Вопрос времени. Часть 1 - Мэри Калмз
— Да ну? — поддразнил я его, стряхивая с себя его руку и отходя назад. — Думаешь, у тебя получится?
Он хмыкнул и двинулся быстрее, чем я мог предположить. Я ошибочно полагал, что мужчина его размера не способен на скорость, но он снова схватил меня за руку, прежде чем я успел понять, что он делает.
— Давай я покажу тебе, где машина.
Я улыбнулся, глядя себе под ноги.
— Я могу идти.
— Ты едва держишься в вертикальном положении. Сколько ты выпил?
— Не знаю.
— А почему ты вообще пил?
— Я сидел один, и мне стало скучно.
— Почему ты сидел один? — спросил он, открывая мне дверь и держа ее открытой.
Я забрался внутрь, и он захлопнул за мной дверь. Я оглянулся на вход в клуб, Трип все еще стоял там, наблюдая за мной. Я помахал рукой, и он ответил мне жестом.
— Ты должен был пойти на свидание с тем парнем? — спросил Сэм, открывая дверь и пересаживаясь на водительское сиденье.
— Думаю, да, — я повернулся и посмотрел на него. — Разве не это обычно подразумевает ужин?
Он протянул руку и провел по моей щеке.
— Ты выглядишь растерянным, детка.
— Ну, он пригласил меня на ужин, но не один на один. Что это такое?
— Раньше я приглашал друзей, если хотел, чтобы собеседник подумал, что это не совсем свидание.
Я пожал плечами, отмахнувшись от его руки.
— Тогда, наверное, это было не совсем свидание.
— Наверное, нет, — согласился он, заводя машину.
— Но вчера вечером, когда он пригласил меня, он сказал…
— Ты провел с ним День благодарения?
— С ним и его семьей, да, — я был более чем навеселе, иначе не стал бы просто болтать с ним, как будто мы подружки или что-то в этом роде. — Они очень милые, но он показался мне игроком и все такое, и я сказал, что не пойду с ним на свидание, но потом он извинился за то, что думал, что потрахается, и…
— Что заставило его думать, что он потрахается?
— Ты его видел? Он великолепен — уверен, он постоянно трахается.
Он просто кивнул.
Я невольно улыбнулся.
— Возможно, я пьянее, чем я думал.
— Ты шутишь.
— Даже пьяный, я понимаю сарказм, когда слышу его.
— Просто заткнись нахрен.
— Знаешь, если ты собираешься…
— Что, Джи? Что ты собираешься делать? Я могу делать с тобой все, что захочу, начиная с этого момента, и ты ни хрена не сможешь с этим поделать. Так что знаешь что… к черту еду. Я забираю тебя домой с собой.
— Подожди… нет, мне завтра на работу. Я…
— Завтра суббота. Тебе не нужно работать.
— Нет, нужно. Я должен доставить кое-что для своего босса. Я должен быть там примерно в…
— Ты поедешь со мной.
— Я не могу. Не надо…
— Не что? Не делать все, что я захочу, раз уж ты всегда делаешь все, что хочешь?
— Нет, я…
— Не всегда все получается по-твоему, так что сиди и помалкивай.
Я поклялся, что наступит холодный день в аду, прежде чем я снова заговорю с ним. Скрестив руки и глядя в окно, я даже не взглянул на него. Когда он вдруг свернул на незнакомую мне улицу, я повернулся и посмотрел на него.
Он так крепко сжимал руль, что костяшки пальцев побелели.
— Я, блядь, ненавижу это.
— Что?
Для ада это была ранняя оттепель.
Он повернулся и посмотрел на меня.
— Это. Ты и я, я, блядь, ненавижу это.
— Тогда выпусти меня, и я…
— Нет, — прорычал он, и в маленьком помещении это прозвучало еще громче. Он отозвался во всем моем теле.
— Я не…
— Это меня гложет.
Я смотрел, как он тяжело сглатывает, видел, как потухли его глаза, как он выглядел изможденным.
— Джори…
У меня хорошо получалось менять тему, когда люди тонули в избытке эмоций. Мне нужно было помочь ему не уйти в себя.
— В ту ночь, когда ты увидел меня на улице, ты действительно думал, что я выгляжу как шалава? — я поддразнил его, лениво улыбаясь. Мы прошли мимо друг друга: я — с тремя коллегами-женщинами, он — с друзьями, с красивой блондинкой под руку. Он сделал язвительное замечание, что я выгляжу так, как будто я мальчик напрокат.
— Нет, — его голос звучал хрипло, с трещинами.
— Я хорошо выглядел?
— Да.
— А сейчас я хорошо выгляжу?
В ответ он навалился на меня, его рот сомкнулся над моим, его язык настойчиво требовал входа, который я тут же разрешил. Как только мои губы разошлись, его язык проник внутрь, и он прижал меня к себе, целуя так сильно и долго, заново знакомясь с каждой частичкой моего рта.
Когда я отстранился, чтобы посмотреть ему в лицо, он прикусил мою нижнюю губу, чтобы удержать меня рядом. Я улыбнулся, и он стал целовать мой нос, мои глаза, все еще крепко обнимая меня.
— Ты переспал с той блондинкой? — спросил я, затаив дыхание.
Его голос был низким и хриплым, с примесью гравия.
— Нет, Джори. Я не спал ни с кем, кроме тебя.
— Тогда зачем было говорить те вещи, которые ты говорил, зачем было говорить, что ты хочешь жениться и…
— Потому что ты был таким чертовски самодовольным, — рявкнул он на меня, резко отпустив и толкнув обратно на сиденье. — После того как мы покинули дом моих предков в тот день, ты начал говорить, будто я, конечно, сделаю то-то и то-то, говорить, будто я, блядь, принадлежу тебе… и для тебя это так просто, ты просто влюбляешься и…
— Кто сказал, что я влюбился? — возразил я.
Его хмурый взгляд стал черным.
— Да пошел ты. Я знаю, что у тебя все плохо, так что даже не пытайся притворяться, что это не так. Как быстро ты сбежал, что ты делал, звонил Дому вместо меня — все это дерьмо из-за того, что ты создаешь драму, потому что твои чувства задеты. Да пошел ты, Джи. Ты не просто убегаешь, если я делаю какую-то глупость. Ты оскорбляешь меня, говоришь, что я идиот, и говоришь, куда
