Люси Монро - Желая тебя

— Почему эта группа так враждебно настроена против Тайлера Маккола?

Детектив встретился взглядом с Даниэлем:

— Вы ведь недавно стали совладельцем школы, правильно я понимаю?

— Да.

— Так вот, это тоже могло стать причиной. Эта группировка, согласно своей идеологии, преследует белых, имеющих деловые или иные связи с представителями других рас.

— Но это же смешно, — выпалила Джози, стрельнув в сторону полицейского зелеными, как мох, глазами, в которых явно читалась насмешка.

Она вела себя безрассудно, так как офицер недвусмысленно приказал держаться в стороне от расследования.

— Согласен с вами, мисс. Я просто привел вам одну из возможных причин их агрессивного настроя.

— Но почему своей мишенью они выбрали именно его, когда в США огромное количество бизнесменов, имеющих деловых партнеров другого цвета кожи? — Девушка сильно нахмурилась, обдумывая слова детектива, а потом сказала: — Ваше предположение слишком уж шаткое. Кроме того, нам известно, что по крайней мере один из преступников проходил обучение у отца. Значит, надо искать нечто, непосредственно связанное со школой.

— Какую подготовку Джонс прошел в лагере? — спросил детектив.

Джози просмотрела распечатки, которые Даниэль положил на стол, и вытащив один из листков, передала его полицейскому:

— Курс, посвященный новейшим взрывчатым веществам и высокотехнологичным методам ведения войны. Более подробная информация указана здесь.

Мужчина взял листок и бегло просмотрел, после чего на его лице застыло холодное и осуждающее выражение:

— То есть именно та информация, которая, по нашему глубокому убеждению, ни в коем случае не должна попадать в руки внутренних террористических группировок.

— Отец тщательно проверяет потенциальных учеников. Если по результатам проверки оказывается, что они имеют хотя бы отдаленное отношение к внутренним или международным экстремистским группировкам, то их заявка отклоняется.

Детектива ее слова явно не впечатлили:

— Но ведь сфальсифицировать личные данные очень легко. Вряд ли ваш отец может гарантировать, что письменные рекомендации мужчин и женщин, которых он намерен обучать действительно достоверны.

Джози и Даниэль переглянулись, подумав об одном и том же, ведь совсем недавно сами обсуждали этот вопрос. Потом девушка перевела взгляд обратно на офицера:

— Даже национальные вооруженные силы этого не гарантируют, но ведь до сих пор никто не отменил ни одного призыва.

Твердые губы детектива насмешливо изогнулись:

— Очко в вашу пользу, мисс. Но факты говорят, что в лагере вашего отца все-таки прошли подготовку несколько боевиков-террористов. И как мне думается, эти люди отнюдь не дураки и, безусловно, не заинтересованы в том, чтобы в картотеке школы остались хоть какие-то записи об их обучении, — сказав это, детектив красноречивым жестом помахал листком бумаги перед лицом Джози.

— Значит, вы полагаете, они сравняли лагерь с землей, пытались убить отца и ворвались в мой дом только затем, чтобы никто не узнал, какие спецкурсы им преподавали? — недоверчиво спросила Джози.

Детектив пожал плечами с видом человека, давно смирившегося с подобным положением вещей и бесконечно утомленного тяжелым грузом знаний о несовершенстве человеческой натуры:

— В данный момент мы с вами говорим о фанатиках, мисс. О людях такого сорта, что, не задумываясь, взорвут даже начальную школу, если она будет угрожать осуществлению их планов.

Хотвайр уже отправился встречать Клер после занятий, а Джози все еще отрешенно обдумывала, подозревал ли отец, что в лагере обучались будущие террористы, и могло ли это в конечном итоге стать причиной нападения? Местная полиция разогнала репортеров, но самые настырные вернулись, продолжая досаждать своим присутствием, правда, уже на тротуаре.

Они попытались было снова расположиться на лужайке, но вынуждены были отступить, после того как к ним вышел Даниэль и застыл в угрожающем безмолвии, излучая гнев каждой клеточкой мощного тела. Выиграв это противостояние, мужчина вернулся в дом и занялся изучением новой порции распечаток, которые Джози сделала чуть раньше, несмотря на недвусмысленное указание детектива прекратить расследование, предоставив его официальным властям.

Хотя Стоун и изъял у нее флэш-карту, потребовать, чтобы она удалила базу, предусмотрительно скопированную на ноутбук Хотвайра, детектив все же не мог. Да и Джози об этом благоразумно помалкивала.

Сейчас девушка пыталась вычислить «мертвые души», данными которых мог воспользоваться отец, создавая себе легенду. Эти поиски потребовали кропотливого изучения огромного количества информации, но пока положительного результата она не получила. Правда Джози была полна решимости перелопатить хоть все телефонные книги каждого крупного округа в США, только бы это помогло отыскать отца.

Проверив электронную почту, Джози увидела, что ей поступило сообщение, посланное автоматической системой рассылки одной из тех баз данных, куда она отправляла запросы. В нем говорилось о сделке с недвижимостью, которая была проведена пять лет назад в пустынном районе Невады, на имя Эндрю Тэйлора — сослуживца отца по Вьетнаму. Этот мужчина, согласно дневникам, был мертв уже почти десять лет. Окрыленная успехом, девушка задала новые параметры поиска, ограничившись на этот раз конкретным именем и местностью, прилегающей к району, указанному в письме, и получила еще кое-какие любопытные сведения.

Джози аккуратно переписала полученную информацию, и впервые с тех пор как отец исчез из больничной палаты вздохнула с облегчением, даже несмотря на то, что его память по-прежнему оставалась для нее под вопросом.

— Мне тридцать два.

Джози так увлеклась, что даже вздрогнула, услышав голос Даниэля позади себя. Она крутанулась на стуле, ее пульс участился:

— Что?

Мужчина стоял, скрестив руки на груди и небрежно привалившись к дверному косяку, а его иссиня-черные волосы подчеркивали мужественные черты лица.

— Мне тридцать два года, — повторил Даниэль.

— А мне двадцать шесть. И что дальше?

— А то, что все остальные уверены, что мне уже тридцать четыре.

— Все?

— Да, кроме старшины Корделла.

— Почему?

— Потому что именно так я всем и сказал.

— О?!

Это она сошла с ума или он? Большинство людей врали о возрасте, чтобы прослыть моложе, чем были на самом деле, но уж никак не старше.

— Я завербовался в армию, как только мне исполнилось шестнадцать, поэтому, чтобы меня взяли, пришлось солгать. И, в отличие от тебя, я мастерски лгу. У меня большая практика.