Джейн Хеллер - Карибский круиз

Да, я слышала разговор двух мужчин по телефону, обсуждающих возможность убийства женщины на корабле, но мне и в голову не могло прийти, что этим хладнокровным убийцей мог оказаться Сэм Пек. Как я могла предположить, что причиной его ухаживания за мной является элементарное желание остаться со мной наедине, чтобы удачнее выполнить ту работу, ради которой его наняли. Нанял мой бывший муж!

Все мое существо развалилось, рассыпалось в прах. Глаза заволокло слезами, от гнева и страха я чуть не задыхалась. Почти на ощупь, с максимальной скоростью, с которой можно было шевелить руками и ногами, я натягивала на себя одежду, ощущая в душе такую горечь предательства, какую испытала лишь в юности, когда неуклюжая девчонка, несмотря ни на что, продолжала любить и тянуться к своему отцу, который беспрестанно лгал ей и в конце концов бросил совсем. История повторилась вновь.

Значит, наемный убийца — Симон Пурдис, подумала я со страхом, от которого похолодело в желудке! Он — человек, которому заплатил Эрик, чтобы избавиться от меня навсегда!

Все еще не в состоянии этому поверить, я отчаянно тряхнула головой. Ярость слепила меня при мысли о том, что человек, с которым я едва не вступила в интимные отношения — человек, в которого я влюбилась! — собирался хладнокровно соблазнить меня, прежде чем отнять мою жизнь. Подумать только, я ведь поверила этому парню, этому лжецу, этому ничтожеству! Подумать только, я ведь ела с ним за одним столом, бегала с ним по утрам, познакомила его с моими подругами, позволила ему целовать меня. Нет, для меня это слишком! Вообще это явный перебор.

Моя рука уже буквально была на ручке двери, когда Сэм — или как его там — наконец появился из ванной. Он обмотал бедра белым полотенцем, прикрывая свои прелести. Я не могла не заметить мощной эрекции. Если, конечно, у него там был не пистолет с глушителем.

— Что ты делаешь? — спросил он, симулируя горькое недоумение, поскольку сообразил, что я стою у двери полностью одетая и уже готова выпорхнуть из его любовного гнездышка.

— Убегаю! — выдавила я, пытаясь сдержать рыдания. — Мистер Пурдис!

Он посмотрел на меня удивленно, даже обиженно.

— Как ты… То есть… — Пауза. — Я не… — Наконец он замолчал. Что он мог сказать? Я расколола его.

— Скажи мне только одно, Симон, или как там тебя еще звать, — набралась сил проговорить я, размазывая рукой по лицу слезы и сопли. — Ты действительно работаешь в страховом бизнесе?

— Ну нет, — невинно сознался он.

— Жаль! — сказала я. — А то мог бы сначала уговорить меня застраховать свою жизнь, а уж потом убивать.

— Убивать? О чем ты говоришь, Струнка?!

— Как ты смеешь меня так называть! — вскинулась я. — Единственная надежда у Струнки на то, что ни тебе, ни Эрику больше никогда не удастся играть на ней!

— Как играть? — Он разинул рот. От эрекции осталось одно воспоминание.

— Играть со мной в любовь! — бросила я и вылетела за дверь.

День пятый

Четверг, 14 февраля

Я проснулась с горьким чувством оттого, что наступило четырнадцатое февраля. День святого Валентина. Прекрасно!

Пол ночи я мерила шагами свою каюту, мысленно перебирая все слова, которые говорил мне Сэм, пересматривая их в новом контексте, пытаясь сообразить, каким образом они могли с Эриком встретиться и устроить этот заговор. Словно мало мне было обнаружить, что мой бывший муж настолько ненавидит меня, что желает моей смерти! Так в придачу к этому оказалось, что мужчина, которого я полюбила, — мужчина, которому я выбрала самый лучший из возможных в сувенирной лавке «Принцессы Очарование» подарок ко Дню святого Валентина! — тоже желает моей гибели. Вот и говорите после этого об ударах судьбы!

«Ну и какую легенду ты себе выдумал?» — Так спрашивал человек с берега (Эрик) человека на корабле (Сэма) в тот вечер, когда я подслушала телефонный разговор.

Да, теперь я уже точно знала, какую легенду сочинил себе Сэм — страхового агента, который до смерти боится летать самолетом, поэтому купил билет в круиз. Какое вранье!

«Разуй глаза! Сам поймешь, что она — просто черт в юбке!» — эту фразу тоже произнес Эрик во время того разговора. Соблазняя меня, Сэм сказал то же самое. Точнее, он сказал: «Я еще не понял, ты черт в юбке или находка века, Струнка».

Это он так меня поддразнивал, покусывая мне мочки ушей!

Господи, как же он отвратителен! Оба они отвратительны. Но больше всего саднило даже не это. А вся придуманная Сэмом душещипательная история о несчастной любимой покойной невесте Джиллиан. Ох-ох-ох! Ну надо же. Что я, совсем дурочка, что ли?

Нет, даром им это не пройдет. Клянусь! Ясное дело, мне уже нельзя идти к капитану Солбергу и сообщать, что Сэм — совсем не тот, за кого себя выдает, особенно если учесть, что он видел нас рука об руку во время капитанского коктейля вчера вечером. Я понимала, что и в полицию Санта-Круса, куда через час должен прибыть наш корабль, обращаться без толку. Они вытурят меня так же, как это сделал коп в Пуэрто-Рико. Нет, надо закрыть рот, никому ничего не рассказывать, взять тайм-аут.

У меня не было сил сходить ни в лазарет, проведать Джеки, ни в каюту Пэт. Я просто не могла сейчас видеть моих подруг. Сейчас, когда человек, о котором я говорила им, что без ума от него, оказался моим потенциальным палачом. Такого унижения я не могла себе позволить даже с самыми ближайшими конфидентками.

Нет, я никому ничего не скажу. День в Санта-Крусе я проведу одна. Подумаю, оценю ситуацию, намечу план действий.

Я механически приняла душ и оделась, надеясь, что эти занятия хоть как-то отвлекут меня от тяжких и мучительных страданий.

А потом в каюте зазвонил телефон.

Меня просто парализовало.

— Это Сэм, — прошептала я. — Я это чувствую.

Телефон звонил и звонил. Внутренний голос пытался подсказать мне, что это может быть доктор Йоханссон, который хочет сообщить, что Джеки стало хуже; или это звонит Лия, которая просит моего совета, каким образом организовать кампанию в прессе, чтобы вытащить из грязи моих клиентов, вляпавшихся в неприятности по собственной инициативе; или звонит Пэт, просто чтобы сказать мне «доброе утро».

Нет! Это Сэм, твердила моя интуиция. И звонит он по одной из двух причин: либо еще что-нибудь наврать, либо удостовериться, что я в каюте и можно свободно прийти и разделаться со мной.

Звонки прекратились. Я с облегчением перевела дух.

И продолжила одеваться. Телефон зазвонил снова. И снова я к нему не подошла.

Так повторилось еще несколько раз, наконец я не выдержала и просто сняла трубку.