Во власти греха - Мэри Влад
Интересно, она не рассказала об этом, потому что не хотела или потому что не знает?
Если второе, то пусть лучше остаётся в счастливом неведении. Правда не всегда привлекательна. Иногда её лучше не знать.
Но прошлое хочет настигнуть Валэри. За ней следят. Уж точно не из добрых побуждений. Я должен обезопасить эту женщину. Мне не всё равно. Чёрт подери, она небезразлична мне!
На этой неделе мы виделись трижды. Просто ужин, без продолжения. Валэри явно мстит мне за то, что произошло в туалете. Да, неудовлетворённые женщины те ещё мегеры.
Нужно было трахнуть её прямо там. Но я не захотел торопиться, решил узнать её получше, растянуть удовольствие, поиграть с ней. На своих условиях.
Валэри грозит опасность. Сама она с этим не справится. Я протяну ей руку помощи. Молча. Не ставя в известность.
Можно сколько угодно прикрываться благими намерениями, но отрицать очевидное не стоит: не из бескорыстных побуждений я это сделаю. Я хочу, чтобы она подчинялась мне, боготворила, узнала меня и, в конце концов, полюбила.
Мои методы вряд ли можно назвать чистыми и прозрачными. Ни к чему открывать карты практически незнакомому человеку. Но и оставаться в стороне я не буду. Слишком серьёзный оборот принимает дело.
Каждый раз, когда я заезжал за ней, видел одну и ту же машину. Этот автомобиль следовал за нами до ресторана, затем обратно и снова парковался напротив её дома.
Томас пробил номера, прижал кого нужно и выяснил, что за Валэри следят те, кто работает на людей, которые причастны к смерти её родителей.
Раньше Валэри не была публичной фигурой, но недавно всё изменилось. Она очень успешно ведёт бизнес. Сеть ресторанов под её руководством буквально расцвела. Валэри стали звать на интервью.
Ютуб просто завален роликами с историей её успеха. Девочка из детдома вошла в пятёрку самых успешных женщин Лондона. Конечно, стервятники за это зацепились. И, разумеется, Валэри им не отказывала. Огласка и известность придали ей ещё больший вес в ресторанном бизнесе.
Но её заметили и те, кто думал, что девочка не выжила.
Имя, фамилия, внешнее сходство с матерью. Не узнать Валэри было невозможно.
Люди, причастные к смерти её родителей, птицы очень высокого полёта. Один из них является моим прямым конкурентом. Я хорошо их знаю. Всех их. На каждого у меня есть досье. Были бы они фигурами помельче, прижал бы, раздавил – и дело с концом. Но они не мелкие сошки. Забрались очень высоко. А с вершины падать никому не хочется. Само собой, они хотят замести все следы, устранить всех, кто хоть как-то связан с этой историей.
К слову, трупы тех наёмников нашли спустя два дня после пожара. А Валэри была жива до сих пор только потому, что заказчики считали её мертвой. Но скоро за ней придут. Пока лишь наблюдают, изучают. А когда соберут достаточно информации, провернут всё так, словно это был несчастный случай.
Я попросил Томаса приставить к ней людей. Но это лишь временное решение.
Дерьмо! Почему я выбрал женщину, которой желают смерти?
– Что будешь делать? – спрашивает Томас, когда я откладываю папку с файлами. – Расскажешь ей?
– Нет. Поселю у себя в замке, пока не разберусь с её преследователями.
– В смысле – поселишь? Попросишь переехать? Думаешь, она вот так запросто согласится? Вы же знакомы всего ничего.
– Я не буду просить. Просто запру её там.
– Ты понимаешь, что это незаконно?
– Будто мне впервой нарушать законы.
– Все, кто знал о нарушениях, мертвы или куплены. А сейчас другое. Ты планируешь удерживать взаперти женщину против её воли. Неужели нельзя просто объяснить ей всё?
– Может, я хочу держать её под боком и трахать в любое время? – усмехаюсь. – И не только трахать. Позову её в гости. И не выпущу.
– Совсем сдурел? Это же сексуальное рабство. И сдалась она тебе? Любая с радостью раздвинет перед тобой ноги. Мало того, что тебе приспичило лезть ради неё в такое дерьмо, которое потом с лихвой аукнется, так ещё и это. На полном серьёзе хочешь её похитить? Джо, ты в своём уме вообще?
– Оставь нотации для кого-то другого. Налей себе кофе и расслабься. Валэри будет жить со мной. Я хочу её.
– Так пригласил бы на свидание.
– У нас их было уже три. Ни одно не закончилось сексом. Она решила поиграть. Но девочка не знает, что я всегда играю по своим правилам. Скоро поймёт.
– Надеешься, что она тебя полюбит? – Томас включает кофемашину. – Серьёзно? Начитался херни про стокгольмский синдром?
– Хватит брюзжать. Как прошло с Милтонами?
– Претензий не имеют.
– Тогда объясни, что это такое?
Томас берёт в руки папку, которую я ему протянул. Как только он её открывает, его лицо вытягивается.
Да-да, всё так, дружище.
Анонимный донос. Доказательства. Документы. Видео- и аудиозаписи. За шесть лет. Собрать эти данные могли только свои. Предатель (или предатели) внутри.
– Ничего про это не знаешь? – спрашиваю и сканирую поведение Томаса.
Подозреваю ли я его? Я вообще человек подозрительный. Тщательно изучаю всех, с кем работаю.
– Узнаю, – его лицо мрачнеет. – И ликвидирую.
– Только меня сначала в известность поставь.
Расплываюсь в улыбке. Для Томаса это такая же неожиданность, как и для меня. Он верен мне. Это радует.
– Тряхните с парнями всех. И заодно последи за Тони и Камилем.
– Не доверяешь им?
– Никому нельзя верить.
– Ты прав, – он закрывает папку, берёт со стола кружку, отпивает кофе, подходит к окну. – Джо, давай пока прикроем лавочку. Будем покупать только те фирмы, которые и так уже разорены.
– Предлагаешь делать всё вчистую?
– Это будет разумно. Милтоны подписали контракт, слияние состоялось, претензий у них нет. Все довольны. Деньги в карман упали. Не стоит
