Святой вечер - Дилейни Фостер

— В том-то и дело, Птичка. — Я придвинулся ближе к ее ждущему телу. — Я именно там, где хочу быть. — Я схватил ее за задницу и притянул к себе. — Нам больше не нужно бежать.

КОНЕЦ

Чендлер

Раньше я боялся своего отца. Большую часть моей жизни Пирс Кармайкл был пугающим и мстительным человеком.

Пока я не решил тоже стать пугающим и мстительным.

— Это какая-то шутка? — спросил Малкольм Хантингтон, когда мы стояли в театре Линкольна, все трое в ряд, как в каком-то гребаном супергеройском монтаже. Он был потрясен. Это было заметно по его голосу.

Я не винил его. Он только что видел, как его дьявольский план разрушить жизнь его сына рассыпался на куски у него на глазах. А потом он стал свидетелем того, как тот же сын всадил пулю в мозг другого человека.

Линкольн вернулся наверх, чтобы проверить Лирику, пока мы заканчивали дела внизу. Он сделал свою часть работы... пока что.

— Это было бы удобно, не так ли? — ответил Грей, когда мы вышли из тени и оказались на виду.

Они стояли там — мой отец, Малькольм и король Айелсвика — с челюстями и расправленными плечами, словно приготовившись к битве.

Мы принесли эту гребаную войну. В этом мире власть не была привилегией или правом по рождению. Она принадлежала тем, кто был достаточно храбр, чтобы взять ее.

Малкольм наклонил голову и сузил глаза. — Ты ожидаешь, что нас запугают мой сумасшедший сын и какой-то двойник Каспиана Донахью?

Рот Каспиана искривился в горькой ухмылке. — Так вот кем вы меня считаете? — Он шагнул ближе, позволяя Малкольму посмотреть ему в глаза.

— Это невозможно, — сказал Малкольм.

— О, это чертовски возможно. Просто спроси моего отца. Он был удивлен не меньше, чем ты. — Каспиан ухмыльнулся. — О, подожди. Ты не можешь.

Глаза Малкольма расширились от понимания.

Я чувствовал, как взгляд отца буравит меня.

Я не стал отводить взгляд.

— Что насчет Татум? — спросил Малкольм.

Каспиан перепрыгнул через пять футов, отделявших нас от них, и обхватил рукой горло Малькольма. — Ты не должен произносить ее имя.

— Халид? — спросил мой отец.

Каспиан повернулся к нему, чтобы ответить. — Составляет компанию моему отцу в аду. — Он снова посмотрел на Малькольма. Костяшки его пальцев побелели, когда он крепче сжал горло Малькольма. — Пока они ждут, пока остальные присоединятся к ним.

Грей шагнул к Каспиану и положил руку ему на плечо. Его взгляд был устремлен на Малкольма. — Как видишь, твой план не сработал. Теперь тебе придется решать досадную проблему манипулирования авиакатастрофой, в которой предположительно погибли три человека, и тем, что произошло в Роще той ночью.

Малкольм закашлялся и захрипел, схватившись рукой за горло. Каспиан смотрел на него еще несколько секунд, а затем наконец опустил его. Он тут же начал задыхаться.

Это. Вот ради такого дерьма я и жил. Это почти заставило мой член напрячься.

Грей убрал руку с плеча Каспиана.

Мой отец шагнул вперед. В Роще ничего не произошло, кроме того, что группа мужчин собралась вместе и хорошо провела время. Дети годами играют в прятки. В этом нет ничего криминального.

Я взглянул на него и улыбнулся. — У меня есть четыре свидетеля, которые могут не согласиться.

Его лицо побледнело. — Девочки. Это был ты. — Он сглотнул. — Ты забрал их.

Мои глаза сузились, я мысленно запечатлел тот самый момент, когда Пирс Кармайкл понял, что ему крышка. — Мне немного помогли.

Грей прочистил горло. — Одна последняя маленькая деталь, и мы уйдем от тебя. — Он перевел взгляд на короля. — Есть сайт под названием Багровый грех. Слышали о нем?

Король и Малкольм переглянулись. Черт, жаль, что я не снимал это дерьмо.

Когда никто не высказался, Грей продолжил. — Да. Я подумал, что вы могли бы. — Он переместился прямо перед королем, в дюймах от его лица. У Грея были яйца. Он мне нравился. — Первое, что ты сделаешь, когда выйдешь отсюда, это закроешь этот гребаный сайт. — Он сделал шаг назад и сунул руку в карман, как будто это была обычная, повседневная деловая встреча. — И чтобы убедиться, что ты это сделаешь, я заехал в Айелсвик по пути сюда и выбрал небольшую страховку.

Король Уинстон глубоко вдохнул и посмотрел на Грея. — Ты забрал Сэди.

Грей усмехнулся. — Когда я заберу свою королеву, я не собираюсь ее возвращать.

— Тогда кто?

— Скоро узнаешь, — ответил Грей, а затем кивнул в сторону лестницы за клеткой — той, что вела в мансарду Линкольна на втором этаже. — На сегодня это все. У нас есть другие дела.

Каспиан бросил на Малкольма последний взгляд. Этому ублюдку повезло, что Каспиан не убил его. Если бы Линкольн не был уже на высоте, он бы, наверное, так и сделал. Но у нас была вся эта херня с разделением с классом. Дать каждому по очереди. Бла-бла-бла.

У Грея был свой момент с королем. Его месть скоро наступит, и я бы отдал свой левый орех, чтобы быть там, когда это случится. Зачеркните это. Я бы отдал палец. Мне нужны были оба ореха.

Я даже смог немного понаблюдать за тем, как мой отец корчится.

В общем, это был очень хороший день.

***

Джон Колдуэлл был эгоистичным, жадным мудаком с мозгами, которому удалось занять место окружного прокурора. У него также была плохая привычка играть в азартные игры. Я знал, потому что был букмекером, который принимал его ставки. И он задолжал мне около семнадцати тысяч долларов — плюс-минус.

По дороге домой я открыл экран Bluetooth и прокрутил вниз до его имени. Его секретарь сразу же соединила меня с ним. Хорошая девушка.

— Привет, Джон. Это Чендлер Кармайкл.

— Чендлер... — Пауза и глубокий вдох. — Привет. Я хотел тебе позвонить... — Он тянул время. Ублюдки, которые должны деньги, но не могут заплатить, всегда, блядь, тянули время.

Я избавил его от страданий. — Я звоню не из-за денег.

Он тяжело вздохнул в трубку. Облегченно, я бы сказал.

Какой-то мудак передо мной затормозил из-за толпы пешеходов. Я не стал сигналить. Это был Нью-Йорк. Всем плевать на отсчет времени на пешеходных переходах. Они переходили улицу, когда им вздумается. Им повезло, что я не был первой машиной, потому что я не был тем парнем, который хлопнул по тормозам.

— Помнишь то, о чем я писал тебе по электронной почте?

— Да, с сенатором.

— Разберись с этим, и мы сочтемся.

Еще один длинный порыв воздуха. Потом тишина.

Потом: — Считай, что все сделано.

— Хорошо поговорили, Джон. Хорошего дня.

Через три городских квартала я въезжал в гараж своего многоквартирного дома. Я назвал это квартирой. На самом деле это был пентхаус. Каспиан оставил его мне, когда они с Татум решили инсценировать свою смерть и переехать на тропический остров. Я не любил подачки, но ни один мужчина в здравом уме не отказался бы от адреса в Хадсон-Ярдс без всяких условий.

— Все в порядке? — спросил я охранника, который стоял у лифта, ведущего прямо в мой пентхаус.

— Да, сэр. Никто не входил и не выходил весь день.

Я похлопал его по плечу, когда вошел в открытый лифт. — Ты отлично справляешься, парень. Продолжай в том же духе. — Это был сарказм, а я был козлом. Этому парню платят за то, что он целый день стоит у лифтов.

Я ввел свой код и смотрел, как мелькают цифры до самого двадцать первого этажа. Я заметил ее в тот момент, когда стальные двери раздвинулись, открывая мне широкий вид на мою гостиную.

Ее темные волосы длинными волнами спадали по спине. Тонкая бретелька ее темно-синего платья спадала с одного плеча. Она стояла ко мне спиной и смотрела на город через окна от пола до потолка. Ее длинные загорелые ноги выпирали из слишком короткого платья, и она была босиком.

Из всех людей, которым можно было доверить ее, они выбрали меня.

Она обернулась, медленно, целенаправленно — не в спешке, не в беспокойстве, как обычный человек обернулся бы при звуке, что кто-то вошел в комнату. Скорее, она ожидала меня, даже ждала.