожанием рук и слишком быстрой, сбивчивой речью.
— Подожди немного, я не успела накрыть на стол. Мерлин, где же у меня были бокалы для белого вина, сейчас… Я сделала доставку готовой еды, надеюсь, тебе понравится то, что я заказала. Куда же мне поставить букет, я думаю, вот здесь он будет хорошо смотреться, правда?
— Грейнджер, — вдруг сказал он, прерывая этот поток слов. — Отчего ты так нервничаешь?
— Я? — она судорожно вздохнула, выронив вилки. — Нет, я не нервничаю.
— Вижу, — усмехнулся он, — иди ко мне.
Гермиона подошла и села рядом с ним на диван. Малфой привлёк её к себе, пальцем поддел подбородок и заглянул в беспокойные карие глаза.
— Что ты так волнуешься? Всё нормально.
Она кивнула. Немного стало легче.
— Давай я покажу тебе свой дом? — нашлась она. — А потом поужинаем.
— Хорошо.
Они поднялись на второй этаж, и она показала гостевую комнату и свою спальню. Он с интересом рассматривал фото у неё на полках. Некоторые фотографии были сделаны ещё в школе, и он усмехнулся, рассматривая то, где она была заснята с Гарри и Роном.
— Твои волосы сейчас выглядят по-другому, — заметил он.
Гермиона фыркнула.
— Это хорошо или плохо? — иронично спросила она.
Он пожал плечами.
— Просто факт.
— И всё-таки? — она пытливо посмотрела ему в глаза.
Он усмехнулся:
— Ладно. Сейчас мне нравится больше. Только не обижайся!
— Не буду, — она тоже усмехнулась. — Спасибо за откровенность. Пойдём вниз?
Они спустились и принялись за ужин. К её удивлению, Драко не кривился и не капризничал. Он поддерживал разговор, шутил, но Гермиона не могла до конца расслабиться. То, что сказал ей Гарри, посеяло неуверенность в себе, и она смотрела на Драко, думая, как задать ему вопросы, которые так её волнуют.
Тем временем он, в свою очередь, тоже наблюдал за ней. От его взгляда не укрылось то, что она сидит, как на иголках.
Он подлил вина в бокалы и вдруг произнес:
— Ладно, Грейнджер, выкладывай, что такого тебе сказал Поттер, что ты сама не своя.
Его прямолинейность обескураживала.
— Почему ты думаешь, что Гарри мне что-то сказал? — Она хотела выиграть время.
Драко чуть склонил голову на бок:
— Я наблюдал за вами за обедом, и то, какие злые взгляды он кидал в мою сторону, точно говорит о том, что разговор был обо мне, не так ли?
— Не только о тебе. Он мне рассказал немного о Латифе.
— Вот как? — удивления в его тоне не было. — И что же, можно узнать?
— Он мало что знает, на
