Александр Афанасьев - Любовь, опаленная огнем

Одновременно с этим выяснилась еще одна проблема личного свойства. Моника, с ее чувствительной кожей, уже на первой минуте пребывания в душе забилась в сладострастных волнах оргазма, и совершенно обессиленная, опустилась на пол душевой. Пришлось сообща помыть подругу, но пятиминутное мытье в душе вызвало у Моники еще три взрыва страсти, а вытирание полотенцем ее тела еще два. С ее сбивчивых слов удалось выяснить, что спокойно мыться она может только в ванной, а в душе, от воздействия капель воды на ее чувствительную кожу на нее практически сразу наплывают волны сладострастия и наслаждения. В голове Саманты роились мысли о том, как решить проблему, а девушки наперебой предлагали различные варианты решения проблемы, споря о том, какой из способов наиболее эффективен.

В конце концов, спор прервали из-за недостатка времени — приближалось традиционное время артиллерийского налета. Девушки спешно протерли друг друга специальным ароматным антисептическим молочком из корней вереска и надели военную форму. Подкрасили губы, надушились духами «Трафальгар», и нанесли камуфляжную раскраску на лица. На выходе из душевой, Саманта обратила внимание, что Джоана прячет правую руку, терзаемая нехорошими предчувствиями она задала вопрос:

— Что у тебя с рукой?

Джоана густо покраснела и сказала:

— Все в порядке, — спрятав при этом руку за спину.

Под пристальным взглядом Саманты, неудовлетворенной ответом, она покраснела еще больше, и пробубнила:

— У меня слез лак на ногте, а подправить маникюр нечем.

— Господи! Ну что же ты молчала! — у Саманты от облегчения брызнули слезы из глаз, и она крепко прижала к себе юную подругу, — Что же ты молчала девочка моя? Пойдем скорее, я помогу тебе все исправить! Воспользуешься моим лаком!

Джоана, улыбаясь от счастья, обняла Саманту, и ответила:

— Спасибо тебе Саманта! Ты заботишься обо мне как о дочери.

Саманта утирая слезы, которые брызнули снова, кивнула ей и сказала:

— Господи! Я была бы рада, если бы ты была нашей с Кэт дочерью!

Кэт, пытавшаяся быть до того момента невозмутимой, отвернулась, пытаясь спрятать слезы, но это ей не удалось. Она подошла к подругам и, обняв их, произнесла:

— Это было бы здорово! Это было бы очень здорово!

Их недолгую минуту иддилии и семейного счастья разрушило спустя пару минут вежливое покашливание Эллис, показывавшей на циферблат часов "Military watch ordinary" MkII F. Действительно, им пора было идти. По дороге на КП бригады они трогательно попрощались с Битч Ласкивиоус, которая отправилась руководить новобранцами в их первом бою, затем от их группы отделились Эллис, Алисия, Наташа и Синтия, которые должны были сегодня составить временный расчет 47-мм пехотной пушки Виккерса, оснащенной разборным лафетом и способной стрелять трехфунтовыми снарядами почти на семь с половиной тысяч ярдов. Уже перед самым КП бригады, Джоана уговорила подруг захватить с собой несколько двухдюймовых зенитных ракет, чтобы иметь возможность разобраться в их устройстве во время, пока они будут пережидать артиллерискую подготовку. Захватив четыре ракеты по десять фунтов каждая, девушки наконец достигли КП 14-й лондонской пехотной бригады. Поприветствовав Сару Мазелевич, снова исполняющую обязанности дежурной они зашли вовнутрь. Валерия Коллингвуд полулежала-полусидела на топчане. На ней была хлопчатобумажная больничная пижама защитного цвета модели "Нospital military pajamas" MkII, одетая на голое тело, что очень подчеркивало чувственную женственность ее стройной и обворожительной фигуры. Нежно поцеловав своего командира, девушки присели на краешек топчана.

— Как я рада, что у меня есть такие верные помощницы! — поприветствовала их Валерия, — Сара! Что там с погодой!

— Дождь уже прекратился, облачность исчезает прямо на глазах!

— Ну вот, значит сейчас все и начнется!

И действительно, немцы не стали менять свою тактику. КП бригады стал сотрясаться от разрывов 150 мм и 105 мм немецких снарядов. Валерия попросила пододвинуть к ним столик, на который поставили рюмки из нержавеющей стали, модели «Галп», образца 1918 года, и початую бутылку шотландского виски. Девушки не стали себя упрашивать и подняли тост за выздоровление своего командира. После чего Самата, Кэт стали беседовать с Валерией, обсуждая фасоны нижнего белья, которое, по их мнению, должно подчеркивать достоинства их фигуры. Моника попросила разрешения прилечь и вздремнуть в закутке, а Джоана с упоением стала листать инструкцию к применению ракет РАС. Спустя какое-то время гул канонады стих. Все тревожно зашептались и засуетились. Сара Мазелевич, поправив каску MkI, выскользнула наружу, следом за ней выскользнула Моника Левинович, сжимая в руке 7,7 мм винтовку "Ли Мэтфорд". Ксэнни вызвалась разогревать полдник. Кэт и Саманта подошли к перископам и прильнули к их окулярам, осматривая последствия артналета. Последствия как всегда были неутешительными. Немецкие снаряды накрыли и разнесли в клочья несколько блиндажей, и, по всей видимости их бригада уже потеряла убитыми около сорока или чуть меньше человек. Один из капониров на правом фланге, в котором находилась 47-мм пехотная пушка Виккерса, был уничтожен прямым попаданием 150 мм фугасного снаряда. Саманта вспомнила, что данным орудием командовала Патрисия Хукер, пышнобедрая блондинка с сорокадюймовой грудью и зелеными глазами. Выжила ли она, или кто-то из ее расчета, сейчас сказать было трудно.

— Внимание, воздух! — раздался над позициями 14-й добровольческой бригады, усиленный мегафоном, звонкий голос Сары Мазелевич, — Лево пятьдесят, дистанция шестьдесят пять тысяч ярдов, высота три тысячи футов восемнадцать Штурцкампффлюгцойгов Ju.87 «Штука» с двигателем "Юмо-211"!

Внутри у Саманты, все сжалось от мрачного предчувствия. Она видела, как выбегали расчеты тяжелых пехотных пулеметов «Бердмор-Фэркуэр» калибра 12,7 мм и занимали свои места. Все как всегда, но самолетов вдвое больше обычного, а значит, будут очень большие потери среди личного состава бригады. Внезапно, она вспомнила, что обещала помочь Джоане с маникюром, и оторвавшись от окуляра перископа, обернулась назад. Джоаны на КП бригады не было. Внутри у Саманты все похолодело. Она метнулась к стоявшей у входа девушки и крикнула:

— Где Джоана?

— Она вышла наружу вместе с ракетами.

Саманта выскочила в траншею и замерла от ужаса. К их позициям, сверкая на солнце стремительно приближались восемнадцать Штурцкампффлюгцойгов Ju.87 «Штука» с двигателем «Юмо-211» с характерным изломом крыльев, а Джоаны нигде не было видно. Господи! Где искать эту сумасшедшую девчонку? А если ее убьют? Мысли Саманты метались в панике, не находя ответы на вопросы. А штурцкампффлюгцойги были уже практически рядом, еще немного и они с жутким воем сирен, установоленных в обтекателях неубирающегося шасси начнут пикировать на позиции. Вот уже потянулись трассеры очередей пулеметов «Бердмор-Фэркуэр» калибра 12,7 мм в сторну противника, и счет пошел на буквально на секунды. Где же, господи, Джоана? Ответом на этот вопрос стали четыре дымных шлейфа взлетающих двухдюймовых зенитных ракет, из бокового хода сообщения, справа, где-то в десяти ярдах от Саманты. Она не раздумываясь рванула туда, мечтая не упасть по дороге, и на самом повороте буквально столкнулась с счастливой Джоаной, бежавшей ей навстречу. Схватив юную девушку в охапку, Саманта рванула обратно.