Гробница Фараона (СИ) - Хольт Виктория

— Я не поеду.

— Но ты должна.

— Одна я не поеду, а ты остаешься.

— Я готовлюсь к нашему отъезду.

— Я этого не потерплю. Не позволю тебе уехать сейчас. Ты будешь продолжать работу. Это твоя экспедиция. Когда ты наконец обнаружишь гробницу, когда увидишь в ней пыль веков… ты должен войти в нее первым. Неужели ты думаешь, что я позволю Теренсу Гелдингу…

— Нет, — твердо прервал он меня. — Мы уезжаем. Я поклялась, что сделаю по-своему.

Это битва характеров. Я возбуждена. Все так нелепо. Я хочу, чтобы он мне уступил. Я любила и люблю. Просто откажусь уехать. Нельзя отступать на таком этапе, я уговорила доктора Ганвена и выиграла день.

Увы, надежды не сбылись. Открытие века не состоялось.

Экспедиция Тибальта вышла к гробнице на несколько дней раньше людей паши, которые пробивались к ней с противоположной стороны горы.

В свое время там должно быть находились несметные богатства. Это явно усыпальница могущественного царя!

Паша давно пытался проникнуть в ту гробницу, он знал, что она находится за анфиладой комнат. Когда об этом догадался Эдвард, ему пришлось умереть, а когда Ясмин застали в укромной нише рядом с коридором, он испугался, что девушка могла что-то увидеть. Ее смерть стала предупреждением для всех рабочих, чтобы они не смели заходить в другие туннели и не исследовали лабиринты подземных ходов.

Величайшее желание Тибальта не осуществилось. Они нашли только саркофаг с мумией, а грабители — может быть, предки Хаким-паши — опустошили гробницу примерно две тысячи лет тому назад, они оставили только высеченный из камня домик для души. Посчитали, что он не представляет для них никакой ценности.

До нас дошли слухи, что паша отбыл в Александрию. Он не приехал попрощаться с нами. От своих слуг он узнал, что мы раскрыли тайну смерти сэра Эдварда и Теодосии.

Мы вернулись в Англию.

Как радовались обитательницы коттеджа «Радуга»! Я попросила Тибальта не рассказывать тетушкам о моем приключении в подземелье. Ведь мы поедем с ним в другие экспедиции, и мне бы не хотелось, чтобы они беспокоились обо мне понапрасну.

Через несколько дней после нашего приезда мы прочитали в газете маленькую заметку об англичанине, преуспевающем бизнесмене, который занимался торговлей предметами антиквариата — в основном египетскими, — он утонул в Ниле. Звали его Леопольд Хардинг. Помог ли кто-нибудь ему утонуть — осталось неизвестным. На его голове обнаружены серьезные раны, но он мог разбить голову и о лодку, когда та перевернулась. Так как этот бизнесмен занимался раритетами, то его клиентура главным образом состояла из частных коллекционеров.

Мы знали, что он слуга паши, как и предсказатель судьбы на рыночной площади, как Мустафа и Абсалам. Хардинг продавал редкие вещи, которые семейство паши награбило из гробниц. Конечно, они продавали вещи, предварительно разделив их на части, например, если в украшение входили драгоценные камни, их вынимали и продавали отдельно, так как продажу и перевоз предметов нужно было осуществлять в рамках закона.

Паша тоже надеялся найти неразграбленную гробницу. Мустафа и Абсалам убили сэра Эдварда, когда он догадался о существовании второй, главной, гробницы. Теодосию убили, пылясь заставить нас бросить работу и уехать. Но мы остались, и Леопольд Хардинг получил приказ убить меня. Он не сумел это сделать. Паша не любил неудачников, кроме того он боялся, что Хардинг, будучи англичанином, а не человеком его вероисповедания и расы, может рассказать кому-то о полученном приказе. Поэтому Хардинга тоже убили. Как и Ясмин.

Я пережила большое приключение. Леопольд Хардинг попытался забрать мою жизнь, а вместо этого избавил меня от страхов. Я стала лучше разбираться в происходящем.

Тибальт тоже. Естественно, не в его характере демонстрировать свои чувства. Я знаю, когда затронуты самые сокровенные струны его души, он становится еще более сдержанным.

Если бы не египетская экспедиция и не случай с Леопольдом Хардингом, я бы еще долгие годы могла сомневаться в любви Тибальта. Он так и не умеет объяснить словами, что он сделал, чтобы спасти меня и почему был готов отказаться от мечты всей своей жизни, лишь бы скорее увезти меня в Англию.

— Мой бедный Тибальт, как я хотела, чтобы ты совершил это величайшее открытие.

— Я сделал больше.

— Знаю. Но прежде ты больше всего на свете мечтал найти величайшее сокровище.

— Но я это сделал. Я открыл, что ты значишь для меня. Поэтому что еще я могу испытывать, кроме благодарности?

И как мне не радоваться, когда я думаю о нашей дальнейшей жизни вместе с моим мужем?