Ольга Славина - Из огня да в полымя

И я все-таки сделал это. Поджарил мою изменницу-жену на раскаленной сковородке. Ну и себя заодно. Потому что без нее тоже было невыносимо. Я перестал есть, перестал спать. Я подумал, что, если меня разоблачат, мне станет хоть немного легче. Физически, конечно, труднее. Тюрьма – не санаторий. Но психологически – легче.

И я преподнес вам на блюдечке самую большую подсказку – себя. Я обратился в вашу юридическую фирму. С этого момента лед наконец тронулся. Похороны Лизы дополнили картину. Вы наконец сложили все кусочки мозаики…

Да уж, теперь Катя могла принять участие в чемпионате мира по собиранию пазлов. Надо только выяснить, где и когда он проходит. Она выяснит, если, конечно, сумеет выйти из этого кабинета. Выслушивание исповедей пироманьяков не способствует увеличению продолжительности жизни.

Катя не собиралась сочувствовать убийце. Нет между ними ничего общего. Как будто он один был нищим ученым. Тимур Нархов вон тоже работал когда-то научным сотрудником с копеечной зарплатой, но добился успеха не разрушая, а создавая.

– Вы, наверное, думаете, и что теперь? – догадался Михаил Комов. – Вы опоздали, Екатерина Чижова. Опоздали на целую жизнь. Жизнь Лизы. Теперь разоблачение бессмысленно. Вы могли спасти, предотвратить, помешать. Но не спасли, не предотвратили, не помешали. Так что нам с вами остается только одно. Очистительный огонь. Пламя совершенно. Оно столько мне дало! Начиная от идеи, каким бизнесом заняться, и заканчивая ощущением свободы и власти…

В глазах Комова явно поблескивал отсвет безумия. Он слишком заигрался с огнем. Причем, как и у большинства маньяков, это у него началось еще в детстве. Тогда игра обернулась гибелью. Это не могло не оставить отпечатка. Теперь он воспринимает гибель как игру. Катя оказалась наедине не с бывшим коллегой и нынешним бизнесменом, а с человеком, помешанным на пламени.

И этот человек открыл ящик стола и извлек оттуда наручники.

– Напоследок я устрою еще один пожар, – зловеще усмехнулся он. – И после него, как и после самого первого, найдут два трупа. Круг замкнется…

Кате даже думать не хотелось, чьи это будут трупы и вокруг кого замкнется круг. Бежать! Причем без оглядки. Другого выхода у нее не было.

Она вскочила, с грохотом уронив стул, и метнулась к двери. Комов сделал то же самое. Ей удалось распахнуть дверь, но ему удалось ее снова захлопнуть. Он грубо схватил Катю и отшвырнул в глубь кабинета.

Но в следующее мгновение дверь все-таки распахнулась. Вернее, ее распахнули.

– Что здесь происходит? – строго поинтересовался уже знакомый Кате следователь Глебов.

Катя обрадовалась ему, как родному.

– А вы, собственно, кто? – оторопел хозяин кабинета.

– Моя фамилия Глебов, и я следователь по особо важным делам. Мне необходимо побеседовать с господином Комовым. Я так понимаю, что это вы? Ну что, будем оформлять явку с повинной?

Действительно, пришлось оформлять. Трагический финал перестал быть актуальным. Как оказалось, Алексей Горчаков связался со следователем и поинтересовался заключением патологоанатомов. Может быть, он и нарушил интересы клиента, но не стал скрывать версию о беременности убитой. Следователь этой информацией заинтересовался, решил сразу же ее проверить и спас от огня Катю и офисное здание.

Случайность? Или как раз закономерность? Ведь если бы Катя не проводила собственное расследование, Комов все равно бы пригласил ее сюда под предлогом юридической консультации. Ведь в его воспаленном мозгу засела мысль, что в смерти его жены виновата Катя, которая вовремя не отняла у него спички. Но кто предупрежден, тот вооружен. Да, Катя не следователь с особо важными делами, не эксперт с чемоданом и не страховой агент с нежеланием платить, однако она и не просто жертва…

В дверь позвонили поздно вечером. Катя вздрогнула. Гостей она не ждала, а все протоколы подписала в светлое время суток. Не хотелось никого видеть. Хотелось поскорее лечь спать и забыть кошмар последних дней. Жаль, что живет она одна и уткнуться в подмышку может лишь пустоте…

Она с опаской посмотрела в глазок. Дежавю. Вернее, Светик.

– Идем, нам срочно требуется соль! – заявила она тоном не терпящим возражений.

– Опять?! – изумилась Катя.

Надо же, столько всего произошло! Чьи-то похороны, чьи-то поцелуи, чьи-то допросы. А Светик по-прежнему озабочена лишь одним.

– Не опять, а снова! Этот тип так мне и не позвонил. Соблазнил бедную девушку и бросил. Воспользовался и думать забыл. Ну, я ему напомню!

– А с чего ты взяла, что он там, где можно взять соль?

– Потому что я слышала, как Горчаков договаривался провести вечер в мужской компании. Даже Валерию не позвали. Понимаешь, что это означает? Что они пригласили целый батальон стриптизерш. Пойдем и сломаем им кайф. А если понадобится, и шесты…

Светик будто на баррикады собиралась, только что красную косынку не повязала. Катя даже спорить с ней не решилась. Поплелась следом. Дверь открыл Алексей.

– Мы за солью! – рявкнула Светик и ворвалась внутрь.

Музыка не грохотала, посторонние девицы не хихикали. На столике возле кожаного дивана стояла бутылка виски и два стакана. Батальон, видимо, залег в засаде. То есть в спальне. Хотя и там было тихо. Тимур сидел на диване, Алексей только что с него встал, чтобы впустить гостей.

– Здрасте! – выпалила Светик, нервно оглядываясь.

– И тебе, красавица, не болеть, – отозвался Тимур.

– Вот только не надо делать вид, что тебе есть дело до моего здоровья, – огрызнулась она. – И вообще до меня…

– Есть. И даже пить. Мы как раз только что выпили с Лешкой за то, чтобы раздался звонок и нас стало больше. Причем удвоение произошло бы за счет тех, кого действительно хочешь увидеть.

– Увы, стриптизерши, видимо, задерживаются!

– Главное, что вы не опоздали…

Судя по тону Тимура, Светик не сможет долго на него злиться. И Кате можно идти домой. Правда, сначала нужно отдать долги.

– Это ваше. – Она наконец-то протянула Алексею ключи от его машины.

Пусть не думает, она по делу пришла.

– Ну, я пойду. – Больше говорить было не о чем.

– Я с тобой, – заявил Горчаков.

– Зачем? – испугалась она.

– Мы же решили жить вместе, – напомнил он. – Можно по очереди. То у тебя, то у меня.

– Ты это серьезно? – Она посмотрела ему в глаза. – Ты думаешь, я хочу жить с человеком, которому нельзя доверять? Который говорит, что позвонит, и не звонит. Который приходит и уходит когда ему вздумается…

– Но ведь именно он тебе нужен, а не кто-то другой, кто звонит и приходит строго по расписанию. Нравится тебе это или нет.

– Мне не нравится. Но он мне нужен. Вернее, ты.