Кэтрин Уэбб - Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли
Дом, где она выросла. Ее мать только что снесли по лестнице к катафалку. Сначала Кэт выжидала и никому не говорила, что мать умерла. Она не знала, что будет теперь делать, не хотела начинать новую жизнь без нее. Мать говорила, что, когда настанет время, за ней кто-то придет. Кэт избегала этого разговора, пыталась увильнуть от него, однако мать настояла: глаза ее лихорадочно блестели, белки приобрели серый оттенок, зрачки расширились до предела в полутемной комнате.
— Нет, ты должна меня выслушать. Это важно. Когда настанет время, придет женщина и заберет тебя с собой. И ты пойдешь с ней и будешь делать то, что она скажет. Понимаешь? Все уже улажено. Это лучшее, что я могу для тебя сделать. О тебе позаботятся. Наш Джентльмен… — Она умолкла, ее голос был едва громче шепота, и она боролась, пытаясь сдержать приступ кашля. Кэт невыносимо было видеть, какую боль причиняют матери эти приступы. — Это хороший дом. Джентльмен… — снова начала мать, однако на этот раз приступ кашля не дал ей договорить, а после него она была слишком обессилена, чтобы продолжать разговор.
Поэтому, когда она умерла, Кэт выжидала. Выжидала, строила догадки, однако ей было все равно, что случится дальше. На следующее утро зашла соседка и увидела, что мать умерла. Когда ее увезли, в дверях появилась странная женщина. Черное пальто наглухо застегнуто, лицо под волосами стального оттенка совершенно неподвижно. Казалось, она за всю жизнь ни разу не улыбнулась.
— Ты пойдешь со мной, юная леди. Это понятно? — спросила она. Кэт безмолвно кивнула. — Твоя мать, упокой Господи ее душу, обо всем договорилась. А теперь иди и уложи свои вещи. Об остальном позаботятся другие. Собирайся, — сказала женщина.
Кэт не хотела. Она желала бы остаться с матерью, пусть даже запертой в ящике, пусть даже с телом, ставшим пустым, молчаливым и неправильным. Она не хотела идти с этой женщиной с неприветливым лицом, тонкими поджатыми губами и паучьими пальцами. С миссис Хеддингли. Однако мать велела идти, и она пошла…
Когда некоторое время спустя дверь открылась — Кэт понятия не имела, сколько времени прошло, — она была все еще в мире своих грез. Только когда констебль стал трясти ее за плечо, осторожно, как будто она может разбиться у него под рукой, Кэт заморгала. Повернув голову, она слышит, как он говорит:
— Поторопитесь, у меня полно дел. Или хотите остаться здесь? — Дверь у него за спиной открыта.
Кэт мгновенно вскакивает, молча выбегает наружу и сталкивается с Джорджем.
— Кэт, успокойся, девочка моя! С тобой все в порядке? Ты не ранена? — спрашивает он, с легкостью удерживая ее могучей рукой, иначе она пронеслась бы мимо него, на солнечный свет.
— Джордж, меня заперли! — выдыхает она.
— Тише, тише, я знаю. Но теперь ты на свободе. Успокойся, Кэт. Оглядись по сторонам, — говорит он негромко.
Кэт подчиняется и глубоко вздыхает. Она в главном помещении полицейского участка, за спиной Джорджа входная дверь широко открыта, и улица за ней головокружительно-яркая.
— Вы меня отпускаете? — спрашивает она констебля, который только что вывел ее из камеры.
— На этот раз да. Но ведите себя осмотрительнее, слышите меня? До меня уже доходили слухи о вас, мисс Морли. Мне ни к чему ваши выходки, вы меня понимаете?
— Но… Ей же не давали и слова сказать. У нее есть право говорить! И… они бросали в нас всякой дрянью… Даже дохлую крысу бросили! В беззащитных женщин! — выкрикивает она. — Вы собираетесь арестовать того, кто это сделал?
— Если бы я знал кто, да, я арестовал бы его. Но должен признать, вы не кажетесь мне такой уж беззащитной. По счастью, миссис Хевер выступила в вашу защиту, она сказала нам, что вы просто пытались оградить ее от… негодования толпы. И Джордж Хобсон тоже… поручился за вас. Так что можете идти. — Он рассеянно скребет усы. Лицо его лоснится, на тугом воротничке рубашки пятна пота. — Ну и жара, — бормочет он. — Это из-за нее народ бесится. Ступайте, и чтобы я больше вас здесь не видел. В следующий раз это может не сойти вам с рук. — Он отпускает их.
Джордж выводит Кэт из участка, пока она не успела снова раскрыть рта.
Минуты две они шагают в молчании. Бродвей опустел, солнце клонится к западу. Его диск становится все больше и приобретает медовый оттенок. В конце улицы кое-где еще валяются остатки мусора, которым швыряли в ораторшу. Кэт чувствует запах собственного пота, острый и отвратительный. От страха, который охватил ее в камере, а не от жары. Джордж идет, опустив глаза, плечи у него напряжены. Кэт осторожно смотрит на него, пытаясь определить, о чем он думает.
— Ты за меня поручился? Что это значит? Что ты им сказал? — спрашивает она неуверенно.
Джордж пожимает плечами, опускает одну руку в карман, затем снова вынимает.
— Я сказал, что ты моя женщина, — отвечает он угрюмо. — Сказал, что буду удерживать тебя от глупостей.
На этот раз Кэт не может удержаться от улыбки.
— Неужели? — Она игриво толкает его локтем. — Хотела бы я посмотреть, как ты будешь это делать.
Однако Джордж не улыбается в ответ. В глазах у него тревога.
— Прошу тебя, Кэт. Второе ручательство будет мне не по силам, — отвечает он, но тут же умолкает, плотно сжимая губы.
— Будет не по силам? Что ты имеешь в виду?
— Ничего. Забудь, что я сказал.
— Джордж, тебе что, пришлось заплатить им, чтобы меня выпустили? — спрашивает она шепотом.
Джордж пинает камешек на дороге, отправляя его на обочину.
— Может быть, тебя и так выпустили бы. Только позже или завтра. Но может быть, и нет.
— Сколько?
— Не важно.
— Сколько, Джордж? Скажи мне, — упрашивает она.
— Не скажу. Достаточно, — отвечает он наконец.
Кэт останавливается, виновато повесив голову; она смотрит на собственные ноги в пропыленных туфлях, и они расплываются от слез.
— Но… как же твоя лодка, Джордж? Ты не должен был этого делать! — говорит она, и слова застревают в горле.
— Пришлось, Кэт. Иначе тебя заперли бы! Я же знаю… знаю, что с тобой будет… Я не мог этого допустить.
— Но ты не должен был! Я не смогу расплатиться с тобой. Мы никогда не вернем эти деньги!
— Я сам верну. Просто потребуется больше времени, — отвечает он мрачно. — Может, продам кольцо, как ты предлагала. Если ты не хочешь его носить. Много за него не дадут, конечно, но для начала сойдет.
— Джордж… — шепчет она, поднимая на него глаза. Она обхватывает его, не волнуясь о том, что их могут увидеть, прижимается лицом к его груди, ощущая сквозь рубашку массивное тело, слыша звучное, размеренное биение его сердца. — Я не хочу замуж, но ведь я и так твоя женщина. Как ты и сказал. Если я тебе еще нужна… — Ее слова звучат приглушенно и печально.
Джордж берет ее за плечи, слегка встряхивает:
— Конечно нужна! Ты всегда будешь мне нужна, ты, и только ты! Я никогда не видел такой женщины. Но мы должны обвенчаться, Кэт! Я хочу, чтобы ты стала моей женой. И это грех не…
— Грех? Я не верю в грех.
— А я верю. И Господь тоже верит. Выходи за меня, Кэт! — говорит он, обхватывая ее лицо ладонями и не позволяя ей отвести взгляда.
Однако в глазах Кэт он читает отказ, и она понимает это и потому молчит. Она непреклонна.
— Я найду денег, чтобы вернуть их тебе, Джордж, да, я найду! — твердо говорит она, когда он качает головой. — Обязательно найду. И я твоя, хочешь ты этого или нет, — прибавляет Кэт и ужасается тому, что больше всего боится его отказа.
Эстер слышит снизу голос миссис Белл, громкий и резкий, который разносится по лестнице, и понимает, что это Кэт наконец-то вернулась из Тэтчема. Прошло уже пять часов с тех пор, как ее отправили за мясом и на почту. Приказав себе успокоиться, Эстер спускается по лестнице и слышит конец тирады:
— …и в довершение ко всему ты являешься обратно без говядины! И что я должна готовить на ужин, когда нет говядины? Отвечай мне, мисс Пустая Голова!
— Я же извинилась… Меня задержали! Я ничего не могла поделать, а лавка мясника к тому времени уже закрылась…
— Извинениями не накормить пять человек! Ты никчемная неумеха, Кэт Морли, и вот что я тебе еще скажу…
— Миссис Белл, успокойтесь, — произносит Эстер как можно сдержаннее.
Экономка с видимым усилием умолкает, тряся своими подбородками, ноздри ее раздуваются, лицо полыхает гневом. Эстер и сама готова сбежать подальше от ее сверкающего взгляда. Кэт же, напротив, выглядит бледной и изможденной, одежда на ней измята и вся в пыли, волосы выбились, заколки потерялись.
— Кэт, не могли бы вы пойти со мной? — произносит Эстер и направляется к лестнице.
В какой-то миг ей кажется, что девушка за ней не идет, но, когда она оборачивается, оказывается, что та следует за ней совершенно беззвучно. Больше похожая на привидение, чем на живого человека.
