Галина Романова - Любовь окрыляет

– Чего же вы раньше-то, тетя Лена?! – Кристина закачалась из стороны в сторону, глядя на женщину полными укора глазами. – Может, мы спасли бы ее, если бы вы раньше сообщили?! Она еще в понедельник утром была жива!!! Суббота, воскресенье, понедельник! Почему вы молчали так долго?!

Она не ответила ей ни слова, повернулась и ушла, забыв закрыть за собой дверь. Кристина даже про доверенность забыла ей напомнить. А догнать не смогла бы, ноги не слушались.

Единственное, на что хватило сил, это достать из кармана пиджака мобильный и набрать Глеба.

– Да, милая! Как ты? Заехать за тобой? – сразу привычной скороговоркой отозвался ее любимый.

– Нет, я сама.

Кристина зажмурилась, представив, как Глеб сейчас стоит возле окна с мобильником, одна рука возле уха, вторая на поясе. Смотрит тут же на часы, прикидывает, сколько ей нужно времени на то, чтобы собраться. Соображает, где по пути ее перехватить? Успеет или нет на том самом светофоре, где он уже два раза влезал к ней в машину с цветами? Это было славным неожиданным сюрпризом, от которого потом весь вечер сладко щемило сердце.

– Что-то случилось, Кристина? – тут же почуял Глеб неладное.

– С чего ты взял? – На беспечность ее сил не хватило, и она, не выдержав, призналась: – Случилось!

– Что опять??? – перепугался Глеб.

Они так и ждали плохих новостей. От каждого дня, от каждой грядущей ночи ждали неожиданных страшных известий. С этим, наверное, можно было справиться, если бы они до сих пор не находились в эпицентре расследования. Если бы все давно закончилось и каждый виновный понес заслуженное наказание. Но все продолжалось, и каждый день, зарождаясь, тревожил вопросом: а как-то он пройдет, как-то закончится?

– Я встречалась с тетей Леной.

– Я помню, ты говорила, что планируешь эту встречу, – перебил ее Глеб нетерпеливо. – Как все прошло?

– Все прошло ужасно, Глеб! – жалобно пискнула она и потерла переносицу, чтобы снова не зареветь. – Я… Я не смогла наговорить ей гадостей.

– И не надо!

– Более того, я ее утешала! – покаялась Кристина виноватым голосом.

– Возможно, она в этом нуждается, как никто другой, – опять оправдал ее действия Глеб.

А мама еще спрашивала – в чем причина такой «неожиданной и ужасной» перемены в ее жизни? Уговаривала опомниться, не торопиться, задуматься, а так ли уж это ей нужно. И все пыталась понять причину. В чем же она?

В понимании, мама милая! В искренности! Да много еще в чем. В том хотя бы, как нежно стонет внутри от одного звука его голоса.

– Она плакала, стояла передо мной на коленях и просила у меня прощения!!!

– О, как! Представляю, как тебе было нелегко. Что ты?

– А что я, Глеб? Доверенность пыталась ей отдать, она не взяла.

– Ее право. Может, потом передумает.

– Вряд ли… Она чувствует себя очень виноватой, потому что… Потому что она последняя видела Симу живой.

– Ничего себе!!! – Он едва сдержался, чтобы не выругаться по-мужски: витиевато и хлестко.

– Она видела, как Сима садилась в тот день в машину с тонированными стеклами. И разговор слышала Симы и какого-то мужчины, лица его тетя Лена не рассмотрела.

– А машину? Машину запомнила? – разволновался Глеб.

– Да… И номер даже записала. И только теперь вручила его мне. Ты понимаешь, о чем я?!

– Диктуй! – тут же скомандовал ее любимый, не дав ей возможности снова начать жаловаться и плакать. Записал и снова, не меняя тона, приказал: – Сиди на месте и никуда не смей отправляться. Даже из здания не выходи! Я сейчас буду.

– Почему? Глеб, но…

– Да потому хотя бы, что снегом все засыпало и аварии на каждом шагу. Все, милая, жди меня!

Глава 14

Симаков Игорь Сергеевич с тоской посматривал в окно служебной машины и предавался грустным размышлениям. Благо, времени, отведенного ему на стояние в гигантской пробке из-за снегопада, было навалом.

Рядом зевал водитель Вадик, все тыкал пальчиком в приемник, пытаясь выудить нужную волну, чем раздражал неимоверно. Но не скажешь ничего. Как сказать, Вадик хозяин этого салона. И слушал, судорожно сцепив зубы, Симаков и про кота, и про спецназ, и про облака, которые разлетелись, хотя его воспаленные бессонницей мозги требовали тишины.

Наконец Вадик сдулся от бесполезных поисков и задремал. Симаков боялся шевельнуться, чтобы его не потревожить. Но размышлениям предаваться, тем более печальным, ему теперь никто не помешает.

Веселиться было нечему!

Нагоняй он сегодня получил от руководства такой, угрозы в свой адрес слышал такие, какие его нетерпеливо ждущие смены погоны не слыхали с первого дня верной и преданной службы. На него и орали, и называли тупым и недальновидным, и все за советом отсылали. И к кому бы вы думали? К Карпову!!! К Глебу Карпову, который еще недавно проходил подозреваемым по делу об убийстве собственной тещи!

Никто об этом даже и не вспомнил, что ты! Все теперь превозносили его хватку до небес, забыв, что всю черновую и кропотливую работу проделал за него Симаков.

– Вместо того чтобы невиновным девушкам нервы мотать, к коллегам прислушался бы! – выражал негодование шеф Симакова и потряхивал портретами, сработанными Карповым. – Вот они, голубчики! Вот они!!! Все здесь!!!

– Не все, – скромно потупившись, попытался возразить Симаков.

– Тем более!!! – последовала новая волна негодования. – Карпов хоть этих раздобыл, а ты что этим временем делал?!

– А я тем временем место их стоянки нашел, – снова напомнил Симаков, немного опустив в памяти, что туда его снова навел Карпов.

Но это он опустил. Начальство-то помнило. И снова ткнуло его туда носом, не забыв упрекнуть, что место стоянки оказалось опустевшим.

– Вот если бы ты раньше!..

А из-за чего весь сыр-бор разгорелся? Из-за того, что в одном из банков кассирша опознала троих из пяти, запечатленных на портретах мужчин. Будто бы они там постоянно крутились перед тем, как на инкассаторов напали.

Один будто счет там открывал, потом все ходил и спрашивал, нет ли на его счет поступлений. Второй пенсию по инвалидности ждал, но тоже безуспешно. А третий за квартиру ходил платить. Адреса она не помнит, она не читает никогда адресов, только суммы вбивает, адреса-то ей зачем.

Факт оставался фактом, кассирша узнала троих, которые пасли банк, ограбленный три месяца назад. И под видом клиентов срисовывали график и методы работы.

У Симакова только вот методы оказались никуда не годными, как хлестало его сегодня по глазам руководство.

А кто, спрашивается, додумался до того, что из окна убитой Натальи Ивановны велось наблюдение за банковским отделением, возле которого расстреляли не так давно инкассаторов, а? Кто?! Не Карпов же, нет! Симаков его носом даже в стекло тыкал, он все равно не рассмотрел ничего подозрительного.