Лука - Сара Брайан
Сидя в тишине, Лука достал зажигалку и начал щелкать ею, то открывая, то закрывая. Они никогда не должны были говорить о том, что Люцифер - биологический отец Сэла, даже сам Сэл. Он лишь однажды слышал, как Данте говорил об этом.
— Мой отец сожалел о своем решении не брать Сэла, но было уже поздно. Вы уже взяли его к себе. Анхель, Матиас и я никогда не соглашались с решением отца не признавать Сэла своим сыном. Мы лишь солдаты, обученные подчиняться его приказам. Люцифер обеспечивал верность через страх, ты обеспечиваешь верность через уважение. Сэлу лучше было оказаться на улице, чем под властью нашего отца.
Данте откинулся в кресле, его уши, казалось, пытались слушать.
— Как ты и твои братья?
— Да. Люцифер был нелегким человеком для жизни, не говоря уже об отце. — По мрачному лицу Доминика было видно, что он уже не в первый раз умолял о жизни его и его братьев.
— Ты пытаешься добиться моего сочувствия? Лучиано уже однажды оказали милость, не стерев их имя. Твоего отца оставили в живых, чтобы продолжить фамилию, а он предал семью Карузо, и не раз, а дважды.
Доминик покачал головой.
— Мы не на войне. В войне есть две стороны.
— Ты хочешь сказать, что Лучано не отомстят за Люцифера и его людей?
Доминик издал саркастический, почти демонический, смех.
— Отомстить за них? Ты оказал нам услугу.
Лука уставился на свою Zippo.
— Если ты хотел смерти своего отца, почему ты не расправился с ним сам?
— Люцифер знал, что я его ненавижу. Я хотел его смерти, но не ценой жизни одного из моих братьев. Он был осторожен и всегда держал одного из близнецов рядом с тем, кому доверял, с тем, кто без колебаний пустил бы ему пулю в лоб.
— Он не доверял тебе? — Лука посмотрел в глаза Доминика, чтобы понять, не лжет ли он.
— Нет, Люцифер не доверял ни одному из своих сыновей. Он использовал имя Лучано, чтобы убивать и уничтожать всех, кто стоял на его пути, даже ценой собственной семьи. Ты был не единственным, кто убивал Лучано. Никто не был в безопасности от него. Он был не лучшим выбором, чтобы возглавить нашу семью. Те немногие из нас, кто остался, хотят только мира и восстановления нашей фамилии.
Винни отошел от стола Данте и встал напротив, консильери взял разговор на себя.
— И кто же из Лучано был выбран лидером?
Взгляд Доминика не дрогнул.
— Я.
Винни и Данте обменялись долгим взглядом, но именно Винни сказал: — Ты можешь носить фамилию, но примут ли тебя?
— Уже приняли. — Доминик высокомерно посмотрел на двух старших мужчин. — Они пойдут за мной: я позабочусь об этом.
— Как ты предлагаешь смягчить гнев Данте? — спросил Винни.
— Лучано будут отдавать еще четвертую часть нашей прибыли, пока вы не сочтете нужным вернуться к первоначально согласованному контракту.
Винни не повернулся к Данте, чтобы узнать, согласен ли он. Он знал, как и Лука, что нелепое предложение не сдержит гнев его отца.
— Половина. — Винни увеличил предложение Доминика до уровня, который мог бы причинить боль.
Доминик резко кивнул головой, его быстрый ответ показал, что он ожидал, что его предложение будет отвергнуто.
Винни стал консильери Данте не потому, что был идиотом. Его острый взгляд проследил за выражением лица Доминика, когда он произнес следующую «бомбу».
— Лучано нужна помощь в восстановлении их родословной. Итальянская кровь, которая течет в вашей крови, слаба и разбавлена, — выплюнул Винни, его голос ударил всех троих, как удар хлыста.
—Женщина из семьи Лучано, достигшая брачного возраста, будет выбрана в жены одному из Карузо.
Лука злобно усмехнулся, перекатывая свою Zippo в пальцах. Шоу, которого он ожидал от Винни, оказалось гораздо более приятным, чем он предполагал вначале.
Доминик явно не планировал этого, а Анхель и Матиас не могли скрыть своих ужасных выражений.
— Какая из женщин тебе нужна? За какого Карузо она должна выйти замуж? — пробурчал Доминик.
Винни пожал плечами.
— И то, и другое будем решать мы с Данте. Кого бы мы ни выбрали из Карузо, мы сможем убедиться, что Лучано на этот раз выполнит условия контракта. Доверие будет завоевано, по одному ребенку за раз, по мере того, как кровь Карузо будет смешиваться с кровью Лучано. Может быть, когда у нас родится четыре или пять Карузо, Данте станет более снисходительным. Ребенок может залечить многие раны.
Доминик не так быстро согласился на второй срок, кивнув головой.
— Мы закончили?
— Не совсем. — Винни улыбнулся. То, что они считали трудным раньше, не шло ни в какое сравнение с этим. —Пока Данте не найдет в своем сердце прощения, один из близнецов будет нашей страховкой. Если какая-то часть контракта не будет выполнена, один из твоих братьев заплатит за это.
Все становится только лучше.
Близнецы посмотрели друг на друга. Ни один из братьев не хотел, чтобы выбрали другого.
Анхель шагнул вперед.
— Я останусь.
Матиас подвинулся, чтобы встать рядом с Домиником.
— Нет, я останусь.
Оба они пытались защитить друг друга. Лука догадался, что это не в первый раз.
Он изучал мужчин. Открыв рот, он произнес имя, но Винни заговорил раньше, чем он успел.
— Анхель.
Лукка достал из пачки одну из своих сигарет. Для Винни не было ничего страшного в том, что он выбрал Анхеля. Ни один из Лучано никогда не считался стильным, но близнецы выглядели как бандиты. Количество татуировок и раздутые мышцы больше подходили для тех, кого можно встретить в темных переулках старого города, где они жили. Близнецы были зеркальным отражением. Насколько знала Лука, все в Лучано шутили, что единственный способ отличить их друг от друга - это посмотреть на изображения их татуировок. У близнецов были одинаковые татуировки, они даже размещали их на одних и тех же частях тела. Разница была в том, что татуировки Анхеля были зеркальным отражением татуировок Матиаса. Лука понимал то, чего не понимал Винни. Анхель был извращенным образом Матиаса.
Лука раздумыва над тем, чтобы
