Гарольд Роббинс - Прощай, Жаннет

Жаннет с трудом улыбнулась.

– Спасибо, chérie, но в этом нет нужды. Я сама разберусь с этим ублюдком. А теперь иди и отдохни. – Она взглянула на Патрика. – Проследи, чтобы она сразу легла спать.

Патрик улыбнулся.

– Слушаюсь, мамочка.

Жаннет рассмеялась.

– Какой послушный мальчик. Вот так и надо себя вести. – Она повернулась и снова поцеловала Лорен. – Спокойной ночи. Встретимся утром.

Еще один быстрый поцелуй в щеку, и дверь за ними закрылась. Жаннет повернулась и взглянула на Жака.

– Ну вот, все как прежде. Ничего не изменилось. Только ты да я.

Жак в гневе ударил кулаком по ладони.

– Подонки продажные! И ведь слова не сказали. Я уничтожу этого ублюдка. Только подожди, я шепну кому надо, что вся коллекция была твоей идеей, не его. Они его на клочки разорвут. Они ведь уже знают, что ты забраковала первую коллекцию.

– Меньше всего меня волнует Филипп, – сказала Жаннет. – С ним мы всегда разберемся. Сейчас нужно достать деньги для Кэрролла.

– Может, он передумает? – с надеждой в голосе спросил Жак.

– Даже если так, мне он не нужен. Коллекция доказала, на что мы способны. Как только я от него откуплюсь, подвернется кто-нибудь еще.

– Сейчас три часа утра, – сказал Жак. – Где добыть миллион франков за шесть часов?

– Миллион франков, – задумчиво повторила Жаннет. Она посмотрела на Жака. – Не эту ли сумму Морис собирался вложить в наше дело?

Жак кивнул. Жаннет встала.

– Так чего мы ждем? Поедем к нему, разбудим и узнаем, правду ли он говорил.

– Ты же знаешь Мориса, – сказал Жак. – С ним не просто иметь дело. За эту помощь придется платить – так или иначе.

– У тебя есть другие предложения?

– Как насчет твоего приятеля Патрика? Компания его семьи купила „Кенсингтон Миллз» в Штатах. Я слышал, они собираются заняться розничной торговлей. Могут соблазниться этой сделкой.

– Патрик к семейным делам не имеет никакого отношения. У них своя жизнь, у него своя. И никаких дел друг с другом иметь не желают. Патрик исключается. Придется идти к Морису.

Она направилась к двери, потом внезапно остановилась и посмотрела на него.

– Что мы сделали не так, Жак?

– Ты о чем? – удивился он.

– Я вот чего понять не могу. Мы выиграли или мы проиграли?

От Лидо на Елисейских Полях до дома было всего десять минут езды. Патрик заговорил, когда они уже почти доехали.

– Тебе и правда пора спать? – спросил он. – Я весь заведен. Не засну.

– Устала смертельно, – ответила Лорен. – К тому же ты слышал, что сказала сестра.

– Да – В голосе Патрика звучало восхищение. – Ты что-нибудь подобное видела? Как она вмазала Кэрроллу? Я думал, у него голова слетит с плеч.

Лорен засмеялась.

– Неплохо было бы. Моя сестра – девушка крутая. Патрик кивнул.

– Очень даже крутая. Не хотел бы я испытать на себе ее гнев. Она в самом деле может убить человека.

Лорен снова рассмеялась. Машина остановилась напротив дома.

– Ну, так далеко она не пойдет, мне кажется.

Шофер выскочил из машины и открыл дверцу большого серебристого „роллс-ройса» Патрика. Лорен наклонилась и поцеловала его в щеку.

– До завтра.

Патрик посмотрел на нее.

– Как насчет того, чтобы тебя потрогать минуточку? Потом я всю дорогу буду облизывать пальцы и наслаждаться.

Лорен хихикнула.

– Не дури, – сказала она, выбираясь из машины. Патрик последовал за ней и подождал, пока она нажимала кнопку звонка.

– Интересно, что сейчас делают Жаннет и Жак?

– Она сказала, у нее еще много работы, – ответила Лорен.

– Любопытно, большой у него член? – сказал Патрик.

– Не в курсе дела. И мне это безразлично, по правде говоря, – ответила Лорен. Дверь открылась. Она еще раз быстро чмокнула его в щеку. – Спокойной ночи. До завтра.

– Подожди секунду, – попросил он, увидев, что она направилась в дом. – А во сколько завтра?

Лорен обернулась и взглянула на него.

– В полдень. Годится?

– Вполне, – ответил он. – Я буду здесь с машиной. Она закрыла за собой дверь и начала подниматься по лестнице, когда ее окликнул дворецкий.

– Все прошло хорошо, мадмуазель Лорен?

– Великолепно, – ответила она. – Вечер был незабываемый.

Харви скатился с матраса и спрятался от палящего августовского солнца под зонтик.

– Сукин сын! – выругался он. Лорен повернула к нему голову.

– Ты о чем?

– Тридцать франков за матрас и зонтик, – объяснил он. – Грабеж среди белого дня.

Лорен засмеялась.

– Это Франция.

– Л что, если я захочу просто поваляться на песке? Безо всего?

– Где? – спросила она, показывая на переполненный пляж, забитый людьми, лежащими на матрасах.

– Я там подальше видел пляж. Люди приносят туда свои матрасы и зонтики.

– И ты можешь. Это общественный пляж, – объяснила она.

– Давай пойдем туда, – предложил Харви. – По крайней мере, не будем чувствовать, что нас обобрали.

– Можно завтра попробовать, – согласилась Лорен.

– Солнце то же, вода та же.

– Ладно, – сказала она. – Завтра. Он взглянул на нее.

– У тебя сиськи поджарились.

Она села и потянулась к сумке за лосьоном от солнца.

– Намажусь-ка я опять этим снадобьем. Он уставился на нее.

– Похоже, мне к этому не привыкнуть. В жизни своей столько сисек не видел. Интересно, что они делают с верхней частью купальника? Они же ее никогда не надевают!

– Откуда я знаю? – ответила Лорен.

– Наверное, кто-то их скупает. – Он усмехнулся. – Только подумай! Ведь неплохая идея, верно?

Лорен засмеялась.

– Что ты с ними будешь делать?

– Не знаю, – ответил Харви. – Что-нибудь придумаю. – Он увидел, как она достала бутылку с лосьоном. – Подожди-ка, у меня есть кое-что получше. – Он выудил из своей сумки небольшую керамическую баночку. Снял крышку и протянул ей. – Вот попробуй. Но сначала смочи кожу водой.

– Что это? – спросила она, разглядывая баночку.

– Гумбольдская глина, смешанная с особым маслом.

Индейцы пользуются этой смесью для лечения кожных болезней. Опять же загораешь быстрее и не обгораешь. Она понюхала открытую баночку.

– Странный запах.

– Естественный, – сказал он. – Во все дерьмо, что ты покупаешь, добавляют духи.

– Где ты это взял? – спросила Лорен.

– Да ее полно вокруг фермы. Мать Джонни сама смешивает. Годится для самых разных целей. Порезы, укусы насекомых, всякое другое.

– И помогает? – скептически поинтересовалась Лорен.

– Сам пробовал, – ответил Харви. – Я здесь всего два дня, а загар у меня уже темней, чем у тебя.

– Ладно, – сказала она поднимаясь. – На минутку залезу в воду, а потом намажусь.

Облокотясь на локоть он смотрел, как она идет к воде. Лорен здорово изменилась. Странно было слушать, как она трещит по-французски. В Калифорнии ему как-то не приходило в голову, что она француженка. Она была такой же, как все остальные девушки. Но за тот месяц, что они не виделись, в ней многое изменилось.