Сюзанна Форстер - Лицо ангела
Почему он не воспользовался ситуацией?
Этот вопрос остался при ней. Он мог сделать с ней все, что хотел, так же как и она с ним, но все-таки он накрывал ее вместо того, чтобы раскрывать. Может быть, он просто более порядочен, чем она. Или просто не был в таком отчаянии.
Должно быть, Джордан увидел вопрос в ее глазах, потому что присел на кушетку, прикасаясь своим бедром к ее. Для Анджелы это было слишком близко, но если бы она попробовала пошевелиться, потеряла бы простынь.
— Я пытаюсь понять, — произнес Джордан. — Помоги мне понять.
Казалось, он почувствовал ее смущение.
— Тебя, Анджела. Я пытаюсь понять тебя. Скажи мне, что ты не делала этого. Заставь меня поверить, что ты этого не делала.
Он хотел поверить ей. В его голосе была убежденность: сила, злость, чувство безысходности, страх и… убежденность. Слышать это было удивительно. Из-за одних только хрипловатых ноток в его голосе ее сердце застучало сильнее.
— Почему ты не одел меня? — поинтересовалась Анджела. Если бы она не разрушила возникшее напряжение, оно сломало бы ее.
— Твоя одежда вся мокрая насквозь от пота и сока.
Джордан поднялся, чтобы продемонстрировать ей. Шорты лежали возле двери, и он поднял их, подцепив пальцем.
— Ты хочешь это одеть? Я с удовольствием одену тебя.
Анджела покачала головой, не допуская такой возможности. — Почему ты не надел на меня что-нибудь другое? Почему оставил голой?
— Ты же видишь, на тебе простынь. Она сухая.
С этим она поспорить не могла, поэтому выбрала кое-что другое. — Развяжи меня, пожалуйста. Я же собиралась развязать тебя. Именно потому и взяла нож.
— Сначала расскажи мне об Адаме. — Джордан скрестил руки на груди, смотря на нее в ожидании. Он, казалось, говорил, что это его единственное условие. Он хотел узнать об Адаме.
Анджела не была уверена, что может это сделать. У нее и в мыслях никогда не было сделать больно Адаму, но это случилось, и она чувствовала себя каким-то чудовищем, мучающим беспомощное раненое животное.
Как мог Джордан или кто-нибудь еще понять, каково это?
Он не жил ее жизнью и не нес ее крест. С ним этого не случалось.
— Поговори со мной Анджела. Дай мне повод тебе поверить.
Голос доктора был низким, горячим и убедительным. Она молилась, чтобы это не было заговором с целью выудить из нее информацию. Она и сама раньше использовала подобные трюки.
— Я потеряла целый год и все еще не помню большую часть. Только то, что касается Адама. Но я никого не убивала, по крайней мере, намеренно. Я это знаю.
— Просто расскажи мне, что ты помнишь.
— Он был отшельником. — Анджела говорила монотонно, стараясь убрать все эмоции из голоса. Только когда он стал таким же холодным, как и ее разум, девушка смогла продолжать.
— Он был гениальным ученым-самоучкой, но также был и сервайвелистом, который полностью изолировал себя от всех. Он жил в подземном бункере в пустыне.
Анджела заколебалась, но не оглянулась, чтобы посмотреть на реакцию Джордана.
— Меня попросили достать информацию об одном гениальном
химическом оружии, над которым он работал, и я смогла добраться до него, представившись поставщиком продуктов. Я должна была оставить продукты возле его хижины и сразу же уйти, но я притворилась, что поранилась. Это заставило его выйти из укрытия, и он сразу мне поверил, к несчастью для него.
— После первого контакта, я вернулась и сказала Брандту, что не могу этого сделать, что было бы жестоко воспользоваться им. Я сказала ему, что Адам слишком ранимый и потерянный. Я никогда раньше такого не чувствовала ни к кому из других информаторов, как будто я пользовалась их наивностью. Но Адам был запуганным ребенком в теле сорокалетнего мужчины, изготавливающим оружие, которое как он думал, защитит его от врагов, кем бы он их себе не представлял.
— Брандт? — спросил Джордан, с уверенностью, что не знаком с именем, которое она упомянула.
Анджела продолжала объяснять. Она начала подозревать Питера Брандта, но пока она не могла вдаваться в детали, не сейчас.
— В конце концов я согласилась поддерживать связь с Адамом, — объяснила она, — но только потому, что что-то подсказывало мне — ему нужна помощь. Я думала, что мы помогаем ему. Я пыталась сделать так, чтобы Питер понял: Адаму можно объяснить, что его страхи не существуют в реальности. И Брандт согласился, по крайней мере, я так думала. Но как только я достала информацию об оружии, кто-то решил, что теперь будет очень опасно, если Адам останется в живых. И так как я была единственным человеком, который мог близко подобраться к Адаму, Брандт предположил, что это должна сделать я. Я отказалась, конечно, — таким же низким тоном рассказывала она все это Джордану. И еще кое-что.
— Я думаю, Адам стал символом тех людей, которым я не смогла помочь в детстве, пациентов, которым сделал больно мой приемный отец и винил в этом меня. Адам был этими людьми, был и мной тоже. Он был всеми истязаемыми людьми в мире.
Анджела утонула в подушках, не осознавая, что сдерживать себя ей было так трудно.
Джордан подтолкнул ее, спросив:
— Но ты не могла помочь ему?
— Помочь ему?
Она должна верить, что доктор не знал, как этот вопрос раскроет ее, вывернув наизнанку.
— Я, глупая, думала, что могу восстановить его доверие, а вместо этого принесла ему отравленные продукты.
— Ты знала, что они отравлены?
— Нет, но должна была. Я знала, что его считают опасным, и они хотели остановить его. Адам доверял мне безоговорочно, и с жадностью съел еду, как только я ее принесла.
Ее горло захватил огонь. Слезы текли по щекам, но Анджела смахнула их. — Он умер прямо передо мной, и я ничем не могла помочь ему. Я никогда не забуду изумленное выражение на его лице когда он смотрел на меня, пытаясь понять, как я могла сделать такое. Я подтвердила все его страхи насчет человечества. Никому нельзя верить. Это было ужасно. Боже, это было ужасно.
Анджела не могла продолжать, и Джордан не давил на нее. Голова болела. Она не отдыхала. Ей нужно было поспать, только вздремнуть, и она уже начала проваливаться в бессознательность, когда голос Джордана вернул ее назад.
— Если ты говоришь мне правду, — сказал он, — то ты не сделала ничего плохого, кроме того, что тебя натренировали действовать, как информатор.
От злости Анджела поднялась.
— Я была информатором только потому, что они меня шантажировали, только лишь по этой причине.
Ты же видел видеопленку моего приемного отца и меня. Они использовали это против меня.
— Кто они? — спросил Джордан. — И кто этот Брандт?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});