Бархатная смерть - Робертс Нора
Здесь пахло потом, спермой, дымом множества наркотических веществ и дешевых алкогольных напитков. Пол был заляпан липкими грязными пятнами. Мужчины и женщины со злыми глазами, остекленевшими глазами, безумными глазами, пустыми глазами горбились за столами или восседали, как на насесте, на высоких табуретах у короткой замызганной стойки бара, пока двое – мужчина и женщина – разносили на подносах напитки и уносили пустую посуду. Оба были совершенно голыми, если не считать татуировок и пирсинга. Мигающее освещение отбрасывало пульсирующие красные блики на их тела.
На небольшом помосте две женщины – трудно было назвать их танцовщицами – изображали нечто вроде сексуальных игр вокруг длинных серебристых шестов под звуки, которые только глухой посчитал бы музыкой. Талию каждой сковывал серебристый обруч, за который было заткнуто по нескольку купюр. «Вряд ли они насобирают щедрую дань за этот номер», – подумал Рорк.
Он подошел к бару вместе с Евой. Пивной рукояткой орудовал мужчина с такой белой кожей, что она могла бы светиться в темноте. Розоватые веки обычно указывали на потребителя дешевого наркотика, именуемого в просторечии «химкой», но Рорк заметил, что глаза у него бледно-голубые, прозрачные, почти бесцветные.
Альбинос со стуком поставил невысокий стакан с неким веществом, по цвету и консистенции напоминающим битуминозную жидкость, перед посетителем, после чего обратился к ним.
– Остановился у бара, берешь один коктейль минимум. Садишься за стол – два коктейля минимум.
– Мне нужна Кэсси Гордон.
– У бара один коктейль минимум, – снова забубнил бармен.
Даже эти бесцветные глаза должны были распознать в ней копа, подумал Рорк. Он вытащил десятку в тот самый миг, как Ева извлекла жетон.
– Коктейли оставьте себе, – сказал Рорк бармену. – Мне еще не надоел мой желудок.
Ева стукнула жетоном по стойке бара.
– Кэсси Гордон! Слышал меня?!
– Мы работаем по лицензии. – Альбинос ткнул пальцем себе за спину, где на стене, в соответствии с предписанием городских властей, была выставлена для всеобщего обозрения лицензия. – Она не просрочена.
– Я не спрашивала о лицензии, я спросила о Кэсси Гордон.
Бармен схватил купюру Рорка и спрятал ее в карман.
– Она наверху с клиентом. У него еще пять минут оплачено. Потом через двадцать она выступает, можете ее поймать в промежутке. Погодите, пока она спустится. Мое дело – сторона, берете стол – платите еще десятку.
– Приятель, я бы не села за такой стол даже в комбинезоне химзащиты. Вот что ты сейчас сделаешь: проведешь нас в чистую изолированную комнату – комнаты для секса меня не интересуют, – а потом пошлешь туда Кэсси. Дашь ей сигнал, чтоб закруглялась побыстрее и спускалась. А если нет, мы с моим напарником сильно осложним тебе жизнь.
– А он не коп, – бармен дернул головой в сторону Рорка. – Копы так не одеваются.
– Нет, я не коп. – Рорк заговорил, казалось бы, самым любезным тоном, но в его голосе явственно слышалась угроза. – Именно поэтому я причиню гораздо больше боли и с куда большим удовольствием. Где хозяйский кабинет?
– А я чего? Я ничего, – забормотал бармен. – Мне неприятности не нужны.
Он сунул руку под стойку. Ева напряглась, но тут послышалось тихое гудение. Дверь за стойкой бара скользнула в сторону.
– Это подойдет. Дам тебе еще десятку, когда мы закончим. – Рорк говорил все тем же любезным до жути тоном. – Если только ты не выкинешь какую-нибудь глупость и не разозлишь меня и мою напарницу. В этом случае я заберу назад первую десятку вместе с твоей рукой.
Ева молчала, пока они не оказались в кабинете – маленькой, сравнительно чистой комнате с двумя стульями, письменным столом и занимающими целую стену экранами, на которые было выведено изображение с камер наблюдения.
– Жетон у меня. Это мое дело – угрожать и запугивать.
– А зачем ты назначила мне это романтическое свидание, если не хотела использовать меня в игре?
– Я всю жизнь мечтала запугать бармена-альбиноса в секс-клубе.
Рорк засмеялся и провел пальцем по ямочке у нее на подбородке.
– Ну ничего, дорогая, следующий бармен-альбинос твой, я обещаю.
– Да, как же, город ими так и кишит. Итак, вот тебе блиц-версия.
Она перечислила все существенные факты биографии Бебе Петрелли, обрисовала свою теорию насчет старшего Эндерса, чтобы Рорк мог составить впечатление, и закончила предположением, что Ава могла вступить в контакт с Кэсси Гордон.
– С Петрелли она пролетела, – заметил Рорк. – Думаешь здесь что-нибудь нарыть?
– Сначала надо с ней поговорить. Гордон восемь лет работает стриптизершей и лицензированной компаньонкой. Если женщина восемь лет крутится в таком деле, можно предположить, что она понимает, с кем имеет дело. У нее есть десятилетняя дочь, участница спортивных программ. Катается на коньках. Отца не наблюдается. Стипендии малышка не получила, но Эндерс оплачивает ей каток. У девочки частный тренер. По бумагам тренеру платит сама Гордон. – Ева кивнула на экран: – Думаешь, в таком притоне можно заработать столько, чтобы хватило на частного тренера?
– Только не здесь, прокрутись она хоть тысячу раз вокруг этого шеста, – покачал головой Рорк.
– Вот она нам и расскажет, где берет деньги на тренера и какие одолжения оказывала Аве. А я выясню, не входило ли убийство Томми в меню услуг.
– А вот и она.
Рорк взглянул на экран. На экране было видно, как высокая блондинка в коротком зеленом халате, покачиваясь, пробирается между столиками в блестящих туфельках на высоченных каблуках. Пока она проходила мимо, один из мужчин за столиком запустил руку ей под полу халата.
Не останавливаясь ни на секунду, блондинка ударила его наотмашь так, что он упал со стула.
– Вот тебе еще одна женщина, которая может позаботиться о себе. – Рорк улыбнулся Еве. – Мне такие женщины всегда импонируют.
18
Какое захватывающее зрелище – наблюдать в тесной комнатушке за столкновением двух женщин с крутыми характерами, думал Рорк. Кэсси Гордон ворвалась в комнату – полуодетая амазонка со злющими глазами того же цвета, что и корни ее крашеных волос. Эти карие глаза уставились на Еву, широкий подвижный рот скривился.
– У вас десять минут. Через двадцать мне выступать. Если я не станцую, мне не заплатят, так что если только Департамент полиции Нью-Йорка не возместит мне… – Тут она перевела взгляд на Рорка и среагировала мгновенно. Досада сменилась восхищением, оскал превратился в ослепительную улыбку. – О, здравствуйте, офицер Симпомпончик. Надеюсь, вы пришли сюда меня обыскать? Устроить мне личный досмотр?
Рорк не успел даже решить, стоит ли ему чувствовать себя польщенным или обидеться, что его приняли за копа, как вниманием Кэсси завладела Ева:
– Говорить будете со мной.
– А я бы лучше поговорила с ним. И не только поговорила бы, а еще много чего сделала бы… – Но Кэсси пожала плечами, уселась на стул и перебросила одну длинную голую ногу через другую. – Об чем базар?
– Давайте начнем с вашего местопребывания между часом ночи и пятью часами утра восемнадцатого марта. Это прошлый вторник. Где вы были?
– Дома. – Кэсси откинула волосы со лба и бросила на Рорка взгляд, который, мелькнуло у него в голове, следовало бы приравнять к сексуальному домогательству. У нее это получилось мастерски. – В моей большой постели. Увы, в полном одиночестве.
– Хватит фиглярничать, Кэсси, или мы перенесем этот разговор в Центральное управление.
– А в чем дело? В это время ночи я бываю дома. Я работаю днем.
– Многие люди вашей профессии прихватывают сверхурочные. Вы были знакомы с Томасом Эндерсом?
– Да я бы так не сказала. Я знаю, кто он такой… то есть, кем он был, – поправилась Кэсси. – Моя дочечка участвует в спортивной программе Эндерса. Фигурное катание. Настоящая чемпионка. Но я не вожу компанию с большими шишками.
– Бывали когда-нибудь у Эндерса дома?
– Да вы что, шутите, мать вашу? – Кэсси запрокинула голову и расхохоталась. – Она что, шутит, мать ее? – повернулась она к Рорку.
