Татьяна Устинова - Персональный ангел
– Что? – спросила ведущая, у которой не было этого вопроса в сценарии.
Катерина хмыкнула, а Приходченко переглянулся с Паниным. Они все боялись вопроса о детстве. Неизвестно, как отреагирует Тимофей, хотя они его готовили.
Тимофей улыбнулся своей волчьей улыбкой. – Я говорю, что мне даже нравится, когда не всем со мной по пути. Это означает, что какой-то путь все же есть. Не просто идем, куда ноги несут. Этого тоже не было в сценарии, и растерянность ведущей становилась неприличной. Катерина засмеялась.
– Тимофей Ильич, ваше положение, как бизнесмена и кандидата в губернаторы такого большого и сложного края, в некотором роде уникально. Вы стоите как бы вне политических партий и движений. Чем это объясняется?
– Тем, что мне некогда, – ответил Тимофей. – Я не имею физической возможности выискивать себе места в политических партиях и движениях. Я работаю иногда по двадцать часов в сутки. Если я буду оставшиеся четыре посвящать поискам своего политического “я”, меня выгонит жена.
– Он молодец! – восхищенно сказал Абдрашидзе. – Он молодец, он все здорово говорит. Человечно…
– А ваша жена работает? – спросила ведущая, у которой появился шанс спасти интервью.
– Вовсю, – заявил Тимофей в телевизоре. Катерина заерзала на стуле, и все присутствующие на нее посмотрели. – Она – мой политический консультант. Она контролирует время, которое я могу потратить на политику. Она не даст мне спуску, если я его растрачу бездарно. Кроме жены, у меня работает еще несколько тысяч человек, которым нужно платить зарплату, строить дома отдыха, и детские сады, и школы, и бани, и квартиры. Какая уж тут политика… Да мне это и не слишком интересно.
– Любуетесь? – спросил Тимофей от двери. Вся компания резко повернулась к нему.
Панин даже свалился со стула. Катерина вскочила.
– Ты откуда? – не веря глазам, спросила она. Он передразнил ее.
– Неужели вы в самом деле думаете, что это прямой эфир, господа журналисты и их сподвижники?
Миша Терентьев вдруг захохотал. Следом за ним неуверенно засмеялись остальные.
– Это орбита, – сказал Миша сквозь смех. – Прямой эфир вышел на Дальний Восток.
– Фабрика грез, – пробормотала Катерина. Она была страшно рада, что он приехал. Да еще раньше времени.
– Ну что? – спросил живой Тимофей, кивая на Тимофея в телевизоре. – Все указания я выполнил в точности?
– Даже лучше, чем в точности, – восхитился Абдрашидзе. – Вы выполнили их даже очень творчески.
– Я рад, что вам все понравилось. Я старался. Люблю, черт возьми, себя в искусстве.
Они трепались, как школьники. Впервые за много месяцев им было решительно нечего делать.
В феодальном замке, где они все сидели перед телевизором, затопили камины. Можно расслабиться и отдыхать. С тем чтобы завтра с утра начать нервничать в полную силу.
– Ну что? – спросил Кольцов и взял Катерину за руку. – Чем бы ни закончилась моя избирательная кампания, господа… – он сверху взглянул на Катерину и добавил: – …и дамы, я рад, что встретился с вами, что меня окружают такие неожиданно хорошие люди, что у меня, оказывается, есть команда.
Совершенно ошеломленные, все молчали, а Тимофей Кольцов продолжал говорить:
– Я счастлив, что у меня теперь… Катерина, – он сжал ее руку. – И что мне есть кому доверять. Вдруг я забуду сказать вам об этом завтра. Выборы, знаете, и все такое…
И тут у него в кармане зазвонил телефон. Извинившись, Тимофей вытащил трубку.
– Алло!
– Тимофей Ильич, мы нашли, – заявил Дудников ему прямо в ухо.
– Ну! – приказал Тимофей.
Катерина на него оглянулась. И застыла.
Приходченко посмотрел внимательно и дернул за руку Абдрашидзе. Слава Панин шагнул ближе, Миша Терентьев торопливо надел очки.
– Все сошлось, Тимофей Ильич. Всю историю затеял Вася Головин, сын нынешнего губернатора. Ему папашино смещение не светит. Ему надо папу у власти оставить. Покушение – тоже Васина идея.
– Пугали? – спросил Тимофей.
– А кто их знает. Похоже, решили, как повезет. Убьют – хорошо. Нет – так хоть испугают… Вася в области царь и бог. Ему менты никакие не страшны, даже если б искать стали… А “жучки”, информация – это…
– Кто?! – рявкнул Тимофей.
– Скворцов. Из “Юниона”. Его Вася давно знает. И платил хорошо.
– Ладно, все, – прервал Тимофей. – Не желаю слушать. Никаких репрессий. Пусть убирается к своему Васе.
Он выключил телефон, сел и потер лицо. К нему подошла Катерина.
В этот вечер они все напились.
* * *Официальное сообщение.
“По уточненным данным, на выборах губернатора Калининградской области победил известный предприниматель Тимофей Кольцов. Отрыв от основного соперника, бывшего губернатора области Алексея Головина, составил двадцать три и семь десятых процента. Остальные кандидаты набрали в сумме чуть меньше восьми процентов голосов. Наблюдатели отмечают неожиданно высокую явку избирателей на участки. К двадцати часам вчерашнего дня проголосовало уже пятьдесят восемь процентов от общего числа избирателей. Наблюдательный совет не зафиксировал никаких нарушений…”
* * *Под утро ему приснился кошмар. Как будто его переехал грузовик и продолжает кататься по нему взад-вперед.
Засмеявшись от счастья, Тимофей открыл глаза.
Странное дело, кошмар никуда не исчез.
Он сидел у Тимофея на животе и катал по его груди игрушечный грузовик. И рычал.
– Ты откуда взялся? – грозно спросил Тимофей у кошмара.
– Оттуда, – он махнул грузовиком в сторону приоткрытой двери в спальню. При этом он задел Тимофея по уху. Тот охнул и скосил глаза на Катерину. Она вроде спала. Они ее пока не разбудили.
– А Маша где? – шепотом спросил Тимофей, поймав в ладони маленькие босые ножки. – У тебя ноги ледяные!
– Маша там, – он снова махнул, но на этот раз Тимофей грузовик перехватил.
– Мишка, зачем ты вылез из кровати и шляешься по дому босиком? – не открывая глаз, спросила Катерина.
– Затем, что сегодня Новый год, мамочка, – сообщил Мишка и слез с Тимофея. – А мы с Машкой дверь к елке никак открыть не можем. Пап, открой, а? А то Машка там одна открывает…
– О боже, боже, – пробормотал Тимофей, откидывая одеяло. – Вы бы хоть оделись.
– Разве они могут одеться? – спросила Катерина. – Они дверь открывают.
– Пропало наше новогоднее утро, – сообщил Тимофей, натягивая джинсы. – Пошли, Мишка! Пусть мама еще пять минут полежит.
Он мигом решил все их проблемы. Тапки были найдены, тяжелая дверь открыта, огоньки на высоченной, под потолок, елке зажглись, и его трехлетняя дочь и пятилетний сын с визгом бросились к ней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});