Наталия Орбенина - Три княгини

— Неужели, князь, вас тронула горькая судьба сирот? — раздался насмешливый голос. Верховский встрепенулся. Астахова стояла перед ним.

«Какой дикий фасон платья, какой нелепый цвет, и это дурацкое перо в прическе!» — мысленно отметил про себя князь, который знал толк в женских нарядах.

— Конечно, судьба сирот не может оставлять равнодушным каждого порядочного человека, мадемуазель Лидия! Я, безусловно, внесу посильный вклад в ваше благородное дело, — он с достоинством поклонился. — Однако есть на свете вещи, которые гнетут меня гораздо сильнее!

Он помолчал, ожидая, что она сама спросит, что же так гнетет его душу. Но Лидия не проронила ни слова, продолжая рассматривать своего собеседника холодным и равнодушным взглядом больших выпуклых глаз.

«Чертова корова! Ты у меня еще помычишь!»

— Я осмелюсь продолжить, госпожа Астахова. С некоторого времени я имею несчастье пытаться привлечь внимание одной персоны к своей скромной особе. Однако вышеназванная персона не желает замечать моего присутствия…

— Нет, отчего же, — бесцеремонно перебила его купчиха, — я вижу, вы волочитесь за мною с момента нашего знакомства.

Евгения покоробил и тон, и сама фраза. Но он кротко продолжил:

— Позвольте, мадемуазель, я искал случая выказать мои чувства, мое страстное желание продолжить наше, столь краткое и поверхностное знакомство.

— А я не имею столь страстного желания! — опять же довольно резко заметила Астахова.

Евгений почувствовал, как внутри поднимается волна дикого раздражения. С натянутой улыбкой спросил:

— Отчего же, разве я обидел вас, разве чем не угодил?

— Нет, вовсе нет! Просто я не люблю красавчиков типа вас!

— Отчего красивые мужчины у вас в немилости, дорогая Лидия?

— За красивой оболочкой чаще всего прячется пустота, пшик! — заявила барышня с бесцеремонной наглостью.

Евгению показалось, что ему дали пощечину. Это становилось невыносимым. Астахова намеренно говорила с ним грубо, стараясь обидеть и унизить. Неслыханное дело!

— Помилуйте, сударыня? За что такое наказание? Отчего вы столь вызывающе нелюбезны со мною? — с трудом подавив бешенство, процедил сквозь зубы Евгений.

— Я намеренно хочу обидеть вас, господин Верховский, дабы вы более не предпринимали никаких попыток ухаживать за такой грубой, неотесанной, невоспитанной бабой!

Евгений заметил, что некоторые присутствующие пытаются услышать их беседу. Он поймал несколько любопытных взглядов. Вероятно, выражение его лица привлекло внимание. Он потерял за собой контроль, завтра он сделается мишенью сплетен и насмешек! Купеческая дочь оплевала благородного аристократа!

В это время из соседней гостиной раздались звуки рояля, и приятный женский голос запел популярную арию. Публика потянулась слушать певицу. Собственно, сборы от концерта и предназначались в помощь сиротам.

— Мы мешаем внимать музыке! — понизив голос, произнес Верховский. — Прошу вас, выйдем!

Он взял Астахову под пухлый локоток и вывел ее в соседнее помещение. На удачу, оно оказалось зимним садом. Хозяева не скупились на устройство этого великолепия. Тут были и пальмы, и лианы, и диковинные цветы. Но молодых людей сейчас не трогала их красота. Если бы вокруг лежали все сокровища мира, Верховский не сразу бы их и приметил, так он был поглощен своей собеседницей. Как знать, быть может, такого шанса больше не выпадет! Надобно попытаться объясниться! Но как это сделать после подобных грубостей? Как пронять эдакую особу?

После шума гостиных, полных публики, они вдруг оказались в совершенной тишине. Только нежно журчал фонтанчик неподалеку. Лидия хотела выдернуть руку, которую князь крепко прижимал к себе. Это движение стало последней каплей, доконавшей Верховского. В слепой ярости, почти обезумев и не отдавая отчета в своих действиях, Евгений стал трясти Астахову за полные оголенные плечи. Однако в ее глазах он не увидел испуга невинной девицы. Скорее любопытство естествоиспытателя. Каково оно будет? Натолкнувшись на этот бесстыжий взгляд, князь и вовсе забыл обо всем. С приглушенным рыком он опрокинул свою жертву на маленький диванчик. Послышался хруст. Мебель предназначалась для тихого созерцания растений, а не для любовных баталий.

Произошла именно баталия. Лидия пинала своего насильника огромными ножищами, изо всех сил упираясь руками в его грудь, но не кричала и не звала на помощь. Это Евгений вспомнил только потом. Панталоны превратились в кучку рваного кружева, плотный корсет трещал. Наконец, препятствия сметены, и он с жадностью добрался до вожделенной цели. Внутренняя поверхность бедер Лидии оказалась покрытой темными волосами до самого паха. Это открытие повергло Верховского в неописуемый восторг и усилило и без того безумное сладострастие. Он овладел ею. Со стоном, хрипом, обливаясь потом, вожделея и вожделея. Казалось, ему не закончить никогда. Лидия билась под ним с молчаливым ожесточением, сопя и тяжело дыша, как все полные люди. В тот момент, когда их тела слились, она вдруг перестала сопротивляться и, обхватив Верховского за шею, впилась в его пересохшие губы. У того потемнело в глазах, и наступил последний аккорд этой какофонии.

Потом они долго сидели молча, не могли отдышаться. Верховский пытался понять, была ли изнасилованная им девица — девицей? Страсть смяла в один комок все стадии процесса, всю последовательность ощущений. Что теперь делать? Задрать платье и посмотреть на следы своего злодейства? Однако что теперь будет?

Неловкое молчание нарушила Астахова.

— Наше с вами знакомство, князь, зашло слишком далеко. Вероятно, вам придется отвечать за последствия вашего гнусного поступка!

Она с трудом поднялась и стала быстро приводить в порядок свой наряд и прическу. Перо, столь не понравившееся Евгению, сломалось и валялось на полу. Астахова подняла бренные останки своего великолепия и устало продолжила:

— Придется ехать домой, а к графине послать лакея сказать, что занемогла.

— Лидия, я готов исполнить свой долг порядочного человека. Тем более что это и есть мое желание! Позвольте просить вашей руки! — прохрипел Евгений.

— Завтра пополудни будьте у нас, — она благосклонно кивнула головой и быстрым движением уколола прическу выпавшей шпилькой. — Только не вздумайте теперь появляться на людях. У вас на лице все написано! Да и платье совсем не в порядке! Пойдите же и вы домой, да поскорее, а то скоро тут появится кто-нибудь.

С этими словами она быстро вышла в противоположную дверь. И в самом деле, удивительно, что за все это время никто не нарушил их преступного уединения. Евгений полез в карман брюк и извлек часы. Поразительно, получалось, что прошло всего минут десять! А если бы кто-нибудь из гостей, утомившись слушать пение, тоже решил бы отдохнуть среди цветов и деревьев? То-то был бы скандал! То-то пища газетным писакам! То-то крику о безнравственности современной молодежи. Да еще где? Ха-ха, на благотворительном собрании, можно сказать, под носом у почтеннейшей публики! Полиция наверняка уже была у дверей особняка!