Вэвиан Фэйбл - Золотая рыбка. Часть 1

Мы еще раз «обкатываем» идею — со всеми деталями и подробностями. Конрад горит энтузиазмом, хотя и старается не показывать виду. Мартин раздражен.

Дома он дает волю гневу:

— Когда мы впервые увиделись с Даниэлем, он сказал, что в скором времени потребуется наша помощь, и я страшно обрадовался. А теперь ты ни с того ни с сего исключаешь его из игры.

— Так нужно.

— Но почему?! Вертишь им, как хочешь. Тебе в голову ударит очередная дурь, а он изволь плясать под твою дудку?

— Заткнись, Мартин! Слушать тебя не желаю!

Дома у Даниэля трубку никто не берет, и я вынуждена перезвонить в контору. Дональд скучающим тоном сообщает, что не видел Даниэля с самого утра. Не успеваю распрощаться, как он вдруг заводит разговор:

— Ден, собираешься завтра на съемки?

— Да.

— Тогда, значит, там и встретимся. Я уже предупредил Айрис, чтобы раньше вечера не ждала.

— Почему?

— Типично женский вопрос! — сердито бросает он и, чуть помедлив, добавляет: — Это не для телефонного разговора, сама могла бы сообразить!

— Значит…

— До завтра! — Дональд бросает трубку.

Я пытаюсь оставить Мартина наедине с его раздумьями и сомнениями, но не тут-то было: он тащится за мной и требовательно вопрошает:

— Ужин сегодня будет?

— Отправляйся к родителям, — ледяным тоном советую я.

Не хватает еще становиться к плите! Неожиданно проблема решается наилучшим образом: с порога доносится глубокий, как рокот моря, бас:

— Будет вам ужин!

Слава богу, отыскалось мое сокровище! Теперь у меня другая забота: как бы избавиться от него на ночь? Ну ладно, что-нибудь придумаю. А пока я лечу Даниэлю навстречу и целую его. Мартин прется в квартиру за нами следом. Я оборачиваюсь к нему:

— Отвали, парень!

— А вот это видала?! — отвечает он и для наглядности изображает популярную комбинацию из трех пальцев. Затем, привалясь к косяку, застывает на пороге кухни. Даниэль, не обращая внимания на своего обожателя, исчезает в ванной. Услышав звук льющейся воды, я набрасываюсь на Мартина:

— Предложи ему руку и сердце, делай с ним что угодно, только сейчас оставь нас наедине!

— Нет! Я же вижу: ты затеваешь какую-то пакость. Не уйду, пока своими ушами не услышу, как ты предупредишь его насчет завтрашних съемок. И вообще, до ужина я отсюда ни ногой.

— Черт с тобой, оставайся! Но не вздумай путать мне карты.

— Что касается сегодняшнего вечера — обещаю. А дальше — поглядим. Даниэль не чета Крузу, тебе не сделать из него дурака.

— Зато из тебя я сделаю отбивную, если не перестанешь трепать мне нервы.

Братец отделывается гримасами и ухмылками и обретает серьезный вид, лишь когда Даниэль выходит из ванной — вымытый и чисто выбритый, в неизменных белых холщовых брюках. Штаны, сотворенные мной, он бережет и к плите в них не подойдет, хоть все там сгори. Мысленно я тотчас даю очередной обет: сошью ему еще дюжину брюк, лишь бы вышел из завтрашней передряги целым и невредимым.

Даниэль, ничего не подозревая, включает музыку и направляется на кухню. Интересно, не станет ли он со временем раздражать меня своей страстью к домоводству? Странный вопрос: любой человек может мне надоесть, а Хмурый — нет? Что ж, надеюсь, у меня будет время и возможность проверить.

Мартин, естественно, ходит по пятам за своим кумиром и — я не верю своим ушам! — вызывается помочь в стряпне. Но Даниэля на мякине не проведешь, он сгребает нас обоих в охапку и насмешливо спрашивает:

— А ну признавайтесь, с чего это вы такие нежные и предупредительные?

— Завтра тебя будут бить смертным боем, — небрежно роняю я. — Лучше уж тебе знать заранее.

— Из-за этого вы такие взбаламученные?

— Ага, — буркает Мартин.

— Выбросьте из головы. Я все знаю.

— Знаешь и помалкиваешь? — укоризненно спрашиваю я.

— А что тут обсуждать? Разумеется, мне известно, кто остальные каскадеры. Подбор прямо-таки потрясающий!

— После ужина отправляйся домой, — как бы между прочим замечаю я. — Тебе следует хорошенько выспаться, чтобы завтра быть в форме.

Даниэль смотрит на Мартина, затем переводит взгляд на меня.

— После ужина я остаюсь здесь, а утром мы отправимся вместе. Если хочешь, чтобы я был в форме…

И поворачивается к нам спиной, с головой уходя в кулинарные хлопоты. Перво-наперво выставляет на стол новехонькую сверкающую кофеварку и решает тотчас опробовать ее. Я недоверчиво отхлебываю глоток крепчайшего варева: со сливками еще куда ни шло. Сердце вскоре переключается на бешеный ритм, но, видимо, ради этого и задумано удовольствие.

— Кое-кто собирался отчалить, — цепляюсь я к Мартину.

— Обожди, — бросает ему через плечо Хмурый. — Сейчас все будет готово.

Между ними завязывается разговор, и я чувствую себя лишней. Уныло бреду в гостиную и усаживаюсь за швейную машинку. Пока она отщелкивает стежки, я судорожно ломаю голову, пытаясь отыскать убедительный предлог, так как вовсе не намерена из-за Даниэля отказываться от своих планов. Временами в памяти всплывает крепко сбитая, тренированная фигура Эзио. Работа, подстегиваемая моим волнением и злостью, спорится на удивление быстро. Когда меня приглашают к ужину, я выношу готовую рубашку из хлопка ярко-зеленого цвета и кладу Даниэлю на колени:

— Держи!

Мою инициативу он и на этот раз встречает без восторга, придирчиво осматривает покрой. Затем влезает в обновку, раскидывает руки в стороны и ворчит:

— Плечи чуть не до локтей.

Я заранее предполагала, что спущенные плечи поначалу смутят его, но рубашку Хмурый не снимает и явно свыкается с ней. В рубашках общепринятого покроя приходится остерегаться резких движений, зато этот фасон предоставляет полную свободу. Даниэль сражен.

К концу ужина я сижу как на иголках.

— Вы что, передумали уходить? — вопросительно смотрит на меня Хмурый.

— Нет-нет, не передумали! — вскакивает Мартин.

Даниэль великодушным жестом отпускает нас, я на бегу касаюсь его щеки губами, а на улице подвергаю Мартина допросу. Братец не признается, какой предлог изобрел, чтобы смыться.

Мы мчим на мотоциклах, стараясь избегать оживленных, людных улиц. Сидя на багажнике, Мартин держит меня за талию. Конрад то едет вровень с нами, то чуть отстает; пассажиром при нем состоит верная Фанни. С ребятами на третьем мотоцикле я не знакома, что отнюдь не убавляет их энтузиазма: не сказать, что мы «идем на дело», но заварушка предстоит веселая. Уличным освещением в этом районе города не злоупотребляют, но темнота нам лишь на руку. Конечной целью вылазки является некое фотоателье, где мы рассчитываем размножить наш документ. По дороге обгоняем патрульную машину, полицейские на нас — ноль внимания. Я без конца поглядываю в зеркало заднего вида, но ничего подозрительного не обнаруживаю. Тонкий свитер вздергивается кверху, и я ощущаю влажные ладони брата.