Русич (СИ) - Елена Синякова
— Лёша, спокойно! Тебе нельзя резко двигаться и поднимать тяжести! Лёша! Рука!
Только Лекс ее совершенно не слышал, когда подхватил на руки и прижал к груди, чтобы закружить по кухне.
Он был счастлив, как ребенок. Смеялся, целовал ее и всё кружил.
И Варя была счастлива по-настоящему и всем сердцем, хотя думала, что уже забыла, как это бывает.
Лекс был словно солнце. Ее персональное яркое солнце, которое могло растопить любой лед…
— Народ, что празднуем?
Голос Жени раздался на кухне неожиданно и, как всегда, крайне спокойно, и Варя смутилась, а Лекс обернулся к другу, не выпуская девушку из своих рук, чтобы пробасить:
— Варюша согласилась стать моей женой! Свадьба в следующем месяце!
Женя неожиданно улыбнулся, чуть приподнимая брови, а девушка подумала, что еще ни разу не видела, чтобы этот суровый молчаливый мужчина улыбался.
— Поздравляю!
— Спасибо, Жека! Садись, накормим тебя! Может, и выпьем по этому торжественному поводу?
— Может, и выпьем, Леха.
— Ты лекарства пьешь! — возмутилась Варя, на что Лекс ущипнул ее за щеку и поставил на пол, промурлыкав:
— Мы по чуть-чуть. Чисто символически. И потом, настойка Михалыча лечит куда лучше, чем какие-то там таблетки! Правда ведь, Жека?
— Да.
Девушка только покачала головой, но, к огромному счастью, мужчины явно знали меру, да и пили скорее, чтобы расслабить нервы, чем в желании позабыться.
— Кстати, день рождения карапуза Варга отмечаем на территории викингов, — проговорил Женя посреди завтрака.
— А чего так? Могли же сюда все приехать.
— Дачу не будем светить, она нам еще нужна. Мало ли что там дальше будет.
Эти слова Женя проговорил спокойно, но у Вари сердце заледенело от одной мысли, что Лексу всё еще грозят серьезные проблемы. И что это может быть для него чревато очень страшным последствиями.
Про себя она не думала. Не до того было.
Да и кому была нужна обычная русская девушка, которая из себя ничего не представляла?
— Ты сам не дергайся, я за вами машину отправлю, когда у викингов всё будет готово к празднику, — проговорил Женя на пороге, когда мужчины вдоволь наелись, и ему нужно было уезжать.
— Наши все будут?
— Да. Монголов тоже пригласили.
— Правильно. А Псих?
— Снова вне зоны доступа. Но он обещал приехать. Может, в дороге.
Варя мыла посуду на кухне, пока мужчины прощались и о чем-то переговаривались. А потом Лексу кто-то позвонил. И пусть говорил он недолго, но настроение у него явно ухудшилось — во взгляде появилась та сталь, которая пугала и заставляла внутренне собираться, даже если к ней она совсем не относилась.
Язык не поворачивался спросить, всё ли в порядке. Потому что страшно было услышать, что кто-то пострадал.
Лекс не стал подниматься на второй этаж и не пошел в свой кабинет на первом этаже, а вернулся на кухню и сел за стол. Он долго молчал и явно что-то обдумывал, а потом неожиданно пробасил:
— А может, не будем ждать месяц, Варюш? Распишемся прямо сейчас?
Девушка повернулась к Лексу и поняла, что едва ли эти слова были шуткой.
Он смотрел серьезно и сосредоточенно, а потом и вовсе кивнул, потому что всё решил.
— Да. Так и сделаем! — в его руках тут же появился телефон, куда Лекс проговорил: — Михалыч! Прыгай в машину и привези из города регистратора брака!
Лицо Вари вытянулось от шока, когда она выдохнула:
— Прямо сейчас?
— Да, — Лекс улыбнулся. — Какой смысл ждать, если мы всё решили?
— Но у нас нет ни колец, ни нормальной одежды!
Мужчина притянул Варю к себе, обнимая нежно, но, как всегда, жадно.
— Обещаю тебе: когда эта заварушка закончится, я устрою свадьбу, о которой ты мечтаешь, Варюш — с белым платьем, самыми дорогими сердцу гостями, красивым столом и танцами до утра. Но сегодня я не хочу терять ни секунды нашей жизни, где ты должна стать моей на законных основаниях. Я хочу выйти из этого дома и вести тебя за руку в новый мир, где каждый должен видеть, что ты моя, а я — твой. Наша жизнь такова, что завтра может случиться всё что угодно, а я так и не познаю этой радости, когда у меня будет собственная семья. Может, это звучит эгоистично, но если ты согласна, то я буду самым счастливым человеком, сколько бы мне ни осталось.
— Лёша, это звучит страшно! — ахнула Варя и обняла мужчину за голову, прижимая ее к своей груди, где от волнения и страха быстро-быстро стучало ее сердце. — Давай уже сделаем всё, что ты захочешь! Только, пожалуйста, никогда больше не говори, что с тобой может что-то случиться!
Лекс блаженно улыбнулся.
Забота и тревога этой девушки стали для него всем на свете всего за пару дней!
— Я ведь не вечный, девочка моя. Могу завтра пойти, поскользнуться на лестнице и позвоночник сломать случайно.
— Лёша!
Он рассмеялся, чуть качая головой:
— Всё! Молчу-молчу!
Варя помолчала, пытаясь спокойно принять то, что скоро она станет его женой. Очень-очень скоро!
Настолько скоро, что она и не думала еще этим утром!
— У меня есть время хотя бы голову помыть? — тихо проговорила она с улыбкой, на что Лекс рассмеялся и смачно поцеловал девушку, кивнув:
— Да, пара часов свободной от меня жизни у тебя еще есть. Но потом ты вся моя! И спать сегодня будешь рядом со мной!
Варя только хохотнула и сокрушенно покачала головой: кому что, а Лексу лишь бы спать рядом!
Он постоянно висел на телефоне, пока девушка поспешно приняла душ и аккуратно собрала вымытые и высушенные волосы в шишку.
Да, со спортивным костюмом это смотрелось крайне нелепо, но поскольку выбора не было, как и другой одежды, то пришлось смириться.
Ни одежды, ни макияжа — только сердце билось радостно и встревоженно, оттого что к своему неожиданному и быстрому выбору она подошла очень даже осмысленно и осознанно.
Варя знала, что ни за что не согласилась бы вот так же выйти замуж за кого-либо другого, кроме Лекса.
Мужчина, которого через пару часов привез сияющий, как лампочка, Михалыч, оказался пожилым, с седой аккуратной бородой и очень добрыми глазами.
— Вы простите за то, что мы в таком непраздничном виде, — с порога проговорил Лекс, пожимая ему руку.
— Вид — это совсем не важно, Алексей. Важно то, что в душе. И чтобы глаза горели от мысли о том, что вы создаете семью, — с улыбкой проговорил мужчина, глядя на высоченного Лекса снизу. — А у вас с настроем всё в порядке!
Лекс широко улыбнулся и
