Нора Робертс - Ритуал смерти

На углу Седьмой и Сорок седьмой в машину села Пибоди. Из ближайшей двери доносился рев автоматов с компьютерными играми. Шум превосходил допустимые нормы, но Ева догадалась, что владельцы заведения готовы время от времени платить штраф. Очень уж прибыльное дело – прекрасная приманка для туристов и скучающей публики.

– Он там?

– Да, лейтенант. – Пибоди с надеждой взглянула на облако ароматного пара, витавшее над тележкой с сосисками. Ленч был не за горами, а перспектива столовки в участке ее мало прельщала. – Вы не будете возражать, если я перекушу здесь?

Ева выглянула в окно.

– Я думала, вас мучает только насморк.

– Чувство голода не покидает меня никогда. Да, кстати. – Пибоди втянула носом воздух. – Я чувствую себя гораздо лучше. Чаек помог.

– Ладно, купите себе что-нибудь. Только поскорее. Поедите по дороге.

– Слушаюсь, лейтенант, – бросила Пибоди, вылезая из машины.

– Поторопитесь.

«Наркотики, секс, Сатана, могущество… – думала Ева. – Что это, религиозная война? Испокон веков люди боролись за свои религиозные убеждения насмерть. Зверь борется за свою территорию, человек – тоже. А еще – за страсти, за веру, за власть и черт знает за что еще… Борется – и убивает».

– Взяла по две порции, – сообщила Пибоди, положив картонку с гамбургерами на сиденье. – На всякий случай. Если не соблазнитесь, съем сама. У меня впервые за два дня по-настоящему разыгрался аппетит. – Она впилась зубами в гамбургер. – Надо сказать, мальчишка помотал меня изрядно. Пробежал кварталов десять, потом вскочил в трамвай, потом выскочил и побежал в западном направлении. Да, кстати об аппетите. На Шестой он сожрал два огромных хот-дога и тройную порцию картошки. Потом закусил апельсиновым мороженым, которое я люблю до смерти. А перед тем как отправиться в компьютерный зал, купил здесь три шоколадки.

– Мальчик растет, – заметила Ева. И тут же, увидев просвет между машинами, рванула вперед под возмущенное гудение законопослушных автовладельцев. – Пока он питается всяким дерьмом и играет в компьютерные игры, мы можем спать спокойно.

Джеми сидел в маленьком душном зале и с ехидной усмешкой смотрел на экран портативного компьютера, на котором были отлично видны и Ева, и Пибоди. Микрофоны он установил удачно, так что беседу слышал практически без помех.

«Да, стоило рискнуть», – думал он, время от времени рассеянно нажимая на кнопки игрового автомата. Правда, риск был невелик. Машина оказалась старой развалюхой, а охранная система держалась на соплях. Во всяком случае, такому мастеру, как он, вскрыть ее – раз плюнуть. И установить крошечную камеру слежения…

Даллас не хочет рассказывать, что происходит? Ладно, он сам все узнает. И сам во всем разберется.

Тот, кто убил его сестру, умрет. И умрет очень скоро!

Ева запустила программу, вычислявшую процент вероятности предполагаемого варианта. Вероятность того, что оба дела связаны между собой, оказалась очень высокой: потом речь пошла о возможных исполнителях. Самые высокие проценты оказались у Чарлза Форта, за ним следовала Селина Кросс. Что касается Альбана, то компьютеру не хватало информации.

Ева связалась с Фини.

– Хочу перебросить тебе кое-какие данные. Чтобы ты провел тестирование на вероятность. Посмотри, что тебе удастся сделать.

– А какие результаты тебе нужны? – пошутил Фини.

Она рассмеялась в ответ.

– Высокие. Но верные. Возможно, я что-то упустила.

– Давай перекидывай, я посмотрю.

– Благодарю. Есть еще кое-что. Никак не могу получить информацию об Альбане. Ему сорок с небольшим, что-то обязательно должно быть. Но ни слова об образовании, о семье, нет истории болезни, нет сведений о привлечении к уголовной ответственности. Я думаю, информация была уничтожена.

– Чтобы уничтожить все без остатка, нужно очень постараться. И стоит это недешево.

Ева вспомнила, что в свое время никак не могла добыть сведения о Рорке. Но Рорк – особая статья. Он способен проникнуть в любую базу данных, да и денег у него предостаточно.

– Я подумала… Если кто-то и может хоть что-нибудь выяснить, то это только ты.

– Да, детка, льсти мне побольше, – хохотнул капитан. – Сообщу, как только что-нибудь выясню.

– Спасибо, Фини.

– Это Фини? – Мэвис буквально влетела в кабинет. – Черт, уже отключилась? Я хотела с ним поговорить.

Мэвис, как всегда, была верна себе. Волосы ее были завиты в мелкие кудряшки и на этот раз выкрашены в ослепительно-желтый цвет, что придавало глазам некий люминесцентный блеск. Брюки из чего-то блестящего низко сидели на самых бедрах, выставляя напоказ красный камушек, висевший на пупке. Блузка, если ее можно было так назвать, едва прикрывала грудь, а на плечи Мэвис накинула абсолютно прозрачный плащик.

– Тебя при входе не пытались арестовать?

– Нет, но, кажется, сержант на проходной, увидев меня, кончил. – Мэвис кокетливо взмахнула огромными ярко-зелеными ресницами и грациозно опустилась на стул. – Классный прикид, да? Новая модель Леонардо. Ну, ты готова?

– К чему?

– Мы же собрались в салон, Трина специально выкроила для тебя время. Я тебе дважды оставляла сообщение на автоответчике. – Мэвис прищурилась и внимательно посмотрела на Еву. – Только не говори, что ты их не получала. Наверняка ты их просто стерла.

«Стерла, – вспомнила Ева. – И забыла о них совершенно…»

– Мэвис, у меня нет сейчас времени на парикмахеров.

– У тебя еще не было обеденного перерыва, – сообщила Мэвис. – Я проверила это у сержанта – до того, как он отключился. Так что пока Трина будет тебя стричь, ты успеешь перекусить.

– Но я не желаю стричься!

– Знаешь, если бы ты не пыталась сделать это сама, все было бы не так ужасно. – Мэвис встала и взяла Евину куртку. – Ты уж лучше соглашайся добровольно: я все равно от тебя не отстану. Ведь тебе же положен обеденный перерыв! В час тридцать ты снова будешь на боевом посту.

Ева, сообразив, что проще покориться, накинула куртку.

– Но учти: я согласна только на стрижку. Обещай, что лицо мне никакой гадостью мазать не будут.

– Даллас, расслабься, – велела Мэвис, подталкивая ее к выходу. – Побудь хоть немного нормальной женщиной.

Ева взглянула на часы и тяжко вздохнула.

– Боюсь, я это понимаю немного иначе, чем ты.

Возможно, на Еву так подействовали ароматы лосьонов, кремов и лака – всего того, чем обычно пахнет в косметических салонах, – но, усевшись в высокое кресло, она почувствовала странное воодушевление. Ева сама не понимала, как им удалось уговорить ее раздеться и согласиться на массаж тела и лица, а также на педикюр с маникюром. Слава богу, она нашла в себе силы наотрез отказаться хотя бы от татуировок.