Елена Арсеньева - Академия обольщения

Уже загорелся зеленый, когда Алёна ступила на мостовую, однако водителю тяжелого черного автомобиля, похоже, был закон не писан, потому что он резко вывернул из-за поворота. Если бы Алёна шла чуть быстрей, непременно угодила бы под колесо!

Сзади сочувственно заахала какая-то женщина, еще кто-то разразился тирадой про иномарочников, которые только и знай давят добрых людей…

– И, главное дело, спешил, как на пожар, а сам-то уже приехал! – возмущенно воскликнул другой прохожий.

– Хорошая машина «Хендэ», – завистливо вздохнул чей-то голос.

Ну да, черный «Хендэ», который чуть не сбил Алёну, затормозил буквально через десяток метров от перекрестка, около подъезда «Альфа-банка».

Высокая, очень худая брюнетка с красивым, хотя и несколько жестковатым личиком акулы-каракулы среднего бизнеса (такие личики бывают обыкновенно у владелиц не слишком больших продуктовых магазинов) выскочила с места водителя, горделиво откинула назад волосы и стремительной походкой проследовала в банк.

Через минуту распахнулась вторая дверца, и на тротуар выбрался высокий блондин в бежевом плаще, из-под которого видны были коричневые вельветовые брюки с обшлагами. Встал, придерживаясь за дверцу, и огляделся. Внимательно прочел афишу спектаклей Оперного театра на апрель и май. Снова оглянулся по сторонам. Рассеянная улыбка блуждала по его лицу, ветерок шевелил светлые волосы. Может быть, высокого парня и нельзя было назвать красивым, однако в нем была бездна истинно мужского обаяния.

Алёна так и замерла на краю тротуара.

Этот «Хендэ»… этот парень… Блондин! Шурик! Александр Симагин…

Брюнетка, вошедшая в банк, видимо, его жена. Сама водит машину, ишь ты! Очень может быть, сама все вершит и в семье.

Получается, у них отношения налаживаются? Наладились? Как ему теперь живется?

Да как бы ни жилось! Очень просто изменить образ его жизни, снова разрушить вдребезги те мелкие кирпичики счастья, из которых он построил свой дом. Они рухнут, завалят его и погребут под собой. Алёне всего-то и нужно подойти поближе, затеряться среди людей, стоявших на остановке, дождаться, пока акула-каракула с гривой черных волос выплывет из дверей банка, – и появиться перед Шуриком.

И посмотреть в его светлые глаза. И…

Алёна вздохнула. Да ладно, все кончено. Прощено? Она не знала. Кто, собственно, она такая, чтобы судить кого-то за распутство? Учитывая, что у нее уже назначены встречи с Костей и Андрюшкой. Кто она такая, чтобы судить кого-то за жестокость? Учитывая то, что она вчера сделала с Двойником…

Алёна пожала плечами, сама не понимая, что с ней происходит. Только знала, что отпустила сейчас Шурика. Отпустила с миром…

Ему она мстить не будет. Не сможет.

А кому смогла, строго говоря? Ну, разве что Двойнику не очень повезло…

Черноволосая каракула вылетела из дверей банка и победительно-сосредоточенно вскочила за руль «Хендэ». Блондин с прежним рассеянным видом еще раз огляделся по сторонам, потом тоже сел в машину.

Захлопнулись дверцы.

«Хендэ» взял с места с недозволенной скоростью и скоро исчез в потоке машин, летящих по Белинке.

Всё.

Кончено с этим!

Алёна перевела дух. Почему-то ей показалось, что она не дышала все то время, пока смотрела на Шурика, – и перешла наконец дорогу. Она уже опаздывала. Напротив Оперного можно было сесть почти на любую маршрутку или на трамвай и доехать до «Planet Sport». Однако она отправилась пешком и шла так медленно, что явилась, когда занятия уже начались.

Администраторши снова не было на месте. Ну и порядочки здесь! Однако ведь очень хорошо, что здесь такие порядочки. Никто не помешает.

Алёна заглянула в один зал, в другой… Ага, вот! Перед двумя десятками дам вертелся, прыгал, пританцовывал, наклонялся, вскидывал руки и производил прочие ужимки и прыжки не кто иной, как Двойник!

Ой, ну какое счастье! Все-таки он жив, здоров, и не похоже по его сияющему виду, что он испытывает какие-то страдания после вчерашних приключений.

А как сияли дамы, глядя на него!

Алёна чувствовала какую-то странную гордость, будто все эти положительные эмоции являлись исключительно делом ее рук.

Ну, строго говоря, так оно и было.

Женщины клубились вокруг Двойника, а он метал по сторонам сверкающие улыбки, и огонь его взглядов способен был бы поджечь целый город.

Поджечь…

Алёна вспомнила, как она вчера бежала, чуть ли не рыдая в голос, молясь, чтобы с Двойником ничего не случилось. Да так и замерла от страшного воспоминания.

Уничтожить такую красоту… Нет, какое счастье, что все обошлось!

– Извините, позвольте пройти, – раздался рядом мягкий голос, и Алёна очнулась.

Вот те на – она застряла в дверях, загораживает путь и не дает пройти Двойнику.

– Добрый день, – вдруг сказал тот. – А я вас помню. Вы хотели записаться в класс клубной латины. Ну и что же не пришли?

Алёна онемела от неожиданности.

Дамы в роскошных тренировочных одежках смотрели на нее презрительно.

Вот дурища, конечно, думали они. Сам Роман Данилевский удостоил ее разговором, а она и двух слов связать не может!

– Времени нет, – наконец выдавила Алёна.

– Ну, время всегда можно найти, – жизнерадостно заявил Двойник, отводя от Алёны глаза и улыбаясь кому-то в другом конце коридора.

Ну что ж, он сделал все, что мог, проявил к клиентке максимум любезности. Теперь та должна, просто обязана со всех ног ринуться к администратору и записаться в класс клубной латины. А ему пора на новую тренировку…

Он уже сделал шаг мимо Алёны и вдруг будто споткнулся. Изящные ноздри его точеного носа раздулись.

– Как называются ваши духи? – спросил, полуобернувшись.

– «Burberr Touch», – проговорила Алёна, глядя на него в упор.

Он оглянулся. В глазах его металось смятение, и Алёна поняла, что оно значит.

– Этот запах… – пробормотал Двойник. – Вчера… все пахло этими духами… Ты что, разлила их на себя?

Неужели он ее все-таки узнал?

Алёна смотрела ему прямо в глаза. О, сколько чувств промелькнуло в них! Изумление, растерянность, страх, ненависть, мстительность… снова растерянность, недоверие…

– Вчера…

Он осекся, глаза его расширились, и Алёне стало ясно: вот теперь-то он ее точно узнал.

– Это была ты? И там, в поезде… Ты?!

Несколько мгновений Алёна еще смотрела ему в глаза. Она могла себе позволить смотреть ему в глаза. Поскольку видела их в последний раз. Больше она сюда не придет. Никогда!

Двойника она тоже отпустила – точно так же, как отпустила блондина и шатена.

– Нет, – сказала Алёна, усмехнувшись. – Там, в поезде, была не я.

Она повернулась и ушла от ошеломленного Двойника, который не знал, верить ей или нет.