Безжалостные люди - Дж. Дж. МакЭвой
— Пошла ты, страшная сука.
— Наташа, — я вздохнула. — Я собираюсь вежливо спросить еще раз. Что ты делала с моим мужем сегодня утром?
— Сосала его сладкий член.
— Неправильный ответ.
Схватив ее за голову, я засунула ее в унитаз. Она замахала руками, как сумасшедшая, но я быстро прижала их другой рукой. Она закричала в унитаз, прежде чем я ее отпустила.
Дав ей время откашляться, я улыбнулась.
— Итак, Наташа, ты действительно отсасывала у моего мужа сегодня утром или пытаешься разозлить меня? — ласково спросила я ее.
— Пожалуйста…
Я снова погрузила ее голову в воду, и на этот раз она боролась изо всех сил, но, к сожалению для нее, я прижимала мужчин вдвое больше ее. Когда эта шлюха перестала сопротивляться, я отпустила ее, и она оторвала голову от унитаза, упав обратно на задницу, кашляя и плача.
— Наташа…
— Я знала, что Лиам любит по воскресеньям обедать у Реми, поэтому я ждала его. Когда я подошла к нему, он сказал мне, чтобы я уходила, или он сам выгонит меня. Я… я солгала, что у меня есть информация о Вэнсе и Эмори. Я сказала ему, что могу сказать ему только в том случае, если он последует за мной на задний двор. Я придумала кое-какую историю, и каким-то образом он узнал. Он хотел уйти, но я попыталась поцеловать его, и он схватил меня за шею. Он назвал меня шлюхой и крикнул, чтобы я держалась подальше, или в следующий раз он убьет меня. Он сказал, что единственная причина, по которой он не делает этого сейчас — это то, что сегодня воскресенье.
На ум пришли слова Лиама, сказанные прошлой ночью: Ты такая же, как я.
— Тогда зачем ты пришла сюда, Наташа? — спросила я, слегка делая шаг вперед. Она скользнула через небольшое пространство на полу, чтобы уйти от меня.
Слезы текли из ее глаз, когда она дрожала, вся в воде и крови.
— Я люблю его, — всхлипнула она. — Пожалуйста, не убивай меня.
— Найди нового мужчину для любви, Наташа. Если ты еще раз подойдешь к нему, я сверну тебе шею и похороню тебя под этой церковью, — предупредила я, пнув ее один раз в ребра, прежде чем перешагнуть через нее и выйти из кабинки.
Я оглядела себя в треснувшее зеркало — с него все еще капала ее кровь — и поправила волосы, прежде чем еще раз вымыть руки.
— Было приятно познакомиться с тобой, Наташа. Давай больше никогда не встречаться, — сказала я и ушла.
Проходя через парадный вход, я окунула палец в освященную воду, прежде чем перекрестилась. Быстро пройдя в проход, где стояли и пели остальные Каллаханы, я встала рядом с Лиамом, который остановился, взглянув на меня. Я улыбнулась и взяла у него книгу.
— Я, Владыка моря и неба, я слышал, как мой народ плачет. Все, кто пребывает во тьме и грехе… — Он не хотел петь, поэтому я толкнула его локтем. Он просто покачал головой, продолжая с того места, на котором я остановилась.
Что ж, я чувствую себя намного лучше.
ЛИАМ
— Мира вам, — сказали мы все.
— Идите с миром, месса закончилась, — ответил священник перед уходом. Вскоре после этого все тоже начали расходиться, однако я схватил Мел прежде, чем она успела пошевелиться.
Она повернулась ко мне, приподняв бровь, как будто понятия не имела, почему я держу ее. Может быть, она действительно не думала, что я замечу.
— Что?
— У тебя кровь на туфле, — сказал я, ожидая объяснений.
Она посмотрела вниз и нахмурилась. Она выглядела совершенно непринужденно, когда достала из сумочки чистящий карандаш, начисто отбелила туфлю, прежде чем взять дезинфицирующее средство для рук.
— Лучше? — спросила она меня с улыбкой. Ради всего святого, у нее не было стыда, и это делало ее еще сексуальнее.
Однако мне нужно было оставаться бесстрастным.
— Да, теперь, как ты испачкала туфли?
Она нахмурилась.
— Лиам, пожалуйста, не заставляй меня лгать в церкви.
— Тогда не лги, Мелоди. — Она собиралась свести меня с ума.
— Я должна была кое-что уладить, — ответила она, кланяясь в сторону алтаря, а затем ушла.
— Из всех женщин в мире…. — Я посмотрел на распятие, прежде чем сделать глубокий вдох и последовал за ней. Я скоро это узнаю. Прямо сейчас мне просто нужно было убедиться, что Четвертый шаг сработал.
Сегодня вечером мы уезжали в лагерь. После этого мы с ней сблизимся и вернемся к убийству тех, кто был менее важен.
Нил быстро подошел, посмотрел на меня и повернулся спиной к остальным членам семьи.
— Лиам, ты уверен? — он спрашивал меня об этом в шестидесятый раз.
— Да, Нил, — вздохнул я. — Пока мы будем в лагере, ты выстрелишь в меня и убедишься, что это хороший, но не смертельный выстрел. Это единственный способ отпустить прошлое.
— Я могу убить тебя, — прошипел он мне, когда мы шли к нашим машинам.
— Если ты это сделаешь, я буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. — Я ухмыльнулся. — Ты не убьешь меня, Нил. Ты слишком сильно хочешь моего прощения, чтобы убить меня.
— Это опасно, Лиам. Если она узнает…
Я наблюдал за ней, пока она разговаривала с Коралиной и нашим священником. Я не мог не думать о том, как она была красива.
— Мелоди не узнает. Если она это сделает, то разозлится, но справится с этим. Она любит меня, и она одна. Я просто должен напомнить ей, что я — это все, что у нее есть. Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда мои планы не сработали?
Он посмотрел на меня в замешательстве.
— Нет.
— Вот именно, — я ухмыльнулся, потому что мои планы всегда срабатывали.
— Хорошо, я сделаю это. Ты хочешь, чтобы это произошло во второй день?
Я кивнул, делая шаг вперед, затем остановился и пристально посмотрел ему в глаза.
— Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, Нил, даже
