Следствие ведет блондинка (СИ) - Анна Трефц
Нарышкин вздохнул. То, что Пьер Антони Фуарье явился к нему собственной персоной, ничего хорошего не сулило. Прибыв в Москву, они разделились, согласно разработанной еще в Париже схеме, решив работать поодиночке. У кого выйдет быстрее. Достижениями Пьера Антони на фирме были не довольны еще больше, чем его собственными. Конечно, это их уравнивает, но мало ли что…
Андрей подошел к двери и, открыв замок, распахнул ее, нарисовав на лице приветливую улыбку.
— Думал, хочу тебя убить? — вместо положенного пожелания доброго утра проворчал гость и решительно прошел в номер, — Хочу! Мало того, что мой трудовой день трудно назвать нормальным, так не было в моей жизни еще более дурацкой ночи! Я был вынужден пилить в аэропорт, ждать там до утра, а потом вызволять твой ошейник, который приперли самолетом из Парижа. Прекрасно проведенная ночь! И это в то время, пока ты спал, подлец ты эдакий! А ведь я тоже нашел себе классную красотку. И она готова была со мной на все, лишь бы я болтал на французском. Оказывается, местных баб заводит французская речь. Но в конторе решили, что этот дурацкий ошейник принесет больше дивидендов, чем вся моя растреклятая деятельность! Черт побери, Андрэ! Да ты просто везунчик!
После этой гневной тирады он протянул ему небольшой сверток. Нарышкин вскрыл плотную бумагу, вытащил из нее изумительной красоты аксессуар и, подвесив его на указательном пальце, внимательно рассмотрел.
— За такой подарок, она будет моей, — промычал он и закрыл глаза.
— Я понимаю еще, если бы она для себя попросила какую-нибудь цацку, но выполнять прихоти ее собаки… по мне — это уж слишком, — Пьер Антони плюхнулся в кресло, схватил со стола бутылку бурбона, откупорил ее и ополовинил залпом.
— Ты ее не видел… — мечтательно пробормотал Нарышкин.
— Собаку-то! — гость хрюкнул, подавившись бурбоном, — Неужели настолько хороша?
— Не собаку, а ее хозяйку, — педантично поправил Андрей.
— А ты познакомь. Может я проникнусь такой же страстью, и, наконец, пойму, какого хрена я провел столь отвратительную ночь в аэропорту.
— Вот это вовсе не обязательно, — Нарышкин поспешно сунул ошейник в карман халата.
— Ну, и иди ты ко всем чертям! — Пьер Антони стукнул опустошенной бутылкой по столу и, кряхтя, поднялся, — На сегодня я пас. Пойду спать.
— Исходя из ситуации, это, пожалуй, даже лучше, — осторожно заметил Андрей.
***
— Вот те бабушка и Юрьев день! — с этими словами Рубцов вошел в кабинет Тарасова и повалился на один из стульев у стола для переговоров.
— Кого ты в этом кабинете назвал бабушкой? — прохрипел Тимофей, продолжая усиленно растирать виски, то есть заниматься тем, чем занимался уже около часа вплоть до появления начальника службы безопасности.
Тот глянул на директора с неподдельной тревогой и протянул:
— У… Да на тебе лица нет? Что еще приключилось?
— Можно подумать за последние три дня приключилось недостаточно, чтобы довести человека до нервного срыва, — проворчал Тарасов и зажмурился. Головная боль не отступила ни на йоту. Мозг внутри черепа саднило так, словно накануне он выпил три бутылки паленой водки, не закусывая, и теперь страдает жутчайшим похмельем. Впрочем, подобное сравнение Тимофей мог сделать разве что умозрительно, поскольку он всегда потреблял качественные спиртные напитки, и весьма умеренно.
— Но еще утром ты был вполне жизнеспособен. Что же явилось последней каплей?
— Марго провела селекторное совещание, — простонал страдалец, — Она начала с того, что «как арт-директор предприятия просто вынуждена настаивать на разработке новой концепции нашей продукции». Кроме того, она считает, что реклама без ее участия — просто лишняя трата денег. А форма наших колбас не способна заинтересовать покупателей. Она полагает, что колбаса с треугольным сечением будет лучше продаваться.
Тимофей вздохнул и принялся тереть виски с удвоенной силой.
— Скажи спасибо, что она не помнит, что такое ромб и шестиугольник, — хохотнул Рубцов, — А что ответили на это остальные участники совещания?
Тарасов поднял на него больные глаза:
— Ты что Марго не знаешь? Она же не дала никому и слова вставить. От ее трескотни голова до сих пор кругом идет. Был бы херр Шульц, он бы смог ей ответить. Кстати, не нашли его?
— Ни по одному телефону не отвечает. Мобильный отключен, домашний отзывается тоскливыми длинными гудками. Но это и понятно. Я послал одного из своих ребят к нему на квартиру. Так там, оказывается, уже сидит засада из оперов.
— Ну, я не знаю… — грустно пробормотал директор предприятия, — Если у него в квартире труп, может и его… не дай Бог, конечно…
— Я поднял все свои связи. Так что, если найдут труп похожий на нашего немецкого херра, я об этом узнаю первым. В больницах и в отделениях его нет — это я уже сейчас могу сказать. Из Москвы не вылетал и не выезжал на поезде, — Рубцов пожал плечами, — В общем, пропал человек.
— Странная какая-то история, — Тарасов хмыкнул, — Прямо начинаешь думать, что Марго не так уж и не права, говоря о шпионском заговоре. А чего ты приперся-то?
— На тебя посмотреть, — весело огрызнулся Рубцов, но потом, вспомнив цель своего визита, нахмурился, — Наши неприятности продолжаются.
— Какая радостная новость! — невесело улыбнулся Тимофей, — И что на этот раз?
— Труп в квартире немецкого херра. Его опознали, и им оказался некий Василий Постригаев — технолог колбасного цеха нашего предприятия.
— Уй ты блин! — взвыл директор, — Ну, чего же они все мрут и мрут на мою голову!
— Вопрос в другом, — продолжил Рубцов, словно не заметив, что начальник находится в начале истерики, — Что этот парень делал в квартире херра Шульца? Ну, и конечно, кто его там убил?
Тарасов перестал подвывать, внимательно посмотрел на собеседника и перешел на полушепот:
— Ты намекаешь, что это херр Шульц?
— Вообще-то, его отсутствие довольно красноречиво говорит не в его пользу, — Рубцов почесал затылок и за неимением на столе ничего, что он мог бы сунуть за ухо или в рот, пощелкал пальцами, — Может он настолько ретиво решил защищать образцы своей треклятой колбасы, что пошел на крайние меры…
— Дурь какая-то…
— Для нас — да, а кто его знает, этого немца… Кстати, колбасы в его холодильнике нет. Я специально интересовался у следователя, который ночью обещал мне оказывать всяческое содействие. После того, как я избавил его от Марго, он мой лучший друг.
— Подожди… — Тарасов забыл о головной боли, — Ты полагаешь, что этот … как его…
— Постригаев, — напомнил начальник службы безопасности.
— Что этот Постригаев решил выкрасть колбасу из холодильника херра Шульца. То есть Постригаев и есть тот самый человек, который на
