Хелен Рой - Равновесие лжи

Находясь в постоянном напряжении под прицелом репортеров, Ира не выдержала.

Всё началось со спиртного. Потом транквилизаторы, но не они не алкоголь не давали беспамятства, которого так жаждала Ирина. Осознание того, что она практически убила невинного ребёнка, давалось с трудом, с муками совести. И это стало для неё невыносимым испытанием.

На некоторое время выпитые полбутылки горячительного делали её существование менее страшным, Ирине казалось, что всё что произошло, происходило не с ней. Она всего лишь посторонний наблюдатель. У неё снова возникало ощущение, что скоро придёт Игорь откроет своими ключам дверь и всё будет как раньше. Но муж не приходил, а появился отец.

Ты опять пьяна? - возмутился он. - У тебя совесть есть?

У меня ничего нет! - надрывно крикнула Ирка. - Я не хочу тебя видеть! Это ты во всём виноват!

Это так ты меня благодаришь, за то, что я отмазал тебя от тюрьмы?

А я просила?

Неблагодарная! Ты сама выбрала такую жизнь и сама во всём виновата. Живи, как хочешь, - Наумов дрожащей рукой открыл замок и поспешно вышел за дверь.

В голове стучали слова отца, и с этим надо было что-то делать. Ирина быстро прошла на кухню. Где-то в одном из шкафчиков была припрятана бутылка водки, лекарство от совести.

Выбросив из шкафчика пакеты с крупами и макаронами прямо на пол, она наконец-то добралась до бутылки. Открутила пробку и сделала пару спасительных глотков. Потом пошла в ванну, прихватив с собой водку.

Включила воду, подняла глаза. И там, в зеркале, висевшие над раковинной, в своём отражении, она увидела вместо ухоженной красивой женщины спившуюся бабу. Разозлившись на себя, Ирка схватила стеклянную бутылочку с транквилизаторами и с размаху кинула её в своё отражение.

Я ненавижу тебя!

Сотни осколков полетели на пол и в раковину, вперемешку с белыми таблетками. Ира опустилась на пол - прямо на стекло, поднесла к губам бутылку со спасительным напитком.

Глоток, потом ещё один. Рука потянулась к белым таблеткам. Погрузиться в темноту и окунуться в забвение, было единственным желанием.

Ирина и сама не заметила, как выпила все таблетки, какие валялись на полу. В её ладонях оказался осколок зеркала, она провела им по венам на руках…

***

Раннее утро опять было ясным и тёплым. Катя как обычно спешила на работу. Она шла по улице, никого не замечая, погружённая в свои мысли. Это стало обычным её состоянием после того, как Вадим стал работать начальником службы безопасности в “Авто-Пассаже”.

Прохожие постоянно толкали молодую женщину. А она даже не пыталась избежать столкновений с ними. Двигалась как заведённая механическая кукла - следуя прямо, не отклоняясь от заданного курса. Пройдя через дорогу, Крылова поднялась по ступенькам и вошла в здание офиса.

Она взглянула на часы и тоскливо поморщилась, до начала рабочего дня оставалось ещё сорок минут.

Катин кабинет был последним по коридору. Опустив голову она, двинулась к нему, и почти уже дойдя до нужной двери, уткнулась в мужскую широкую грудь. Дрожь прошла по её телу.

Т-ты… - с трудом вымолвила Катерина. - Ты так рано…

Я ждал тебя, Стрекоза, - произнёс Вадим хрипловатым низким голосом. - Нам за всё время так и не удалось поговорить.

Зачем? - пробормотала она, открывая кабинет. - Проходи.

Кудинов вошёл, прикрыл за собой дверь и повернул в замке ключ, чтобы никто не помешал.

Стрекоза… - тихо позвал Вадик.

Катя, молча, смотрела куда-то в окно.

Стрекоза, - Кудинов приблизился к ней едва слышно.

Молодая женщина повернулась. Теперь она смотрела прямо ему глаза - неподвижно, не отрываясь. Её мысли плавно перешли в грёзы прошлого. Она уже не о чём не думала, но Катерину по-прежнему волновала и мучила какая-то тоска.

Вдруг что-то как будто бы подтолкнуло Вадика вперёд, переломив прежнюю неуверенность. Он мельком и быстро взглянул на любимую, протянул руку к её руке. Невидимая преграда между ними исчезла.

Катя провела рукой по лицу Кудинова, как будто хотела стереть одним этим движением из памяти обоих, прошлые ошибки, которые теперь преследовали их, мешая быть вместе.

На зоне я многое понял… знаю, что тебя не достоин. Я теперь другой, не тот слабак, который не уберёг любимую. Если судьба снова ударит я дам сдачу. Я всё сделаю, что бы быть с тобой рядом. Загрызу, убью любого - кто встанет у нас на пути.

Не надо, я не хочу возвращаться к прошлому… - отстранённо сказала она, присела на диван, сгорбилась, сложила ладони и сунула их между колен. - Теперь всё по-другому и как раньше никогда не будет, - покачиваясь, пробормотала Катя. - Между нами навсегда останется огромная пропасть изо лжи и обмана. Мы никогда не сможем быть вместе. Зачем тешиться несбыточными надеждами?

Вадим молчал, смотрел на любимую, и чувствовал, как между ними вновь встаёт стена непонимания и ошибок. И тут ревность всколыхнула его душу, и появилось понимание, что любимая Стрекоза попросту не хочет ничего менять в своей жизни, не хочет отстаивать свои чувства. Она давно вычеркнула из сердца, свою любовь к нему.

Он ухватил её за предплечье, выше локтя, толкнул на диван, специально причиняя боль, и нависнув, поцеловал - холодным, наказывающим поцелуем. Без нежности, без эмоций. Кудинов вымещал свою боль, ревность, злость. Показывая, что она всё равно будет принадлежать только ему, пускай только телом.

Катя не ожидала такого поворота событий. Крылова сильно дёрнула головой, выворачиваясь, освобождаясь от холодных губ.

Нет! - выкрикнула она, протестуя, упираясь руками в его грудь.

Вадим перехватил одной рукой её запястья, завёл за голову.

Не надо!

Любое сопротивление бесполезно, он намного сильнее и больше её. В нём кипит злость и боль обиды. И вдруг Катя поняла, что так он её и себя наказывает, чтобы было больно обоим.

Нет! - тихо повторила она, не надеясь, что Вадим услышит.

А он услышал, замер, посмотрел на испуганную женщину под собой и, зарычав как раненный зверь, отпустил. “Сволочь я, настоящая сволочь. Стрекоза же не виновата, что всё так сложилось. Не простит, не поймёт…”, - подумал он, но от этого легче не стало.

Катерина подскочила с дивана, её всю трясло крупной дрожью. Она смотрела на Вадима потрясённо. Потом спотыкаясь, подошла к столу, упёрлась ладонями в столешницу, расставив руки в стороны, и низко опустив голову. Тряхнула волосами.

Уходи!

Вадим встал и шагнул к ней, кипя новым гневом, уже на себя.

Но мы же любим друг друга… - он ухватил в кулак кольца её каштановых волос, оторвал Катю от стола и повернул к себе.