Погубленная добродетелью - Кора Рейли
Голубые глаза Клиффорда метались между мной и Сантино.
– Ты в порядке?
– Разумеется. Мой телохранитель просто считает дни до того, как освободится от моих оков. Он ненавидит эту должность.
Клиффорд задумался.
– Ты хорошая лгунья, а он скрывает свои эмоции. Будет ли он создавать проблемы?
Моя улыбка погасла.
– Можешь перестать меня расспрашивать. Я говорила тебе, что нет. Давай поговорим о причине встречи.
– В связи со свадьбой возникли некоторые проблемы с безопасностью, поэтому мы, вероятно, будем вынуждены сменить место проведения торжества, чтобы предотвратить незапланированные инциденты.
У меня открылся рот.
– Ты хочешь сменить место за три недели до свадьбы?
– Необходимо. Отец очень беспокоится за свою, а возможно, и за мою безопасность.
– Поэтому появились два охранника?
Жених кивнул.
Я наклонилась вперед.
– Это из-за позиции твоего отца на выборах?
– Да. С тех пор его жизни угрожали несколько раз. Я выступаю за него, поэтому мне также угрожают.
– Ты женишься на принцессе мафии. Все под контролем, не волнуйтесь. Папа принял самые строгие меры.
– Однако кое-какие подробности нашей будущей свадьбы уже давно известны общественности. А изменения, произошедшие в последнюю минуту, усложнят потенциальные планы атак.
– Если кто-то хочет убить твоего отца и тебя, они не станут рисковать и предпочтут действовать втихаря. Наша свадьба – не самый лучший для них вариант. С мафией потом проблем не оберешься. Даже фанатик выберет более удачный день.
– Мы сделаем громкое заявление.
– Каждый раз, когда кто-то нападает на тебя или на него, это становится громким заявлением! – раздался голос Сантино. Он как сумасшедший бежал к нашему столику с пистолетом наготове.
Наши глаза встретились, и в его взгляде я уловила чистую решимость, смешанную со страхом за меня.
Прогремел выстрел, и кровь залила мое лицо. Сантино бросился на меня, повалив на пол и опрокинув стул. Я приземлилась, в ушах и голове звенело от удара. Сантино заслонил меня своим телом, полностью прикрывая и пытаясь утащить прочь.
Раздались новые выстрелы. Сантино выругался.
Я была дезориентирована, растеряна. Тепло разлилось по животу и бедрам. На секунду я задумалась, не обмочилась ли от страха, но мне было не так уж и страшно.
Я была… даже не знаю.
Сантино продолжал оттаскивать меня и стрелять. В ушах болезненно звенело. Я взглянула вниз и увидела, что моя белая блузка стала красной.
Меня застрелили? Затем я увидела рубашку Сантино, пропитанную кровью.
Прогрохотал очередной выстрел, Сантино дернулся и застонал. Кровь струилась из свежей раны в его плече.
Стиснув зубы, он напрягся и нацелился на кого-то.
За барной стойкой скрывался мужчина, получивший несколько огнестрельных ранений.
Сантино выстрелил: голова мужчины дернулась, и он рухнул на пол замертво.
Сантино тяжело вздохнул и медленно повернулся ко мне: лицо было пепельным, а глаза слегка расфокусированы.
– Ты ранена? – прохрипел он.
Я помотала головой, пытаясь сесть, но Сантино толкнул меня обратно. Затем оперся на руку, явно не имея сил, чтобы выпрямиться.
– Лежи… на случай, если их станет больше.
– Тебе нужен врач. Надо вызвать «Скорую»! Тебя подстрелили!
Он ухмыльнулся:
– Я же говорил, что умру, защищая тебя.
– Не надо так! – прошептала я.
Кровь Сантино капала на меня. Он выглядел ужасно.
– Поцелуй умирающего в последний раз, чтобы я мог притвориться, что ты моя…
– Сантино, – выдохнула я, но он заставил меня замолчать, прижавшись губами к моим. Я обняла его, целуя в ответ, он выскользнул из моей хватки и упал на бок. – Сантино? – крикнула я, стоя на коленях. Я принялась трясти его, но он не пошевелился.
– Мы вызвали «Скорую», – произнес один из охранников.
Другой прикрывал Клиффорда и зажимал рану на плече парня.
Я слушала лишь вполуха. Взяла телефон и набрала номер папиного мобильного, оставляя на экране кровавые следы.
Спустя пару секунд я прокричала:
– Папа, Сантино подстрелили! И не раз! Он без сознания!
– Где ты? Ты в безопасности? – спросил папа. В динамике раздался шорох. – Валентина, предупреди каждого охранника!
– Сантино застрелили, папа!
– Успокойся, Анна. Ты в безопасности? – повторил он.
До моих ушей долетел голос мамы, послышался рев мотора.
– Да, – прошептала я. – Я в кафе «Линкольн».
– Оставайся на месте, я пришлю ближайших к тебе людей.
– Пап, я думаю, Сантино умирает, – прошептала я, погладив непослушные темные волосы Сантино.
Лицо его ничего не выражало: ни гнева, ни разочарования, ни радости, ни любви.
– Мы скоро будем там. Не отключайся, ладно? – уверенным и сдержанным тоном добавил папа.
– Хорошо, – тихо сказала я, притиснув телефон к уху.
– Помогите ему, он выглядит хуже, чем я, – простонал Клиффорд.
Один из его телохранителей опустился на колени рядом с Сантино и пощупал его пульс. Затем взял тканевую салфетку и приложил к ране на спине Сантино.
Я сидела и гладила Сантино по лицу, пока он мирно лежал на боку.
Время, казалось, остановилось. Сирены нарушили тишину. Внезапно меня схватили сильные руки. Один из наших пытался меня поднять.
– Не трогай меня! – зарычала я, подобно дикой кошке.
Солдат папы кивнул и расположился неподалеку.
Приехали парамедики. Они кинулись к Сантино, отталкивая меня в сторону. Я отползла назад, но не ушла, словно мое присутствие могло удержать его в этом мире.
– Анна! – крикнул папа.
Я посмотрела вверх, когда он наклонился надо мной, взял за руки и помог встать, а после внимательно осмотрел и поцеловал в щеку. Ко мне бросилась мама и заключила в объятия.
– Поедем домой.
– Нет. Мне нужно быть с ним.
Папа направился к Сантино, и только тогда я заметила Энцо, стоящего на коленях возле Сантино, пока врачи пытались его реанимировать.
Мама еще крепче обняла меня. Энцо погладил Сантино по волосам, как и я.
Мое сердце разбилось.
Парамедики уложили Сантино на носилки, Энцо не отходил от него, пока мужчину выносили из кафе.
Я двинулась за ними вместе с мамой, продолжающей меня обнимать.
Улицу уже заполонили солдаты Синдиката. Папа разговаривал с Клиффордом и его телохранителями, пока двое медиков возились с плечом Клиффорда.
– Можно и нам поехать в больницу? – спросила я маму, когда дверцы кареты «Скорой помощи» захлопнулись.
В глазах мамы мелькнула нежность.
– Дорогая, сначала необходимо отвезти тебя домой и убедиться, что ты в порядке. После того как ты отдохнешь, мы навестим Сантино.
Папа вышел из кафе. Он махнул черному лимузину:
– Вам надо домой. И как можно быстрее. Я буду позже, когда поговорю со всеми свидетелями.
– Если ты поедешь к Сантино, я хочу с тобой, пожалуйста.
Папа кивнул и поцеловал меня в щеку, а
