Стефани - Солнце полуночи

 - Что? – удивилась она.

 - Твои руки, - напомнил я.

 - Я упала, - вздохнула она, поморщившись.

Я так и думал.

 - Вот об этом я и говорю, - я не удержался от улыбки, - Я так думаю, что, если говорить о тебе, все могло быть гораздо хуже – и эта вероятность мучила меня все время, пока я был далеко. Это были очень долгие три дня. Я порядком потрепал нервы Эмметту.

Честно говоря, употребление прошедшего времени было не уместно, потому что я продолжал раздражать Эмметта и всю остальную свою семью. За исключением Элис…

 - Три дня? – ее голос внезапно стал резким, - Разве ты вернулся не сегодня?

Я не понял резкости в ее голосе, - Нет, мы вернулись в воскресенье.

 - Тогда почему тебя не было в школе? – спросила она. Ее нервозность смутила меня. Похоже, она не понимала, что этот вопрос был одним из тех, что касался мифологии.

 - Ну, солнце действительно не причиняет мне вреда, - сказал я, - но я не могу выйти на солнечный свет, по крайней мере, не там, где кто-то может меня увидеть.

Это отвлекло ее от непонятного мне раздражения.

 - Почему? – спросила она, наклонив голову.

Я сомневался, что смогу найти подходящую аналогию, поэтому просто сказал, - Когда-нибудь сама увидишь.

А потом подумал, не станет ли это обещанием одним из тех, что мне придется нарушить. Увижусь ли я с ней еще раз после сегодняшнего вечера? Хватит ли моей любви, чтобы вынести разлуку?

 - Ты мог бы позвонить мне, - сказала она.

Какое странное умозаключение, - Но я же знал, что с тобой все в порядке.

 - Но я не знала, где ты. Я… - она замолчала и уставилась на свои руки.

 - Что?

 - Мне так плохо, - сказала она, застеснявшись, ее щеки порозовели, - Когда я не вижу тебя. Я ведь тоже беспокоюсь.

Ну, теперь ты счастлив? Спросил я сам себя. Вот и награда всем моим надеждам.

Меня переполняли смущение, ликование и ужас – большей частью ужас – оттого, что все мои безрассудные мечты были так близки к реальности.  Так вот почему для нее не имело значения то, что я монстр. И именно поэтому для меня больше не было никаких правил. Поэтому «правильно» и «неправильно» не оказывали больше на меня своего неодолимого воздействия. По этой причине все мои приоритеты отошли на задний план, превыше всего стала эта девушка.

Белла тоже переживала за меня.

Я знал, что в сравнении с моей любовью к ней, это было ничем. Но этого было достаточно для того, чтобы она сидела рядом со мной, рискуя своей жизнью. Делая это с такой радостью.

Этого было достаточно, чтобы причинить ей боль, если я поступлю правильно и оставлю ее.

Было ли хоть что-нибудь, что я мог бы сделать, не причинив ей боли? Хоть что-нибудь?

Я должен держаться от нее подальше. Я должен навсегда уехать из Форкса. Я не причиню ей ничего кроме боли.  Только остановит ли это меня сейчас? Смогу ли я уйти и не сделать все еще хуже?

Нет. Ничто меня не остановит.

- Нет, - простонал я, - Это так неправильно

- Что я такого сказала? – спросила она, тут же взяв всю вину на себя.

 - Разве ты не видишь, Белла? Одно дело  - мучиться самому, совсем другое – впутывать в это тебя. Я не хочу слышать, что ты чувствуешь что-то ко мне.

Это было правдой, это было ложью. Наиболее эгоистичная часть меня парила от осознания того, что я был нужен ей, также как она мне.

 - Это не правильно. Это не безопасно. Я опасен, Белла. Пожалуйста, пойми это.

 - Нет, - она с обидой надула губы.

 - Я не шучу, - я изо всех сил боролся сам с собой – отчаянно желая, чтобы она поняла, и также отчаянно желая не произносить больше никаких предупреждений – слова вырывались сквозь мои зубы с рычанием.

 - Я тоже, - настаивала она, - Я тебе уже сказала, мне все равно, кто ты есть. Слишком поздно.

Слишком поздно? Мир внезапно на одну бесконечную секунду утратил краски, я видел, как в моих воспоминаниях, тени ползут к Белле, спящей на солнечной лужайке. Неотвратимые, неумолимые. Они наплывают на нее, и Белла погружается в темноту.

Слишком поздно? Видение Элис всплыло в моей голове: красные, налитые кровью глаза Беллы равнодушно смотрят на меня. Бесстрастно – но она не может не ненавидеть меня за это будущее. Она будет ненавидеть меня за то, что я украл у нее все. Украл ее жизнь и ее душу.

Нет, не может быть настолько поздно.

 - Никогда так не говори, - прошипел я.

Она уставилась в окно, закусив губу. Ее руки были сжаты в кулаки. Дыхание участилось, а потом прервалось.

 - О чем ты думаешь? – я должен был знать.

Она помотала головой, не глядя на меня. Я увидела, как на ее щеке, что-то блеснуло, будто кристалл.

Немыслимо.

 - Ты плачешь?

Она плачет из-за меня, я настолько больно задел ее.

Она смахнула слезы тыльной стороной ладони.

 - Нет, - соврала она, ее голос сорвался.

Какой-то древний давно забытый инстинкт заставил меня протянуть к ней руку – в этот момент я почувствовал себя человеком как никогда ранее. А потом я вспомнил, что я…не человек. И убрал руку.

 - Прости, - сказал я, мои челюсти сжались. Как я мог ей сказать, насколько мне было жаль? Я сожалел обо всех глупых ошибках, которые я совершил. Я просил прощения за свой бесконечный эгоизм. Я просил прощения за то, что она была настолько не удачлива, что разбудила во мне первую, несчастную любовь. Я сожалел обо всех своих чувствах, которые не мог обуздать – больше всего о том, что я был тем самым монстром, который волей судеб был предназначен прервать ее жизнь.

Я глубоко вздохнул – игнорируя мои низменные инстинкты на запах в машине – и постарался сосредоточиться. Я хотел сменить тему, подумать о чем-то другом. Хорошо, что мой интерес к этой девушке был неиссякаем. У меня всегда были вопросы.

 - Скажи мне кое-что, - сказал я.

 - Да? – хрипло спросила она со слезами в голосе.

- О чем ты думала, когда я выехал из-за угла? У тебя было такое лицо — не испуганное, а будто бы очень сосредоточенное на чем-то, - я вспомнил ее лицо, стараясь не задумываться над тем, через чьи глаза я его видел, оно было полно решимости.

 - Пыталась вспомнить, как вывести из строя противника, - уже более спокойно сказала она, - ну, знаешь, что-нибудь из курса самозащиты. Сломать ему нос, например.

Ее спокойствия не хватило на всю фразу, под конец голос зазвенел от ненависти. И она не преувеличивала, в этой ее реакции рассерженного котенка не было ничего забавного. Я мог видеть тогда ее хрупкую тонкую фигурку, перекрываемую мощными, крупными монстрами в человеческом обличии. Где-то на краю моего сознания закипал гнев.

 - Неужели ты собиралась драться? – мне хотелось рычать. Ее реакции были убийственны – для нее самой, - Ты не думала о бегстве?