Падай, я ловлю (СИ) - Татьяна Семакова

Приземление выходит жестким.

Ощущения, будто с крыши высотки сбросили. Всмятку.

— Обещание? — переспрашиваю одними губами, развернувшись к нему.

То ли не замечает, то ли игнорирует. Отпускает мою руку, отстегивается, выходит. Мне помогает выбраться, снова берет за руку, следуя к подъезду. А я еле ноги волочу, но очень стараюсь прийти в себя перед встречей с братом. Ни к чему сейчас еще и мои личные переживания, Даньку надо найти и как можно скорее.

Останавливаемся у двери в квартиру, Родион звонит и говорит тихо:

— В том числе.

Вскидываю голову, встречаясь с ним взглядом, и точно в адскую топку швыряет. Жаром глаза заливает, тело огнем охвачено, пульс чудовищный. Как вообще жить с этими эмоциями? Не понимаю его. Намекает на что-то? Или я сама его слова в угоду себе выкручиваю? Наверное, второе. Сказал бы прямо, если бы… если бы чувствовал то же, что и я. Если бы не просто ответственность. Если бы не примитивная жажда близости. Если что-то большее, точно бы сказал. Не дети уже. Во всяком случае, он. Это я глупышка, вечно влюбляющаяся не в тех, он — сильный, состоявшийся, уверенный в себе мужчина.

Заставляю себя отвести взгляд и улыбнуться открывшей дверь Елене. Она немного суетливо приглашает пройти, сообщает, что мужчины в гостиной, и уходит на кухню хлопотать по хозяйству.

— Явились, — встречает недовольный братец взглядом исподлобья.

— Полно, Василий, — хмыкает Иван Сергеевич и пару раз крепко прикладывается ладонью к его плечу. — Жизнь — не только черное и белое. Выкладывайте, что у вас?

Туманов кратко обрисовывает обстоятельства, детектив кивает и, едва он заканчивает, берет в руки телефон, но никому не звонит, а просто крутит его, зажав между большим и средним пальцем.

— Друзья мои, — вздыхает через пару минут тягостного молчания, — увы, гениальной идеи, где искать Даниила не возникло. План следующий. Начинаем сбор информации. Я — по своим каналам, вы — покопаетесь в воспоминаниях. Любая мелочь об этой женщине может помочь делу. Но, скажу сразу, мы уже могли опоздать.

— Что? — шепчу, чувствуя, как кровь стремительно отливает от лица.

— Учитывая ее связь с Ильиным, — слабо морщится детектив, — я бы не исключал никакого варианта.

— Как и того, что Даниил ее так и не нашел и сейчас, опечаленный этим фактом и жутким похмельем, не в состоянии встать, чтобы поставить телефон на зарядку, — добавляет Туманов бодро и притягивает к себе, обняв за плечи. — Нос не вешай. Пока ничего не ясно.

— Можно попробовать поднять камеры по району, отследить ее машину, — предлагает детектив. — Пока это единственная зацепка.

— В гробу как раз досмотрим, — кривится Зотов.

— Альтернатива? — хмурится брат, а Зотов тактично отступает, выставляя вперед ладони. — Искать предлагаю машину Борисова. Девушка могла заехать в тысячу мест, он же сразу двинулся проверять догадку.

— Разумно, — кивает детектив.

— Подключу знакомых, помогут собрать. Саш, ты пока покопайся в телефоне убитой, — достает из кармана мобильный Кристины. — Заряжен. Пароль — год твоего рождения. Похоже, все они связаны, нужно рыть с разных концов.

— Твой знакомый — волшебник, — пытаюсь улыбнуться, забирая телефон.

— Он еще в командировке, — ворчит брат. — Пришлось задержаться. Я подобрал от балды. Вы ж ровесницы.

Детектив довольно ухмыляется, снова хлопая Ваську по плечу, будто находчивость и сообразительность брата его личная заслуга, а нам кивает на дверь.

— Не стойте над душой. Будут новости, сообщим.

Выходим на площадку, я хватаю Зотова за ворот рубашки и шиплю, утягивая его вниз:

— Что ты сделал?

— Остынь, тигрица, — снимает с себя мои руки, косясь на Туманова. — Всего-то человека похитил.

Глава 54

— Дай угадаю, — пристаю к Зотову в квартире Туманова, решив отложить расспросы до более уединенного места. — Юля?

— Я становлюсь предсказуемым, — сокрушается Зотов. — Старею, походу, — театрально вздыхает, но вдруг резко перестает паясничать и говорит уже серьезно: — Я это сделал и это только моя ответственность. Вы даже знать не должны, это ясно?

— Так вмазать тебе хочется, — сквозь зубы цедит Туманов.

— Охотно верю, но в сложившейся ситуации вариантов не так много. Короче, не скучайте, я поехал пообщаюсь с ее парнем, он давно ждет звонка, поди все локти уже искусал. Если что, на вас мой пес. Любите его, кормите и почаще вычесывайте. Эта падла линяет просто адово.

Зотов выходит, на прощанье бодро похлопав Туманова по плечу, а мне озорно подмигнув, и наступает такая давящая тишина, что слышно дыхание друг друга.

— Займусь телефоном, — проговариваю скороговоркой, стаскивая кроссовки.

— Давай вместе, не представляю, чем себя отвлечь, — бормочет Туманов, а я киваю, неестественно улыбаясь.

Располагаемся на диване. Родион придвигается вплотную, одну руку закидывает на спинку. Я снимаю блокировку с экрана и на автопилоте первым делом лезу в фотографии. Листаю от новых к старым, довольно быстро, не особенно вглядываясь: почти все снимки — селфи. Но на одном все же останавливаюсь. На том, где Кристина позирует у куста цветущей сирени в купальнике.

— Сирень у нас цветет в конце весны, — говорю вслух.

— И? — не понимает Родион.

— И она в купальнике. Купаться холодно, можно только загорать. И уж явно не во дворе своего дома.

— Допустим, на даче, — отзывается флегматично.

— Вопрос только на чьей… — бурчу и листаю дальше.

— А вот это уже интересно, — хмыкает Туманов, когда я появляются групповые снимки.

Я киваю и вновь проматываю ленту фотографий. Вижу и Яну, и Юлю, иногда других девушек, которые работают в мужском клубе. Они достаточно тесно общаются, думаю, даже дружат.

Следом идут снимки, которые я под смешок Туманова пролистываю очень быстро: Кристина в одном кружевном белье позирует на фоне окна в интригующих позах. Сначала неловко становится от собственной реакции, но это чувство быстро сменяется смутной тревогой. На фотографии почти не смотрю, пытаясь уловить эмоцию, пока Родион не останавливает.

— А вот этот домик выглядит знакомо, — хмыкает, тыкая пальцем в экран и открывая фотографию. — Это загородный особнячок Демидова, если мне память не изменяет. Доводилось бывать пару раз. Любит он толпу нагонять по поводу и без. Званные ужины, женщины, увешанные брюликами, мужики в бабочках, накрахмаленные официанты с колом в жопе, куча столовых приборов, с которыми никто не знает, что делать, кроме него. Забавно даже, надо будет как-нибудь вместе сходить.

— Будем хлебать суп через край тарелки? — фыркаю, игриво подтолкнув его плечом.

— А остатки доедать с ножа.

— Соседа.

Родион прыскает и подмигивает:

— Ты — понимаешь. Потом я громко скажу «ну и дерьмо!» и бахну на стол припасенную миску малосольных. Умеешь, кстати?

— Да че там уметь, —