Антон Леонтьев - Глаза цвета тьмы

Настя быстро вышла в Интернет и увидела, что Михаил прислал ей три послания. Не многовато ли?

«Я сделаю все, что могу. Нет, даже больше, даже то, чего не могу. И все это пройдет, как дурной сон!»

Настя усмехнулась – он был похож на… На задиристого, влюбленного мальчишку. И объектом его страсти была не кто иная, как она сама.

Следующее послание:

«Можете не отвечать, мне главное – знать, что у вас все в порядке. Если нет, подайте сигнал. Первые результаты: Дуйменов проводит одну за другой подозрительные финансовые трансакции. Кроме того, он якобы не так давно был в какой-то лаборатории, откуда вернулся в ужасном состоянии и долго кричал на свою правую руку…»

Настя знала, из какой лаборатории он вернулся в ужасном состоянии – из лаборатории клонов. Что ж, никто не отрицал, что и у олигархов имелись чувства. И что они так же боялись, как боялся Дуйменов, став свидетелем кошмарной сцены в лаборатории.

Наконец, она раскрыла третье послание.

«Еще информация: Дуйменов вроде бы уже не так стремится купить вашу фирму. Однако вы, то есть ваш клон, делает все возможное, чтобы он не потерял интереса. Вчера она, то есть вы, была у него, стараясь убедить в необходимости заключить сделку. Она, то есть вы, играет на повышение, а олигарх на понижение…»

Это было очевидно – все же не при полном отсутствии таланта он создал свою империю.

Тут Настя заметила приписку: «Мои чувства к вам не изменились. Однако понимаю, что пишу чушь. Это не так важно. Знайте, что я вам помогу…»

На это Настя ответила коротким посланием:

«Знаю. Спасибо. Предлагаю перейти на «ты»…»

И в самом деле было как-то странно постоянно обращаться друг к другу на «вы». Потому что она чувствовала, что никого роднее и ближе, чем Михаил, у нее в этот момент не было.

За исключением ее детей, Пети и Олеси. Детей, которые были заложниками Эдика. И которые были вынуждены подчиняться его диктату и терпеть его гадкие выходки.

Настя знала, что другого выхода у нее нет, но оставалась только одна возможность – обратиться к бывшему мужу Виктору. Да, она прикладывала все усилия, чтобы вычеркнуть его из своей жизни и из жизни детей, но в итоге сама оказалась вычеркнутой из жизни пулей киллера. Да и, как ни крути, Виктор был хорошим отцом. Просто мужем он был никудышным…

Настя вспомнила, что Олеся вела речь о том, что он находится за границей. Хотя могло статься, что Виктор врал. Или что не врал, но уже вернулся. А может, ему было теперь не до детей, ибо имелось гораздо более приятное времяпрепровождение со своими пассиями. И все же…

И все же только Виктор мог вступиться за ее детей – за их детей. И он, как знала Настя, сделает это.

Она закрыла глаза – и, открыв их, поняла, что находится в квартире Виктора. Она была там всего один раз, когда он из их загородного дома переехал в центр Москвы, где обзавелся холостяцким логовом. Она прибыла туда, чтобы заставить его подписать договор, согласно которому он отказывается от доли в фирме.

И она получила то, что хотела. Квартира произвела на нее гнетущее впечатление – и не только своим несколько вульгарным интерьером, который так диссонировал с обстановкой их особняка. То, что у Виктора хороший вкус, не подлежало сомнению. Просто он отчего-то обставил свою пятикомнатную квартиру как третьеразрядный бордель: бордовый шелк, малахитовые и мраморные бюсты, ворсистые ковры и тяжелые зеркала в витых золоченых рамах.

Настя подозревала, что он сделал это отчасти назло ей – чтобы тем самым побольнее уколоть ее. Доказать, что не нужен ему их особняк, в обустройство которого вложил не только много денег, но и сил. Но это означало, что он все еще любил ее. А если любил, то отчего завел себе молодых кокоток, с которыми, как выяснил тогда тот же Точилин, предавался черт знает чему?

Но сейчас все это не играло уже никакой роли. Настя осмотрелась – и поняла, что в квартире кто-то есть. Это было заметно не только по разбросанной по ковру одежде и полоске света под дверью смежной комнаты, но и по стонам, которые неслись оттуда.

Настя прошла через стену и, стараясь не смотреть на то, что происходило на кровати, поняла, что Виктор уже в Москве – если вообще уезжал. В постели он был с двумя особами – пышногрудой блондинкой и тоненькой изящной темноволосой азиаткой.

– Витя, как же хорошо, да, Витя, да! – стонала то одна, то другая. Настя хмыкнула – да, пожаловаться на проблемы с потенцией бывший муж не мог. Однако пока он трахался со своими любовницами или, кто знает, законными супругами, ее дети – нет, их дети – были вынуждены сидеть в подвале и отвергать приставания молодого отчима!

Пересилив себя, Настя забралась на огромную, застеленную бордовым шелковым бельем кровать и оказалась около бывшего супруга, откинувшегося на подушки и отдыхавшего после изнурительного марафона.

– Пете и Олесе требуется твоя помощь! – закричала она ему в ухо. – Забери их немедленно! И выгони этих шлюх из квартиры!

Похоже, не только он питал к ней некие чувства, но и она к нему – несмотря на все произошедшее. Хотя раньше это была любовь, а теперь – исключительно ненависть.

– Ты что-то сказал, Витя? – пискнула азиатка, приподнимая голову, что покоилась на широкой груди мужчины.

Неужели восприимчивой к голосам из промежуточного мира была эта особа? Да, пути господни неисповедимы. И пути призрака, впрочем, тоже…

– Не видишь, Витя спит! – заявила полная блондинка, которая тоже возлежала на его груди, только с другой стороны. – Не буди его!

– Но я была уверена, что слышала голос… Женский… И что он говорил что-то о Пете и Олесе… – заявила азиатка.

Настя качнула головой – да, ее послание услышали, но не тот, кому оно предназначалось. Поэтому она подобралась к мужу и зашептала ему прямо в ухо:

– Твои дети в опасности! Помоги им немедленно! Забери их! Сейчас же!

Но глаза у Виктора были по-прежнему закрыты. Азиатка же, заворочавшись, произнесла:

– И снова голос… Правда, очень тихий, едва различимый… Витины дети в опасности!

Блондинка прошипела:

– Думаешь, что таким образом сумеешь к нему подмазаться? Как бы не так! Витя мой! А ты так, всего лишь подстилка на одну ночь!

Азиатка стушевалась, а Настя со всей силы ударила блондинку по толстой ляжке. Блондинка стала чесать ее. А азиатка прыснула.

– Чего ржешь, дитя степей? – спросила подозрительно блондинка. А азиатка ответила:

– А ведь мы не одни!

Настя замерла, а блондинка произнесла:

– Что за гениальное открытие! Да, не одни! С нами Витя!

– Нет, ты не понимаешь! – произнесла азиатка. – Моя бабушка, моя мама и моя тетя… Они все были колдуньями. И могли видеть духов и общаться с ними. Мне их дар не перешел, его унаследовала моя старшая сестра. Но все равно я могу кое-что чувствовать. И вот чувствую, что здесь кто-то есть! Женщина…