(Не) Баба Яга - Екатерина Сергеевна Богушева
— Мальчики, на выход, мне надо одеться
Эрик бросил на меня высокомерный, преисполненный ненависти и ярой злости взгляд, коротко кинул
— Я. Жду. Тебя. В. Коридоре. Нас. С вами. Ждёт. Серьёзный. Разговор. Милашка-Стейси.
Злой как черт, Князев выругался резко развернулся и покинул палату. Я понимая, что Баринов до сих пор здесь и даже не думает сдвинуться с места, медленно к нему повернувшись, достаточно грубо спросила: — А вам требуется особенное, или отдельное приглашение, господин Баринов?
Никита молча продолжал стоять и смотреть на меня. Я не собиралась смотреть на него, он этого не заслуживает. Он вообще ничего не заслуживает. Медленно отвернулась и заключила:
— Баринов, уходите
Медленные шаги, словно сзади находились в раздумьях, относительно своих действий. Но, все же подошёл. Остановился. Руки легли мне на плечи тяжёлым камнем. А в следующий миг я почувствовала как его губы касаются моих волос. Легко и невесомо. Как бабочка порхая на зелёном лугу, едва затрагивает трепещущими крылышками невинный бутон, нежной розы. Печальной и наполненной свежестью сладкой обиды, готовой пролиться росой слёз на хрустящую, сочную травку, единственную свидетельницу её чистоты и утраченной непорочности…
— Лиса… ты таизменилась…
«Черт! Ну зачем он сказал это?!! «Лиса — он никогда не называл меня Алисой. Только Лисой и лисичкой… хитрой и изящной, нежной и прекрасной, и так им любимой. В сердце предательски кольнула знакомая боль, а руки сами было метнулись вверх, но я тут же их опустила. Что же, он обманул меня. Вся эта сказка, которую он мне подарил — оказалась лишь хитрой иллюзией, построенной на моей детской наивности и огромной, чистой любви. Он лгал мне тогда, так с чего бы мне воспринимать его слова всерьёз сейчас? Нет, мерзкий подонок, с куском льда вместо сердца! Я уже не та маленькая девочка, все таки тридцать лет это далеко не семнадцать. Взяв себя в руки, я улыбнулась опыт взрослой, зрелой женщины взял надо мной верх и не позволил купиться на пустые речи самовлюблённого нарцисса.
— Никита Сергеевич. Если вы хотите обсудить со мной что-то по работе, вам стоит обсудить это со своим деловым партнёром, прежде чем вести со мной какие либо переговоры. А ещё лучше, запишитесь ко мне на приём через моего секретаря. И если у меня будет свободное время, я уделю вам своё внимание.
Заключила я, холодным и отстранённым голосом, словно он ничего для меня не значит. Сработало, такого он не ожидал. Руки освободили мои плечи от тяжести своих оков, а голос его стал стальным и отстранённым
— Как скажите, Алиса Петровна. Я сделаю так, как вы хотите.
Никита ушёл, а с ним и моя показная уверенность. Снова я стала быстро оседать на кровать, ощущая лёгкое, головокружение. Взяла себя в руки.
Переоделась и забрав выписку, вышла из палаты.
В коридоре столкнулась с очень, очень, очень и просто капец каким злым Князевым. Сказать, что для меня встреча с ним не стала новостью, не сказать ничего! Да я вообще в шоке от того, что именно он Князев оказался отцом моего ребёнка. Получается, тогда, я переспала со своим главным конкурентом, с которым хоть лично и не была знакома, но по-деловому вела тяжёлую войну, можно сказать прямо грудью на амбразуру… хотя в моем случае не на амбразуру а на другое место, да и не грудью а…
Совершенно другой частью тела! Жесть! Он видел меня голой, он целовал меня, касался всех интимных мест… можно сказать, знает меня теперь изнутри! Ох, а эти его порочные словечки на французском и испанском языках… и поцелуи от которых умираешь без права возродиться! С ума сойти! Князев красавчик! Да с ним у меня был самый лучший секс в моей жизни! Ни один другой мужчина до такого полуобморочного состояния ещё никогда меня не доводил. Хочу ли я повторить ту единственную ночь страсти? Определено, да! Без ума ли я от этого мужчины, как от опытного любовника? Безусловно! Скажу ли я ему когда-нибудь об этом? Ни. За. Что! Никогда!
Князев между тем, скрестив руки на груди, преградил мне путь, словно вавилонская неприступная, каменная стена, и с грацией Аполлона шагнул влево, ловя мои же обходные манёвры. Я капитулировала вправо и снова препятствие в виде Бога секса и исполнителя сокровенных желаний в одном лице. Он надменно и злобно зашипел, хватая меня за руку и подтягивая к себе. А голос его заструился потоком железной желчи
— Алиса Петровна, вы кажется, снова сбегаете от меня, как и в ту ночь?
Громко закричал он, на что я лишь шире улыбнулась, мечтая выбесить его по полной программе!
— Да, я такая… Люблю побегать Нагло улыбнулась, глядя ему в глаза. Эрик Антонович стиснул меня за плечи
— Ах, вы любите «бегать»? Ну так давайте, поиграем в догонялки! Сейчас я вас отпущу, а вы бегите. Бегите черт вас дери, до моей машины!!! И не оглядывайтесь!!!! Ну!!! Бегом!!!
Я резко оттолкнула его от себя: — Указывать своей жене будете, если она конечно у вас будет. Уважаемый Князев! А теперь, будьте хоть раз в жизни мужиком и прекратите истерику! Вы видимо хотите поговорить об этом ребенке Положа руку на живот, я улыбнулась: — Тогда смею вас заверить, вы к этому ребёнку никакого отношения не имеете. Это не ваш ребёнок. Это лишь мой ребёнок. От одного человека, с которым у меня случился не запланированный, случайный секс. Вы можете выдохнуть и быть свободным.
Князев скрестив руки на груди, грозно прорычал — Всё сказали?
Я томно прошептала: — Всё
Эрик зашипел на меня подобно змею искусителю: — А теперь, ты, идиотка, слушай меня. Пока ты валялась в нервном обмороке, я уже все узнал. И срок твой узнал, и даже пол ребёнка. И вообще всё. Так что, хватит заливать мне тут, я знаю всю правду относительно твоих намерений, Стейси! Вернее, Алиса из страны чудес. Потому как начудила ты конкретно. Я быстро вышел на Витюшу. И он, после того как увидел моих людей, сразу тебя сдал. Рассказал мне всё. Вообще всё. Так что я в курсе что это мой ребёнок и что ты приняла меня за начальника моей охраны. Тимура. А теперь, ответь честно. Если бы мы с тобой случайно не пересеклись в кафе, ты не собиралась рассказывать мне о ребёнке?
Я нахально улыбнулась, под его пристальным, изнутри пробирающим взглядом, прошипела: — Нет, не собиралась.
Князев согласно кивнул, а его лицо вытянулось: — Я так и думал. Что
