Предание Темных - Кейси Эшли Доуз
Ланей помещают в загон, который когда-то предназначался для лошадей, но судя по всему уже давно не использовался по назначению. Наблюдая за тем, как Сандра обрабатывает лани рану подручные средствами, я то и дело морщусь, плохо перенося вид крови.
– На самом деле не все так страшно – поясняет она, увидев, что я стала бледная, как полотно – ей повезло, пуля прошла по касательной. И все-таки рана, конечно, большая.. Это жемчужные лани – гордость Холодного леса. Их и так мало осталось..
Закончив, она помогает детенышам устроиться рядом с матерью и уже более уверенно заявляет:
– И не такое лечила, не бойся. Станут, как новенькие, и выпустим их обратно в лес. Поверь, у них впереди долгая жизнь. А эти ублюдки..
Впрочем, с «этими ублюдками» пришлось повозиться немного дольше – Влад поручил Антону вызвать полицию, поскольку нелегальный отстрел животных (тем более таких) это вполне-таки определенная статья. Правда, пока копы добрались, всем уже успела осточертеть компания двух браконьеров, которые, юля на месте, уже предлагали все на свете, лишь бы мы их отпустили. Когда один из них опрометчиво ляпнул «можете даже не отдавать дичь!», Влад совсем взъярился и посоветовал им для собственного же блага закрыть рты до прибытия полиции.
* * *
Вопрос с этими горе-охотниками разрешается только уже под ночь. Когда на территории замка вновь остаются только те люди, которые обоснуются здесь и на ночь, время бесед уже явно истекло и Влад поручает Антону расселить нас по комнатам. Только сейчас я понимаю, что мне все еще не выделили комнату для жилья – в лиловой гостиной я лишь работала с картиной, и меня берет один ужас о мысли, чтоб мне предложили там же остаться и на ночь.
Благо, речи об этом не идет – потому что Антон с моим чемоданом уже зовет меня дальше, как и Лео, Сандру и Милли. Очевидно, мы будем жить с соседних комнатах, точно в каком-то мотеле. Хотя, учитывая весь, пусть и мрачный, но пафос замка – скорее уж в отеле.
Это радует, потому что пустынное эхо, гуляющее по коридорам, для меня звучит совсем не так мелодично, как его описывают поэты или прозаики. Мне по душе уж больше какой-то соседский шум и возня.
Влад нас, очевидно, на правах гостеприимного хозяина более сопровождать не намерен:
– Располагайтесь, отдыхайте. Кстати, здесь есть библиотека, если вдруг кто не может уснуть без книги на ночь. Это в правом крыле, первая резная дверь слева. Можете заходить и брать любые книги.
После чего удаляется в совершенно противоположном направлении, предоставляя остальные заботы по нам, как всегда, Антону. Кажется, дворецкий совершенно этим не отягощен, потому что все так же живо вновь кивает нам на коридорчик, даже не опуская моего чемодана на пол.
Остальные же прибыли без вещей, потому что были убеждены, что утащат меня отсюда силой или волей, но уж точно прочь до наступления ночи.
Нет ничего странного, что молчат Милли и Сандра, но меня сильно удивляет, что не пытается вновь завязать болтовню о «нехорошем месте» и «мутном типе» Лео, у которого теперь для этого есть все основания. Ведь происшествие с браконьерами, конечно, послужило Владу на руку, в общей суматохе как-то замяв тот факт, что он отказался отвечать на вопрос. Но заминка факта и его отсутствие ведь разные вещи.
Уверена, Лео все еще держит это в уме.
Поскольку чемодан Антон тащит именно мой, первую комнату отдают мне. Как и во всем замке – высокие потолки, холодные стены, чуть спертый воздух и кровать с балдахином. Поначалу мне кажется, что покрывало на ней темное из-за толстого слоя пыли, но выясняется, что кому-то из хозяев было настолько мало мрака самого замка, что они и саму кровать еще устелили темной простыней.
Антон опускает мой чемодан рядом, желает приятной ночи и удаляется располагать Сандру, Лео и Милли. Вижу, что Милли немного мнется, очевидно не желая обретать отдельную комнату в этом мрачном месте.. но когда я вопросительно хлопаю по своей кровати, она все-таки мотает головой, будто бы только сейчас о чем-то договорившись сама с собой, и следует с остальными за дворецким.
Я раскладываю часть вещей, после чего решаю немного поработать над картиной. Но работа не идет от слова совсем – я то и дело отвлекаюсь на мрачные тени, на какие-то звуки (несмотря на наличие за правой стеной кого-то из этих троих), пару раз едва не надрезаю полотно, поставив инструмент не под тем углом, и в итоге через четверть часа понимаю, что таким образом смогу лишь испортить картину, но никак не переместиться в прошлое.
Очевидно, «насильно» это не работает, а никакого вдохновения для работы сейчас нет, как не ищи. Но заснуть тоже не получается – я ворочаюсь со бока на бок, пытаясь соединить воедино все факты. Вначале странную покупку картин, потом их странное дарение. Потом, когда я вроде бы все рассовываю по полочкам, выясняется, что более чем вероятно, Влад является дальним потомком самого рода Дракулы. Однако, тут же Лео это опровергает, начав нести какую-то лабуду про молодых девочек и не единожды сфабрикованный договор. Если Влад это делает постоянно (если, конечно, у Лео есть какие-то подтверждения на этот счет в его сфере), то значит дело не в картинах, все это предлог (включая дом и легенду, которую он рассказал) и тогда вряд ли он из рода Дракулы.
Тогда кто он – действительно какая-та «маньячела», как сказала Милли?
Ведь теперь, после того казуса на веранде, очевидно, что он что-то скрывает. Или это тоже был нарочитый фарс, чтобы отвести внимание от чего-то главного, к чему мы, сами того не заметив, тогда почти подобрались? Хотя к чему можно подобраться, играя в Правду или Действие?
Всё сильно путается, и чем больше пытаюсь разобраться, тем скорее ускользает от меня сон и в итоге я поднимаюсь на кровати очень и очень злая.
(..кстати, здесь есть библиотека, если вдруг кто не может уснуть без книги на ночь..)
У меня такой проблемы нет, и кажется, даже с книгой этой ночью мне уже не заснуть – но лучше уж страдать бессонницей под какую-нибудь классику, ежели бесплотно себя накручивая и подпитывая все новыми, притянутыми за уши фактами, свою фантазию.
Осторожно открыв дверь, выхожу в коридор.
Да уж, в попытке найти сон в книге, я сейчас только сильнее взбудоражусь, пока по этому мрачному склепу (как выразилась Милли) доберусь до библиотеки.
