Нора Робертс - Имитатор

– Ладно. Что еще?

– Два года назад, Лондон, убийство в стиле Потрошителя в Уайтчепеле. Обколотая проститутка, каким-то образом обошедшая допинг-контроль. Тридцать шесть лет, две соседки по квартире тоже занимались проституцией. Они пытались повесить убийство на ее не слишком постоянного дружка, но у того оказалось железное алиби.

– Как она была убита?

– Горло перерезано, гениталии вырезаны. Так и не найдены. Кроме того, он ее сильно изуродовал. Порезы на груди, на ладонях обеих рук. Следователь решил, что это убийство по страсти, но судмедэксперт обнаружил кое-что интересное, и я склонен поддержать его мнение. Он утверждает, что порезы на груди и на руках могли быть нанесены уже после смерти. Никакой страсти! Есть один свидетель, видевший, как она уходила с парнем в длинном черном плаще с капюшоном и в цилиндре. Поскольку свидетель накурился «травки», следователь не придал значения его словам.

– Все вписывается, – сказала ему Ева. – Знаешь, все точно вписывается. Для удушений он одевался, как Де Сальво, – в рабочий комбинезон. Так почему бы ему не надеть костюм Потрошителя? Спасибо, Финн. Перешли файлы ко мне в кабинет. Я надеюсь вернуться через сутки.

– Сделано. Я собираюсь продолжить поиск за пределами планеты. Считай, что меня зацепило.

Ева откинулась на спинку кресла и, запрокинув голову, задумчиво посмотрела на потолок.

– Мы летим в Париж и в Лондон? – спросил ее Рорк.

– Вряд ли. Я не смогу выделить время, да и сил не хватит пробиваться через международную бюрократию. Постараюсь ограничиться беседами со следователями по телефону.

– Если передумаешь, только скажи: это займет не больше суток.

Ей хотелось увидеть собственными глазами, где он побывал, где совершал некоторые из своих ранних деяний. Но она отрицательно покачала головой.

– Он в Нью-Йорке, и мне надо быть в Нью-Йорке. Он начал практиковаться с давних пор, – задумчиво проговорила Ева, словно рассуждая вслух. – Оттачивал свой талант. Вот почему он теперь может себе позволить убивать почти без пауз. Вся черновая работа: поиск, исследование, подготовка, проработка деталей – все было сделано заранее. Ему не надо больше ждать, он и так слишком долго ждал.

– Сколько бы он ни практиковался, спешка его подведет, – возразил Рорк. – Как бы он ни готовился, как бы ни оттачивал свои таланты, сейчас он действует слишком быстро, а значит, неосторожно.

– Вот тут ты прав. И когда он облажается, мы его возьмем. А когда мы его возьмем, когда я помещу его в комнату для допросов и заставлю сознаться, мы узнаем, скольких он убил. Где-то есть другие тела, спрятанные или уничтоженные. Он совершенствовал на них свою технику, пока не решил, что уже может оставлять их на виду, гордясь своей безупречной работой. А вот свои ранние ошибки он предпочитает скрывать. Во-первых, он их стыдится – это эмоциональная причина. Но есть и более практическое соображение: он не хотел оставлять в архивах следы слишком многих похожих преступлений, привлекать к себе внимание раньше, чем он сам был к этому готов.

– Я провел свое собственное исследование, – признался Рорк, отодвигаясь от компьютера. – В течение пятнадцати месяцев, человек по имени Питер Брент убил семь офицеров полиции в Чикаго. В свое время он не смог пройти психологическое тестирование, и его не приняли в чикагскую полицию. Тогда Брент вступил в экстремистскую военизированную организацию, где научился владеть оружием, которое сам для себя выбрал: дальнобойной лазерной винтовкой, к тому времени уже запрещенной для использования гражданскими лицами.

– Я знаю о Бренте. Он предпочитал стрелять с крыши. Забирался на крышу, дожидался, пока в поле зрения не появится полицейский, и стрелял в голову. За ним охотились больше года, и понадобилось специализированное подразделение в пятьдесят человек, чтобы его взять. – Прекрасно понимая чувства Рорка, Ева наклонилась вперед и положила руку поверх его руки. – Брент не убивал женщин. Он убивал полицейских. Их пол его не волновал, главное, на них была униформа, в которой ему было отказано. Он не вписывается в психологический портрет прототипа. Другими словами, наш парень не будет ему подражать.

– Пять из семи убитых полицейских были женщинами. Как и начальник полиции, которую он пытался, но не смог убить. Не надо морочить мне голову, лейтенант, – спокойно добавил Рорк. – Ты сама вспомнила о Бренте, ты проверила его на вероятность, как и я. Он будет имитировать Брента – индекс вероятности равен 88, 6. И жертвой он выберет тебя.

– Он не станет меня убивать, – решительно возразила Ева, а мысленно добавила: «Во всяком случае, пока не станет». – Я нужна ему для другой цели, я должна его преследовать, чтобы он острее мог ощутить свою значительность, свой успех. Если он изымет меня из обращения, это будет уже совсем не тот кайф.

– Значит, он приберегает тебя для своего последнего подвига.

Спорить с Рорком было бесполезно.

– Ну, может быть, в долгосрочной перспективе он на метил меня. Но, я тебя уверяю, я не дам ему зайти так далеко.

Рорк взял ее руку, сплел пальцы с ее пальцами.

– Я заставлю тебя сдержать это обещание.

ГЛАВА 16

Ева решила взять с собой Рорка на встречу с Робертой Гейбл, сочтя, что вторая пара глаз и набор впечатлений, независимых от ее собственных, ей не помешают. Ушедшая на покой воспитательница согласилась принять Еву при условии, что беседа продлится не больше двадцати минут.

– Она была не больно-то приветлива, – заметила Ева, когда они подошли к небольшому жилищному комплексу, в котором жила Роберта Гейбл. – Особенно когда я сказала, что мы придем около шести тридцати. Она ужинает ровно в семь, и мне было сказано, что я обязана уважать ее расписание.

– Люди определенного возраста любят строгий распорядок дня.

– И еще она назвала меня «мисс Даллас». Неоднократно.

Рорк вскинул руку и сочувственным жестом обхватил ее за плечи.

– Ты ее уже ненавидишь.

– Ты прав. Чертовски прав. Я уже ее ненавижу. Но работа есть работа. Ничего личного на работе.

– Я все время об этом забываю. – Он сжал ее плечи и убрал руку.

Ева подошла вплотную к охранной панели, назвала свое имя, показала жетон, сообщила, по какому она делу. Ее пропустили так быстро, что она поняла: Гейбл все это время стояла на стреме.

– Я тебя представлю как своего сотрудника, – предупредила Ева, пока они пересекали крошечный вестибюль. Стоило ей взглянуть на его великолепное лицо, на элегантный костюм и ботинки, наверняка стоившие больше месячной квартплаты Гейбл, как у нее вырвался сокрушенный вздох. – И если только она не слепа и не выжила из ума, она этому не поверит. Но мы постараемся не обращать внимания.