Барбара Колли - Пятновыводитель для репутации

Едва различимую, тонкую, как волос, полоску света прямо у своих ног. Полоску света, пробивающегося из-под… двери! Глаза ее затуманились слезами благодарности, но она моргнула, стряхивая их. По крайней мере, теперь ей точно известно, что она не ослепла!

Думай, Шарлотта, думай! Хотя и трудновато это было: голова еще гудела, и думалось только о том, как же ей больно и страшно.

Шарлотта сосредоточила взгляд на лучике света. Если он идет из-под двери, что это за дверь? Где же она очутилась? И, что еще важнее, где Пэтси и что она намерена с нею сделать?

Выяснить это можно лишь одним путем, решила Шарлотта. Она перевернулась на левый бок, не переставая при этом благодарить Бога за то, что Пэтси ее не связала, и, помогая себе правой рукой, постепенно приподнялась и оперлась на левый локоть.

В мозгу заколотилась боль, голова закружилась, и Шарлотта на мгновение замерла, ожидая, когда все пройдет.

Отвратительная пульсация в мозгу поутихла, мир вокруг перестал вертеться, и Шарлотта переместилась в сидячее положение. Тут ей снова пришлось передохнуть, хотя вновь вспыхнувшая боль теперь притупилась гораздо быстрее. Воодушевленная этим, Шарлотта вытянула руки в стороны и, насколько могла, исследовала окружающее пространство.

Пальцы ее наткнулись на что-то колючее, и Шарлотта мгновенно опознала щетину метелки.

Это же кладовая! Значит, она в кладовой!

Насколько она помнила, Пэтси хранила метлу в огромной кухонной кладовке. Если рассуждать логически, вполне вероятно, что Пэтси затащила ее сюда: ведь ей пришлось волочить бездыханное тело, а кухонная кладовая — самое близкое из закрытых и достаточно просторных помещений.

Перед ее мысленным взором возникла злосчастная кладовая. Размером она примерно пять футов в ширину и шесть в высоту, подсчитала Шарлотта. По трем стенам, от пола до потолка, тянутся узкие встроенные полки. Боковые забиты консервами и бакалеей, а на задних всякая всячина.

Шарлотта еще раз оглянулась на светлую щель. Запирается ли эта дверь снаружи? Она не помнила, чтобы когда-нибудь видела там замок… Но, с другой стороны, никогда и не обращала на это особого внимания.

Шарлотта подползла к двери и принялась ощупывать ее. Наконец пальцы ее нашарили круглую дверную ручку. Ручка легко повернулась, и в душе у Шарлотты вспыхнула надежда. Она надавила на дверь… Ничего. Вероятно, Пэтси подперла ее или вбила что-нибудь в щель.

И что же теперь?

— А теперь — ничего… — прошептала она.

Отчаяние острым ножом пронзило ее сердце. Если бы у нее был с собой мобильный! Она позвала бы на помощь. Но ведь нет, черт возьми, оставила его в сумке, а сумку — в кабине фургона! Можно, конечно, закричать, только дом стоит на отшибе, и вопи она хоть до хрипоты, никто не услышит — кроме Пэтси. А вот этого ей совсем не надо. Значит, остается только ждать. Ждать и молиться.

Шарлотта так долго просидела в темноте, бормоча молитвы, что потеряла счет времени. И когда за дверью наконец раздался какой-то звук, она засомневалась: действительно что-то услышала или это просто галлюцинация.

Нет, не галлюцинация, решила она. Это настоящие человеческие шаги, да еще и голоса, и звучат эти голоса все громче с каждой секундой. А значит, их обладатели, кто бы они ни были, направляются на кухню.

Надежда вновь пустила ростки в ее душе. Если в доме еще кто-то есть, может, ей помогут?

Шарлотта подползла еще ближе к двери и прижалась ухом к доскам. Да, слышно плохо, но там действительно голоса — Пэтси и какого-то мужчины.

— Что вы здесь делаете? — различила она возглас Пэтси. — Что вам нужно?

— Вы лучше скажите мне, что здесь делает Шарлотта Лярю?

Уилл Ришо… Робкая надежда на спасение не просто угасла — она перешла в панику: волосы на затылке у Шарлотты буквально поднялись дыбом. Но как он вообще узнал, что она здесь, в доме Пэтси?

— Она у меня работает, — воинственно отозвалась Пэтси. — А с каких это пор полицейские начали так интересоваться уборщицами?

— А с тех пор, как уборщицы отрастили себе чересчур длинные носы! — отрезал он.

На память Шарлотте пришел рассказ Джудит об утренней перепалке с Ришо, и внутри у нее все заледенело от ужаса. Неужели он, как и Луи, догадался, что она впуталась в это дело? А иначе как бы он вычислил, что она здесь, в доме Пэтси? Если только он не проследил за Джудит, когда она, после разговора с ним, отправилась к тете, и, сложив два и два, проследил и за ней…

Неужели за ней следили? Шарлотта понятия не имела: слишком она была занята собственными мыслями.

— Где она и что ей здесь понадобилось? — решительно вопросил полицейский.

— Говорю же вам, она у меня работает.

— В субботу? Ну нет!

— А что такого? Может, я наняла ее сделать кое-какую дополнительную уборку!

— Да-да, конечно! А я — король Рекс[5]. Выкладывайте! Где она? И не вздумайте морочить мне голову! Ее фургон стоит возле дома, и значит, она где-то здесь.

— Ай! Пустите! Мне больно!

— Будет еще больнее, если не признаетесь, где эта любопытная проныра.

Шарлотта вздрогнула. Ей, конечно, совершенно все равно, что думает о ней Уилл Ришо. Но никто никогда в жизни не смел обвинять ее в любопытстве! От этого несправедливого слова было почти так же больно, как и от шишки на голове.

— Да здесь она! — взвизгнула Пэтси. — Здесь, в кладовке!

— Что это значит?

— То, что я там ее заперла.

— Что вы сделали? Какого черта вам понадобилось запирать ее в кладовке?!

— Мне больно! Пожалуйста, не надо…

— Тогда отвечайте.

— Я… я ее стукнула.

— С какой стати?

— Потому что она задавала слишком много вопросов… о Рикко Мартинесе.

— Что еще за вопросы?

Не дождавшись ответа, Ришо издал взбешенный рев.

— Да что это с вами, леди? Что вы творите? Сначала этот бредовый план с кладбищенской рухлядью… Да последний идиот догадался бы, что Рикко Мартинес не станет плевать в колодец, из которого пьет! Так что случилось? Он на вас набросился? Стал шантажировать, решил порастрясти ваш толстый кошелек? — Ришо расхохотался, да так отвратительно, что в желудке у Шарлотты все перевернулось. — Так все и было, верно? Начал шантажировать. А чем? Угрожал пойти в полицию, если не заплатите? — Снова раздался его смех. — Лучше бы заплатили, вы, безмозглая корова! Но не за то, чтобы он в полицию не ходил. Поверьте моему слову, вот уж с кем ему меньше всего хотелось иметь дело, так это с полицией. Но ведь нужно было догадаться, что он помчится прямиком к Лоуэллу! Что ж, зато теперь он уже никуда не помчится, верно? Я уже один раз предупреждал вас: не стоит беспокоить мистера Вебстера. На этот раз вы перегнули палку. Мы-то надеялись, если… когда труп Мартинеса найдут, вы наконец все поймете. И правда, все шло отлично. До тех пор, пока эта уборщица не принялась шнырять тут и вынюхивать своим длинным носом!