Репо (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Конечно, Вайолет. Как скажешь, — сказал он, качая головой, как будто мог видеть меня насквозь. — Тебе лучше поторопиться. Репо надерет тебе задницу, если ты опоздаешь на встречу.

С этими словами я кивнула и рванула вверх по лестнице, замедляя шаг, как только вошла в большую комнату, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания.

Я прошла мимо Рейна, Кэша и Репо, когда они прислонились к бару. Я подняла подбородок, проходя мимо, схватилась за дверь, распахнула ее и чуть не врезалась в гигантскую стену байкера-лесоруба.

Да, байкер-лесоруб.

Это был буквально единственный подходящий способ описать этого человека.

В нем было шесть с половиной футов роста, около пяти миллионов футов в ширину и тысяча фунтов крепких мышц. У него были темные волосы, аккуратно подстриженные, с длинной окладистой бородой, и светло-медовые глаза.

Его голова на секунду дернулась назад, прежде чем он вошел внутрь, заставив меня сделать шаг назад. — Женщина, — сказал он, кивая мне головой и входя внутрь.

Что ж, это был Волк.

Из своих наблюдений я знала, что Волк был кем угодно: дорожным капитаном МК Приспешники, лучшим другом Рейна и Кэша, злобным, жестоким убийцей и человеком очень, очень немногословным.

Я вышла через открытые ворота, села на байк и поехала обратно в мотель. Оказавшись внутри, я схватила телефон, который купила накануне, и зарядила его, двигаясь по комнате, и набрала номер офиса Кея.

— Центр боксерской подготовки К.С.И., — ответил гостеприимный, но слегка прохладный голос Шелли.

— Вермонт, — сказала я, и последовала небольшая пауза, пока она просматривала документы.

— Ожидайте Кея, — сказала она, и последовало лишь небольшое молчание, прежде чем линия снова поднялась.

— Мэйзи, — ровный голос Кея донесся до моего уха, звуча немного запыхавшимся, и я думаю, что он тренировался. Обычно так и было. — Как все прошло?

— Я в деле. Совсем чуть-чуть. Он не хотел меня, — сказала я, держа в руках горсть трусиков с чувством нелепой неуверенности. Я схватила старую футболку и засунула трусы внутрь, затем завернула их с глаз долой, а затем засунула все это на самое дно моей сумки.

— Ты убедила его?

— Нет. Там была женщина. Женщина Кэша. И она разозлилась, что они собирались мне отказать, а потом она вошла в комплекс и взяла женщин Рейна и Волка, и они все устроили такую истерику, что Рейну это надоело, и он впустил меня.

На секунду воцарилась тишина. — Это не поможет тебе дальше этого момента. Если я хоть что-то знаю об этих парнях, тебе придется нелегко. Они не хотят, чтобы в их рядах была женщина, поэтому они сделают все, что в их силах, чтобы заставить тебя уйти.

— Да, — согласилась я, чувствуя, как в животе поселяется неуверенность.

— Мэйзи, тебе нужно сосредоточиться. Перестань нервничать. Это то, для чего мы тренировались. Это не выбор. Это необходимо для твоей безопасности.

— Я знаю, — сказала я, мой голос звучал решительно побежденным.

— Мейз, — в его голосе прозвучало предупреждение.

— Я собираюсь сделать все возможное, чтобы завоевать доверие членов клуба. Я собираюсь завоевать расположение Рейна, и я собираюсь получить патч, который гарантирует мою настоящую и будущую безопасность, — продекламировал я.

— Потому что, если ты этого не сделаешь…

— Если я этого не сделаю, они могут найти меня.

— И если они найдут тебя…

— Они не смогут меня найти.

— Потому что, если они найдут тебя, ты умрешь, Мэйзи, — сказал он ровным тоном. Это было жестоко, но это было правдой. Кей не занимался подслащиванием фактов или обращением с вами в детских перчатках. Ты пошла к нему не за этим. Ты пошла к нему, потому что больше некуда было обратиться. Ты пошла к нему, потому что он был тем, к кому ты пошла, когда не было никакой надежды. Он был единственным человеком, который был готов взять на себя безнадежные дела и посвятить свое время тому, чтобы дать мне шанс.

В ответ мне не дали никакой мягкости.

Я научилась любить ощущение наждачной бумаги от его слов.

Потому что я узнала, что они делают. Они соскабливали с меня все, какой я была раньше: слабой, наивной, доверчивой, бестолковой, и заменяли все женщиной, которой я должна была стать, чтобы выжить.

— Хорошо. Мне нужно возвращаться. У нас у всех встреча с Репо примерно через пятнадцать минут, а я на другом конце города.

— Я хочу получить последние новости через два дня. Затем мы создадим новую систему.

— Поняла. Спасибо, Кей, — сказала я, чувствуя благодарность до костей. Но Кей был не из тех чувствительных парней, и я знала, что, если я начну на него давить, он заставит меня начать повторять свои мантры.

— Будь в безопасности и надери задницу, — сказал он, прежде чем тишина сказала мне, что он повесил трубку.

Я перекинула сумку через плечо, чувствуя ее тяжесть. Не только одежда и книги, но и тот факт, что это было буквально все, что у меня осталось в мире. В шкафчике на вокзале в Пенсильвании у меня была сумка на случай, если что-то случится и мне нужно будет уехать из города с одной только одеждой на плечах.

Больше никаких сувениров не было. У меня не было мебели, на выбор которой я потратила месяцы в интернете, закрепляя и снимая, и повторно закрепляя в Пинтерист, прежде чем, наконец, купить. У меня не было причудливого уличного искусства, которое я купила, когда однажды вечером шла домой с работы. Я никогда больше не увижу пару жемчужных сережек, которые лежали на моей тумбочке, подарок моей бабушки на мой семнадцатый день рождения.

Не обращая внимания на колющее ощущение в груди и жжение в глазах, угрожающее слезами, я пробежала через парковку, бросилась на свой ненавистный мотоцикл и направилась обратно к лагерю Приспешников.

Мой дом.

— Ох, — прорычала я при этой мысли, подъезжая к воротам, припарковавшись и войдя внутрь.

— Как цыпленок, который опаздывает, — проворчал Лось, когда я проходила мимо.

— У меня еще есть десять минут, придурок, — сказала я, усаживаясь на сиденье между ним и Дюком, — «случайно» ударив Лося как можно сильнее своей сумкой. — Упс, — сказала я, надеясь, что выгляжу искренне извиняющейся.

Однако, судя по ухмылке, которую Репо подарил мне с другого конца комнаты, я была почти уверена, что потерпела неудачу. Но все равно. Ни в одном месте в «Справочнике запретов МК» не говорилось, что мы должны ладить с другими кандидатами. Во всяком случае, нас поощряли сражаться, чтобы показать членам клуба, из чего мы сделаны.

Никто не хотел нового члена, который был бы сплошным сахаром и медом.

Им хотелось запаха мочи и уксуса.

Так вот что они собирались получить от меня.

— Ладно, давай покончим с этим, — сказал Репо, отталкиваясь от стены и направляясь туда, где мы сидели за стойкой бара. — Новые рабочие задания. Лось и Фокс, днем вы на воротах. Дюк и Ренни, вы будете поочередно оставаться в ночь. Мейз, ты сменяешь Дюка и Ренни в четыре. Это ведь не проблема, не так ли?

— Нет. — Во всяком случае, это было идеальное задание. Я была частью той одной сотой процента населения, которая была твердолобым утренним человеком. Солнце начинало проглядывать в небе, и я окончательно просыпалась. Я почти боялась, что он заставит меня остаться на ночь.

— Она будет патрулировать в одиночку? — спросил Лось, его голос был опасно близок к скулежу.

— Это… безопасно? — спросил Фокс, и я впервые услышала в его голосе намек на злобу. Может быть, он все-таки был похож на своего брата.

— Любой из вас, кто хочет встать и отправиться на патрулирование в четыре утра, может присоединиться к ней. В противном случае заткните свои гребаные рты и делайте, что вам говорят.

С этими словами он вышел через заднюю дверь и пересек поле, где стояли три разные машины в разной степени аварийности.

— Чушь собачья, — прорычал Лось, вскакивая со стула.

— Что ты все еще здесь после этого разговора? Я согласна. Чушь собачья, — сказала я, отталкиваясь от бара и направляясь в подвал.