Нора Робертс - Смертельная игра

— Может, случайность.

— Случайность бывает один раз. — Она обернулась к нему, воинственно подбоченясь. — А все вместе — это уже закономерность.

— Что ж, вынужден с тобой согласиться. Ну а если бы мы подрались? Что ты сделаешь, если я схвачусь за меч?

— Скажу: какого хрена ты делаешь?

— Или что-то вроде того, — согласился Рорк. — А если я с ним на тебя пойду?

— Побегу или по крайней мере постараюсь увернуться от такого острого клинка.

— И побежишь, надо полагать, в сторону двери.

— Если игра все еще запущена, он мог не сориентироваться.

— Тоже верно. — Рорк, как и Ева, попытался это представить, сам встал на место Барта. — Но тогда разве ты не попыталась бы либо использовать саму игру, голограмму, чтобы защититься, спрятаться, либо остановить ее и побежать к двери?

— Именно так я бы и поступила. Но тело лежало в глубине комнаты, почти в центре, и лицом, так сказать, в сторону от двери. — Ева недовольно хмыкнула. — Все это никак не укладывается в рамки логики. Картинка в голове просто не складывается. Не вижу последовательности действий. Может, там был еще один? Мира считает, что убийц могло быть двое.

Она скептически оглядела остановленную на экране реконструкцию. Может быть, нужно добавить еще одно действующее лицо?

— Один планирует, другой исполняет. Даже если так, чтобы впустить их в комнату во время игры, убитый все равно должен был знать их обоих и доверять им. Эта игра была слишком важна, чтобы дать к ней доступ кому-то незнакомому, кому-то, кто не имел отношения к разработке.

— Мне тяжело это говорить, но, возможно, это были все трое.

— Возможно. — Ева и сама об этом думала. — Не могу представить, зачем им всем хотеть его смерти, но это не исключено. Двое делают дело, третий их прикрывает.

Она снова принялась расхаживать взад-вперед.

— В документах компании я не нахожу ничего, что указывало бы на какие-либо финансовые проблемы. Ничего, что говорило бы, будто Барт зазнался, грозился выйти из игры. Вообще ничего такого, что могло быть связано с партнерством и подходило бы на роль мотива.

— Значит, мотив был личным.

— Да, я тоже так думаю, — поразмыслив, кивнула Ева. Это и ей самой все время приходило в голову. — Личный мотив мог вырасти из деловых отношений. Они ведь у себя в офисе практически дневали и ночевали. Вместе работали, вместе играли, вместе ели-пили. Барт был единственным, кто поддерживал серьезные отношения с кем-то за пределами компании. Надо снова с ней побеседовать. С его подружкой, — пояснила Ева.

Она обернулась к Рорку:

— Не хочешь поиграть?

— А мой клинок мне понадобится?

— Ха. — Она кивнула на меч. — Этот тоже можешь захватить.

— Ха, — передразнил ее Рорк.

— Я хочу загрузить те два сюжета, что ты вытащил. — Ева достала диск. — С того же уровня, что и он. — Они вошли в лифт, Рорк нажал кнопку голографической комнаты. — В одиночку, — решила она. — Давай все повторять максимально близко к тому, как он мог действовать сам.

— Вопрос. Какое может иметь значение то, во что он играл?

— Такое, что я не могу это себе в голове представить. — И это ее, признаться, бесило. — Не могу все выстроить, сколько ни старалась. Ранения, схема действий, время, как убийца вошел и вышел. Каждый раз, как удается представить одно, другое рассыпается, словно карточный домик. Чего-то не хватает. Можно, конечно, привезти их всех троих в управление, — добавила Ева, когда они вышли из лифта. — Немного на них надавить, попробовать столкнуть друг с другом. Может, удастся их расколоть. А может, я только добавлю убийце уверенности, ведь будет видно, что я чего-то не знаю и против них не использую. Убийца будет это знать. Сейчас они думают, что они вне подозрения, и, может быть, — ну вдруг! — убийца расслабится и сам совершит какую-нибудь ошибку. А пока я не вижу всей картины, я скорее ошибусь сама. Ты бери первую, за персонажа Барта. С его меню.

— Идет.

Они смогут это повторить.

Рорк остановился и посмотрел на нее.

— Зачем? Если дело было в Барте, зачем убивать снова?

— Потому что это сработало. Игра может сделаться своего рода зависимостью. Они — он и убийца — как раз этим и занимаются. Целыми днями, так или иначе. Они этим зарабатывают на хлеб, это их развлекает, придает их жизни смысл и яркость. А когда ты кого-то убил, ставки повышаются. Переходишь на новый уровень. Некоторые — как Барт в тот раз — начинают пропускать уже освоенные начальные уровни. Они ведь становятся уже скучноватыми, так?

— Да. Да, ты права.

— Когда доказал, что можешь больше, сложно вернуться к прежним простым вещам. Дело не просто в убийстве, в том, о чем мы с тобой до этого говорили. Дело в том, что это… как испытание. К тому же, если это кто-то из них — пусть даже кто-то один, — они ведь так близки, не разлей вода. Все время вместе, день заднем. Одно неосторожное движение, сказал или сделал что-то подозрительное, и остальные начнут задавать вопросы. Хороший повод убить еще раз. Это же просто самозащита.

— Убийство еще одного из партнеров по бизнесу привлечет еще больше внимания к оставшимся двум, — возразил Рорк.

— Настоящих игроков испытания и риск только возбуждают. Так ведь? Они стремятся привлечь к себе внимание. Может, им нужно это внимание…

— Думаешь, убийца теперь соревнуется с тобой?

— Да, по крайней мере в чем-то. И его самомнение твердит: «Эй, а ты круче, чем она».

— Самомнение, бывает, обманывается, — заметил Рорк.

Ева ждала, засунув большие пальцы рук в передние карманы брюк, пока Рорк вставит диск в голографическую систему.

— И раз уж мне кажется, что я попусту топчусь на месте, мне будет полезно немного поднять самооценку.

— Ни на чем ты не топчешься. Вчера я бы и представить себе не мог, что кто-то из его друзей — один или в сговоре с другими — способен спланировать его убийство. Но ты так все по полочкам разобрала и выложила, что теперь я просто не вижу иных вариантов. Поэтому, на мой взгляд, в этой игре ты уже на несколько шагов впереди убийцы.

— Хотела бы я ошибиться.

— Из-за меня или из-за Барта?

— Из-за вас обоих.

— Не нужно, — покачал головой Рорк. — Просто возьми убийцу.

Он запустил «Квест-1», четвертый уровень, и заказал последнюю сохраненную на диске Барта игру.

— Я пока подержу меч, — предложила Ева.

Комната вокруг них замерцала и превратилась в лесную поляну, освещенную косыми лучами солнца, падающими сквозь кроны деревьев высоко у них над головами.

На Рорке была коричневая туника, грубые штаны и сапоги до колен. На поясе у него висел в ножнах меч, а за спиной — колчан с серебряными стрелами и золоченый лук.