Оливия Голдсмит - Леди в наручниках

А Дженнифер сразу же понравилась обоим мальчикам. Мне показалось, что ей не безразличен Брюс. Это, как обычно, подогрело интерес Тайлера.

Надеюсь, вы не сомневаетесь, что со стороны наше совещание совсем не выглядело как совещание. Просто к нам с Дженнифер одновременно пришли посетители. В обычной суете, царящей в комнате для свиданий, с незаметной помощью Мовиты мы как бы случайно заняли столики, стоящие рядом, и могли беседовать все вместе, не привлекая к себе особого внимания.

Я уже рассказала мальчикам о предложении «ДРУ Интернэшнл» и о том, что оно принято штатом. Они пришли в ярость и очень беспокоились за меня. Сейчас они очень внимательно выслушали Дженнифер и — хотя и менее охотно — Бенсона. После этого первым заговорил Брюс.

— Это впечатляет, — заметил он. — Это полностью переворачивает представление о тюремном режиме.

— Да, теперь это островки рабовладения, — засмеялся Тайлер.

— Знаете, если ваша информация надежна, — сказал Брюс Бенсону, — я думаю, будет несложно найти кредит для приобретения «ДРУ Интернэшнл». — Он повернулся к брату: — Ты ведь, кажется, знаешь этого Таррингтона, их президента?

— Да, мы вместе учились в Йеле. Безмозглый, зато жутко жадный, — ответил Тайлер. — Мы подготовим для него предложение. Думаю, наша фирма не пожалеет на это семь или восемь миллионов. — Он обратился ко мне: — Дело в Гонконге прошло удачно, несмотря на этого… подонка Мердоха.

Мальчики не ругаются грязными словами в моем присутствии, невзирая на то, что здесь можно наслушаться всякого от женщины, уронившей заколку для волос, не говоря уже о расческе.

Дженнифер широко раскрыла глаза.

— Вы можете вложить так много? — спросила она и перевела взгляд на Ленни. — А этого хватит?

— На пределе, — ответил он серьезно. — За эти деньги мы получим большую долю акций, но едва ли контроль над фирмой.

Брюс немного приуныл.

— Продайте мой проклятый дом и вложите деньги в это дело, — приказала я.

— Продать твой дом? — растерянно переспросил Тайлер.

Он был так шокирован, словно я грязно выругалась во всю силу легких.

— Но ведь ты до сих пор хотела сохранить свой дом, — удивился Брюс. — Все это время.

— Только до сих пор, — отрезала я.

— А ты представляешь, сколько стоит этот твой «проклятый дом»? — спросил Тайлер.

В ответ я только улыбнулась и пожала плечами:

— Сколько бы он ни стоил, может быть, именно он поможет решить проблему.

Я давно не чувствовала себя такой свободной. Я цеплялась за этот дом много лет. Мысленно я обставляла заново его комнаты, перекрашивала стены, меняла обои. Иногда я рассматривала каталоги, чтобы подобрать новые вещи для моего дома.

Но я там больше не живу и не буду жить никогда. Я поняла, что могу играть в свои игры, даже если этот дом больше не будет моим. Вся моя жизнь теперь здесь, и какой она будет в оставшиеся мне годы — вот что по-настоящему важно.

— Думаю, он стоит не меньше десяти миллионов, — сказал Брюс. — Недвижимость в Гринвиче взлетела до самого неба.

— Надо же! — улыбнулась я, но мальчики видели, что все это дается мне не так легко, как я хотела показать. — Не могу представить, что кто-то захочет платить десять миллионов, чтобы жить в этом огромном уродливом доме на такой помойке, как Гринвич. — Я посмотрела на них и добавила: — Думаю, что во всех моих несчастьях виноват этот монстр. Его давно надо было продать. Ваше детство прошло в другом месте. С Гринвичем у меня не связано никаких хороших воспоминаний.

Я почувствовала, что снова погружаюсь в прошлое, но быстро взяла себя в руки и повернулась к Дженнифер:

— А ты сколько могла бы выручить за свою квартиру? Дженнифер ненадолго задумалась.

— Мне кажется, чуть больше четырех.

— Четыре тысячи? Так мало? — удивилась я.

Дженни засмеялась.

— Нет, Мэгги, я имела в виду, четыре сотни. Четыреста тысяч. А может, и полмиллиона.

— Но мне казалось, что у тебя только квартира…

— Да, причем с одной спальней, хотя и очень большой, — улыбнулась она. — Теперь на рынке можно получить четыре миллиона за квартиру даже в старом здании, в котором когда-то была фабрика.

Я покачала головой:

— Ладно, если кто-то готов платить десять миллионов, чтобы жить в Гринвиче, почему бы кому-то другому не выкинуть четыре сотни, чтобы поселиться в перестроенной фабрике. Пожалуй, если мы в конце концов выкупим это место, есть смысл превратить его в кооператив: разбить на частные владения.

Мне пришлось подождать, пока они сообразили, что я шучу, и засмеялись.

— Что ж, если мы действительно готовы столько потратить, давайте всерьез займемся сделкой с «ДРУ Интернэшнл», — предложил Тайлер.

— Конечно, мы готовы, — сказала я. — Разве это еще не ясно? Мы превратим это место в идеальное исправительное учреждение. Мы действительно будем исправлять и учить тех, кого можно.

— Это не совсем то, что я имел в виду, мама, — возразил Тайлер. — Я говорил о том, чтобы сделать деньги на этом проекте.

— Это уже ваши проблемы. — Я повернулась к Дженнифер: — А ты уверена, что должна рисковать всем, что имеешь?

— Но ты же рискуешь…

Это было правдой. Но только частью правды. Я не хотела, чтобы между нами оставалась недоговоренность.

— Но я никогда не выйду отсюда, Дженнифер. А тебе, напротив, необходимо иметь дом, в который ты сможешь вернуться.

Все молчали, но я не собиралась никого щадить.

— Я все равно никогда не вернусь в свой дом, — добавила я. — И если, продав его, можно сделать жизнь здесь хоть немного лучше — не только для меня, но и для всех остальных, — то мне нечего терять. Кроме, конечно, денег.

— Мы переименуем Дженнингс в Убежище для состоятельных дам с криминальным прошлым, — пошутил Тайлер.

— Точно! — подхватила Дженни. — И проведем кампанию под лозунгом «Не обязательно попасть в тюрьму, чтобы жить как заключенный».

— Это будет избранное общество, — с серьезным лицом добавил Бенсон.

— Самая главная трудность у нас — связь, — перешла к делу Дженнифер. — Если бы вы были моими адвокатами, вы бы имели право приходить сюда хоть каждый день. Конечно, можно звонить, но наши разговоры прослушиваются.

— Мы можем прислать вам наладонный компьютер с функцией спутниковой связи, — предложил Брюс. — И маленький ноутбук или сотовый телефон с выходом в Интернет. Но как мы их передадим?

— Думаю, это рискованно, — ответила Дженнифер. — Но это можно устроить, правда, Мэгги?

— Конечно, можно, если постараться. Мы поговорим с Мовитой. Она придумает, как это сделать, и мы дадим вам знать, — сказала я мальчикам.

Я была обеспокоена. Но не инвестициями, которыми занимаются мои сыновья, а теми взглядами, которые Брюс бросал на Дженнифер Спенсер, пока она вместе со своим бухгалтером рассказывала о планах по захвату власти в «ДРУ Интернэшнл».